Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова - читать онлайн книгу. Автор: Борис Кипнис cтр.№ 181

Но граф настолько признавал верность политики Тугута и гофкригсрата, а это весьма прискорбно для русского посла, обязанного стоять на страже интересов России, что пытался оправдать австрийских горе-политиков перед Суворовым:

Но как же не хотят мешать, если их узкая и косная стальная паутина «политических разчислений» препятствует военным операциям того, кто спасает и укрепляет престол неблагодарных Габсбургов, за спиной его налагающих новые оковы на только что освобождаемую Италию? Горькая судьба гения, служащего дюжинным деспотам. Наступил июль, а соединенная армия стоит недвижно, как пришитая, теперь под Александрией, ожидая сдачи Тортоны и падения Мантуи, ибо такова воля Тугута. Суворов беспрестанно ругает гофкригсрат и треклятого его председателя в письмах к Разумовскому ^[2061]. Он шлет предписания Краю об ускорении осады и взятии Мантуи ^[2062], внимательно следит за положением дел в Швейцарии, словно чувствуя, что именно туда через три месяца закинет его военная судьба, старается воздействовать на эрцгерцога Карла, чтобы тот активизировал там своих генералов и не допустил занятия французами Сен-Готарда и Валлиса, Симплона и Сен-Бернара ^[2063]. Наконец, трижды повторяет фельдмаршал за 17 дней предположения о наступлении на французскую армию, укрывшуюся в генуэзской Ривьере ^[2064]. И еще дважды за следующую неделю (23 июля – 1 августа) пишет Суворов диспозицию к наступлению в предвидении приближающегося сражения ^[2065]. За этот месяц сдалась Тортона, и 19 июля капитулировала Мантуя. У нашего героя появилась надежда, что наконец-то руки его будут развязаны, а с ног сняты кандалы.

В эти недели вынужденного бездействия полководца в далеком Петергофе жалобы его наконец-то возымели некоторое воздействие, тем более и реляция о победе при Треббии достигла своего адресата. Как уже было сказано, Павел I стал менять свое отношение к Францу II и 12 июля собственноручно написал ему, прося, чтобы Гофкригсрат перестал мешать:

А на следующий день он шлет рескрипт самому Суворову:

Портрет этот, судя по всему, фельдмаршал не получил, ибо на последнем прижизненном портрете Суворова, писанном в январе 1800 г. придворным живописцем курфюрста Саксонского И. Шмидтом, его не изображено. Но в «реестре тем бриллиантовым вещам, кои получил князь Аркадий Александрович по кончине родителя своего князя Александра Васильевича» он значится под № 11 ^[2068]. Жаль, что он не украсил грудь нашего героя там же в Италии, ибо, судя по надписи на его обороте, любезно сообщенной в свое время автору одной из сотрудниц Эрмитажа, портрет носил характер оберега, а текст явно масонский. Он написан вкруговую по краю портрета: «Твоя се слава честь, чтоб оным увенчаться. Его с крестом, чтоб нес, и сим лишь утешаться». В центре круга крестообразно (слева направо и снизу вверх) написано греческое имя Иерофей, причем таким образом, что буква «о» является центром сложного креста, составленного из текстуальных строк, расположенных наподобие «розы ветров» и связанных текстуальным же квадратом, тоже составленным из половин строк. Сама эта конструкция вместе с вышеприведенной надписью представляет нечто напоминающее «колесо счастья», то есть полностью текст можно прочесть, лишь зрительно вращая его по часовой стрелке. Полностью эти строки при переложении в стихотворную строфу выглядят так:

К чести императора надо добавить, что, в отличие от своего австрийского собрата, в состоянии благодушия он был способен воздать должное и своим простым подданным. Вот написал он 11 июля под влиянием только что полученной о победе реляции:

Если кто из монархов Европы был искренне в восторге от Суворова, так это Карл Эммануил II, король Сардинский. Материковую часть его королевства, Пьемонт, только что освободил от французов русский полководец. Радость его от возвращения своего королевства была столь велика, что он наградил полководца по-королевски: