Купленная. Доминация - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Владон cтр.№ 105

И, да, я ее очень хорошо чувствовала, как и Глеба, как и его взгляд, восхищенно ласкающий мое распятое им же тело. А то, что вытворяли со мной его пальцы и ладони… Этот вечер я уже никогда не сумею забыть, даже если большая часть воспоминай бесследно канет в черную дыру неизбежного забвения. В любом случае останется тот неизгладимый отпечаток сильнейших эмоций и потрясения, которыми этот невероятный мужчина доведет меня до наивысшего пика чего-то во истину невозможного, совершенного и недосягаемого более никем из смертных. Может даже и Нирваны, хотя ее образ тоже невольно меркнет на фоне пережитых мною пределов.

И, ладно, если бы все это сумасшествие длилось всего несколько минут. Но в том-то и дело. Меня им изводили ЧАСАМИ, а может и целой вечностью. Наблюдая за каждой моей ответной реакцией, вычисляя самые чувствительные на мне точки и практически не прерываясь ни на одно излишнее мгновение дольше, чем это требовалось для определенной ситуации. А еще… я никогда не подозревала, каким нестерпимо эрогенным окажется мое собственное тело, причем не важно, где и в каком именно месте. Казалось, не имело значения куда меня касался Глеб и где оставлял фантомные следы своих греховных меток, я реагировала на каждое его последующее прикосновение не менее сильно, чем на предыдущее, вроде как более интимное. Будь то щиколотка, мочка уха или сверхчувствительный сосок. Меня в любом случае пронзало невыносимо сладкой негой, тут же взрывающейся феерической отдачей-вспышкой острого возбуждения во всех эрогенных уголках моей немощной плоти. И, конечно же, вырывало раз за разом из моих легких несдержанные стоны, а мое тело выгибало от страстной одержимости получить и испытать большее.

Как же я его тогда хотела, и как меня корежило и трясло. А ведь он даже не спешил касаться ни моего гладкого лобка, ни воспаленной от перевозбуждения киски. Он словно специально трогал, ласкал и дразнился невесомыми касаниями пальцев (изредка губами) только в тех местах, где вроде как и не должно было находится эрогенных связок по умолчанию. Но скажите это мне, несдержанно стонущей, поджимающей пальчики на ногах и лишенной возможности (из-за раздвинутых в стороны краев стола и зафиксированных ремнями ног) сжимать бедра. И все это под прессующим взглядом его ненасытных глаз, которым явно было мало того, за чем он все это время наблюдал, поскольку они то и дело пытались добраться до моей агонизирующей душонки. Причем постоянно и каждый раз, когда меня выгибало едва не до хруста в суставах, и когда из моего горла вырывались протяжные крики с прочими нечленораздельными звуками. А то, как он меня каждый раз "успокаивал" или, наоборот, доводил практически до отключки, нашептывая свои древние заклятия с грубыми пошлостями едва ли не внутри моего сознания… Тут уж во истину проще лишиться рассудка, чем искать в себе силы хоть как-то все это пережить или дотерпеть до конца. Да и желала ли я достичь этого самого пугающего финала?

Похоже, я сама уже не знала, чего хотела (да и хотела ли тогда хоть что-то), то ли умереть, то ли молить беспрестанными криками о пощаде. Откуда я вообще могла хотя бы просто догадываться, что человека можно буквально пытать сексуальными ласками? Тем более, когда с каждым часом Глеб усиливал свое физическое воздействие в более изощренных действиях, больше не обходя стороной мои интимные зоны, и, видимо, оставив их на закуску, чтобы нанести свой сокрушительный удар и добиться невозможного.

