Черная смерть. История самой разрушительной чумы Средневековья - читать онлайн книгу. Автор: Джон Келли cтр.№ 33

Генуя, ноябрь-декабрь 1347 года

В своих рассуждениях о генуэзском «характере» местный священнослужитель сравнивал своих сограждан с «ослами». «Природа осла такова, – объяснял он. – Когда они собираются вместе и одного из них бьют палкой, все остальные просто носятся туда-сюда» ^[269].

Изгнанные из Мессины генуэзцы вели себя именно так, как описано выше. Рассекая «туда-сюда», они начали заражать другие порты, но изгнанные галеры почти наверняка были не единственными агентами чумы в Средиземном море в ту ужасную осень 1347 года. Из Каффы эпидемия распространилась по Черному морю, затем в Константинополь, Румынию и Грецию, вызвав панику на западе. К ноябрю около двадцати или более чумных кораблей прибыли к южному побережью Европы, некоторые из них плыли к западному Средиземноморью, другие к Адриатике, и каждый из них вез на себе некий эквивалент мощного термоядерного устройства. И на большинстве из них, если не на всех, капитанами были люди, чья врожденная жадность была значительно усилена тем фактом, что они имели личную финансовую выгоду от груза, который перевозили их корабли. С трюмами, полными мертвых и умирающих людей, многие зараженные суда продолжали заходить из порта в порт, продавая свои товары. В одном средневековом источнике говорится о трех зараженных кораблях, изгнанных из французских и итальянских портов, «которые направлялись в Атлантику вдоль испанского побережья, чтобы завершить свою торговлю» ^[270]. Франция, Испания, Египет, Сардиния, Корсика, Мальта и Тунис были заражены через традиционные средиземноморские торговые пути, как и материковая Италия, которая осенью 1347 года стала, возможно, самым уязвимым регионом Европы.

В течение многих лет климат на итальянском полуострове был неспокойным. Иногда даже казалось, будто земля и небо поменялись местами. В 1345 году небо разразилось проливным дождем, который шел в течение шести месяцев, затопляя поля, размывая мосты и вызывая небывалые масштабы голода ^[271]. «В 1346 и 1347 годах, – говорит один современник, – была серьезная нехватка основных продуктов питания до такой степени, что многие люди умерли от голода, а другие ели траву и сорняки, представляя, что это пшеница» ^[272]. Во Флоренции страшной чумной весне 1348 года предшествовала страшная голодная весна 1347 года. В апреле того же года бо́льшая часть Флоренции выживала только за счет муниципального хлеба. Как будто чувствуя приближающийся ужас, итальянская земля начала дрожать. Сильные землетрясения потрясли Рим, Венецию, Пизу, Болонью, Неаполь, Падую и Венецию ^[273], вероятно, выбросив в атмосферу ядовитый газ, как это случилось на Кипре ^[274]. В нескольких регионах виноделы жаловались, что воздух в их винных бочках стал плотным, как дым. Повсюду на полуострове либо шла война, либо о ней ходили слухи.

Несмотря на голод и дождь, наводнения и землетрясения, итальянцы продолжали убивать друг друга. Генуя вела войну с Венецией, папство – с императором Священной Римской империи, венгры – с Неаполем, а в Риме аристократические дома Колонна и Орсини резали друг другу глотки, одержимые благой целью – положить конец мафиозным кланам.

«То, что было верно для позднесредневековой Европы в целом, было и подавно верно для Италии», – говорит историк Филип Зиглер. «Люди физически не были в состоянии противостоять внезапной и тяжелой эпидемии, и психологически они были настроены на то, чтобы просто безвольно принять катастрофу. Говорить о коллективном желании смерти – значит проникнуть в мир метафизики, но если когда-либо существовал народ, который потерял всякую волю к жизни, то это было итальянское крестьянство середины четырнадцатого века» ^[275].

Если Италия стала наиболее уязвимым регионом Западной Европы, то самым уязвимым регионом Италии могла бы стать Генуя, прекрасный город с «изящным контуром стен» и «красивыми дворцами» ^[276] на фоне величественного фона гор. Помимо того, что Генуя разделила невзгоды своих соседей, она несла еще и особое бремя своей гордости и амбиций. Став центром восточной торговой империи, город как магнитом притягивал все, что приходило из Азии, будь то изделия из Китая, специи с Цейлона, черное дерево из Бирмы или смерть с Монгольского плато.

Возможно, чувствуя уязвимость города, осенью 1347 года генуэзцы проявили необычайную бдительность. Согласно средневековым свидетельствам, чума пришла в Геную 31 декабря 1347 года, но реконструкция событий той осени позволяет предположить, что Y. pestis впервые пришла в город за восемь-десять недель до этого ^[277]. По этой версии событий однажды утром в конце октября три или четыре галеры, вероятно, часть изгнанной из Мессины эскадрильи, появляются в гавани Генуи и быстро изгоняются оттуда. И пока они курсируют «туда-сюда», одному заблудившемуся судну удается пробраться на север вдоль французского побережья Средиземного моря в Марсель и заразить ничего не подозревающий город. Затем, будучи изгнанным в третий раз (Мессина и Генуя – первые два), корабль-бродяга встречается с двумя своими «коллегами» и растворяется в истории как часть чумной эскадрильи, которую в последний раз видели плывущей «к Атлантике вдоль испанского побережья».