Моя кожа к тому времени, превратилась в одно сплошное средоточие моей эрогенной сущности. Любое к ней прикосновение мужчины заканчивалось блаженной истомой с неистовой вспышкой возбуждения в моей постоянно спускающей вагине. Казалось, его пальцы порхали не по моему бедру или нижней линии живота на границе с лобком, а посылали жгучие искры сладкой боли во все нервные окончания моей опухшей киски. И эта нега разрасталась и ширилась с его последующим скольжением или взрывалась более сильным спазмом под влажным вакуумом его рта, когда он решался провести языком по ареоле моего соска или растереть его вершину куда порочной лаской. А после того, как он добрался до моих половых губ…

Я уже не стонала, а именно громко и очень жалобно вскрикивала, откидываясь затылком на кожаное изголовье стола, до дури жмурясь и изгибаясь, будто от истязающих меня изнури демонов, а на деле… Банально подыхала, от невесомых прикосновений пальцев Глеба к моей вагине, которая каким-то чудом не кончала под росписью его порочного исследования. Я даже не всегда понимала, где конкретно он меня там касался, но какими нестерпимыми в те мгновения ощущениями меня пронизывало и вскрывало… Наверное, смогла определиться только когда они стали более осязаемыми и настойчивыми, и когда в меня проник вначале один, а потом и два пальца одновременно, очень быстро отыскав мою воспаленную точку Г. А дальше уже последовал тот самый контрольный. Глеб накрыл мой клитор и чуть ли не всю вагину своим горячим ртом и бесстыдным языком. Не знаю, как я тогда не кончила, но это было именно на грани. Почти впритык, ибо закричала я в тот момент уже вообще совершенно не соображая и ничего со своей стороны не контролируя, как и выгнулась, толкаясь тазом вперед лишь под действием одного озабоченного рефлекса — почувствовать больше. Намного больше. Выпросить у своего истязателя то, что мог дать только он.

Да, конечно. Прямо сейчас и сию секунду. Причем безмолвно молить того, кто изводил меня, наверное, не меньше двух часов своими эстетическими ласками непревзойденного мастера по изысканным пыткам. Хотя, он их и не прекращал. Наоборот, расширил их границы и перешел буквально вглубь их скрытых возможностей, пока трахал меня пальцами, ртом и языком, превращая меня в окончательно двинувшуюся на сексуальной почве нимфоманку. Описывать, что со мной делали, и что со мной тогда происходило, не хватит ни слов, ни фантазий. Это находилось где-то очень далеко за пределами и здравого восприятия, и всем известным представлениям. Меня тогда просто ломали, пусть и не буквально, но другого слова и не подберешь. Именно в сексуальном плане, "рвали" мою благочестивую сущность и загоняли в мою грешную плоть раскаленные иглы запредельного разврата. Где-то на грани аморальной пошлости, там, куда побояться заглянуть даже самые стойкие извращенцы, ибо таких пределов своей сексуальный природы я никогда и ни с кем еще не достигала (и на вряд ли достигну когда-нибудь вообще).

Глеб растирал мою вагину по самым эрогенным в ней точкам, вызывая такие нестерпимые ощущения с сумасшедшим перевозбуждением, от которых меня начинало трясти и выгибать едва не до обморочного состояния. К тому времени я уже успела и голос сорвать, и кончить в мозгу раз двадцать (если не больше). А эта пытка и не думала заканчиваться, как и достигать своих ограниченных пределов. Ее усиливали атаками рта и языка моего растлителя, бесстыдно скользящие по моим очень влажным складкам раскрытой во всей своей срамной красе киске. Так что да, меня буквально трахали двойным подходом, изнутри и снаружи. И разобрать, чем сильнее меня пробирало, было просто нереально. По сути, оно слилось в одну гиперизвращенную ласку, которая превращала меня в подыхающую от перевозбуждения озабоченную извращенку.

Казалось, меня прежней уже и вовсе нет, и никогда уже не будет, потому что я больше не хотела, чтобы это безумие когда-нибудь закончилось. Ведь в этом и заключался его первостепенный смысл, держать мое тело и меня саму в состоянии наивысшего блаженства, заставляя умирать от невыносимого наслаждения долгими часами и получая тем самым желанное удовлетворение чужим потребностям. И, судя по уже достигнутому, эти потребности имели весьма пугающие масштабы с крайне недосягаемыми глубинами. Ибо, когда я наконец-то кончила… я так и не перестала ощущать изматывающего меня исступления и прессующих почти со всех сторон атак чужой одержимости. Более того, я не просто кончила, а впервые в жизни излилась в своем самом первом сквирте, поначалу даже не осознав, что со мной произошло, и как оргазм может быть таким затяжным и запредельно сильным.