Купленная. Доминация - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Владон cтр.№ 152

Спросите меня, откуда мне это вообще прилетело и с какой стати меня расперло от эйфории с человеком, который еще вчера угрожал мне буквально физической расправой, а сегодня вдруг стал для меня центром вселенной, а то и самой этой вселенной?.. Увы, но дать точного ответа, у меня все равно не получится. Видимо, есть такие чувства, которые не спрашивают, когда им приходить и во сколько. Они просто приходят и просто тебя наполняют, иногда постепенно, иногда одной мощной вспышкой или сбивающим с ног ударом. И ты уже ничего не можешь с этим сделать, потому что уже этим дышишь и живешь. При чем они ВСЕГДА активируются только рядом с тем человеком, кто и является по своей сути главным источником этого света. И только рядом с ним ты чувствуешь себя настоящей, живой, парящей над всем миром… держась крепко-крепко за его руку.

В этом и заключается их главная сила. Им не нужна причина, их нельзя спровоцировать намеренно по собственному на то желанию. Просто в один момент ты вдруг понимаешь и осознаешь, как самую банальную истину — ты уже в этом, она давным-давно в тебе, только сегодня она тебя собою переполнила, как никогда… Переполнила вас обоих, заставив пережить всю глубину данной метаморфозы чувств всем, чем только можно: каждой клеточкой ваших тел и слившихся воедино душ, каждым "нервом" правильных эмоций и таких естественных теперь желаний. Вынудила прорости и врасти друг в друга уже окончательно и навсегда…

Не удивлюсь, почему я так от этого бежала после самой нашей первой встречи и того судьбоносного поцелуя. Почему пыталась спрятаться за его отца, надеясь, что тот окажется намного сильнее собственного сына хотя бы по тому же возрастному опыту и наработанным за столько лет способностям. Но, как оказалось, дело отнюдь не в обширных знаниях касательно большинства жизненных вопросов или несоизмеримой мощи очень властного характера. Все находится только в тебе, а Глеб… Как бы это не смешно сейчас звучало, но Глеб был лишь отражением Кирилла в очень нескором будущем и то только во внешности. Может поэтому мне и было легко ложиться в его постель и даже получать нереальное для себя удовольствие, временно забывшись в этом ложном подмене чувств и ощущений. А после и вовсе уверовав, что большего мне не то что не дано испытать, а я попросту на это не заслуживаю. Ведь за большим я и не стремилась гоняться изначально, кроме как за материальным и физическим, что в последствии и получила, как говорится, сполна.

И то, пройдет еще не один день и далеко не парочка верениц мучительных сомнений по аналитическому разбору произошедшего, прежде чем я приду лишь к одному конкретному выводу. Увы и ах, Алька, но ты реально попала. И, боюсь, из этого уже нет выхода, ни влево, ни вправо; ни вперед, ни назад. Да и винить во всем этом безумии ты можешь лишь себя одну. Не поцелуй ты тогда Кирилла и не зацепись за него ментально, эмоционально и, само собой, физически, того глядишь все обошлось бы и малыми жертвами. А теперь? Как ты собираешь выкручиваться из всего этого дерьма? Ведь теперь тебе придется держать ответ не перед одной лишь собственной совестью. Как ты будешь смотреть в глаза Кира уже завтра, после того, как его отец позвонит тебе и выдернет твое им купленное тело на вашу далеко не платоническую встречу? А ведь так оно и будет, и вполне очень даже скоро.

— Разве тебе не надо сегодня на работу?

Может мы специально все это и делали? Просто плыли в тот день на пойманной нами волне, вдали от всего мира и всех людей, как можно дальше от зарождения любых мыслей о чем-то или о ком-то. В общем, от всего, что находилось где-то очень-очень далеко за пределами тех комнат, в которых мы теперь прятались. Прятались в нашем собственном маленьком мире, даже не задумываясь, что он уже существует благодаря нашим стараниям, разрастаясь в своих размерах все больше и ощутимее, и даже успев создать для нас на несколько часов защитный кокон от внешней реальности. А, главное, мы ни разу не затронули тем, которые вроде как должны уже были прорваться на поверхность и поставить перед обоими ребром свои неминуемые вопросы.

Зачем? Разве мы те, кем были еще за день до этого? Не знаю вообще, почему вдруг спросила его о работе. Я ведь тоже не поехала ни в институт, ни в общагу… ни в арендованную для меня квартиру, которую должна была сейчас обставлять той мебелью, что "ищу" по интернет-каталогам вот уже который день подряд.

— После того, как ты меня соблазнила на кухне, а потом в ванной?.. — Кир состроил задумчивое выражение лица, типа вспоминая, что мы еще успели натворить за это время.

— А кто сам тут передо мной светился голышом, аки местный туземец без стыда и совести?

— Я уже говорил, что для меня это в порядке вещей. Я пожизненный холостяк, кроме меня и миллиарда невидимых бактерий здесь больше никто не обитает. Стесняться некого и не перед кем. А на счет работы… Думал, что немножко опоздаю. За такое, сына генерального директора компании едва ли кто-то рискнет посадить пожизненно. Единственное, чего не ожидал, что наш совместный завтрак плавно перетечет в затяжной обед. Тебе-то самой в институт не надо?

Вот так мы и перескакивали щекотливые места в наших разговорах ни о чем, перед тем как опять пуститься во все тяжкие. При чем последнее выходило как бы само собой и практически без предварительного согласования. Кто-то кого-то начинал "невзначай" дразнить и заводить, а потом уже оба срывались в этот чистейший разврат, под стать одержимым друг другом извращенцам. Может от того время и летело, как сумасшедшее? Иногда даже казалось, что это безумие буквально затягивалось до бесконечности — без начала и конца. Быстро вышло только на кухне, где мы умудрились друг друга раздраконить практически до максимума собственных возможностей. Кажется, и минуты не прошло, после того, как Кир в меня вошел и без особых церемоний принялся банально трахать, вынудив вскоре излиться прямо ему на живот струйным оргазмом. А потом уже и сам меня догнал, удерживая в своих крепких объятиях мое конвульсивно содрогающееся тело где-то еще минуту или две.

"Вот и любуйся теперь, до чего ты меня довела. Для меня кухня — это святое. Трахаться на ней — смертельный грех." — ага, вроде как попытался меня в чем-то обвинить и отсчитать, при этом прижимая к своей богатырской груди, в которой очень даже отчетливо громко билось перетрудившееся сердце, и целуя в висок в чисто интуитивном порыве чистейшей нежности.

"И как ты намереваешься жить дальше с этой мыслью?" — честно говоря, на тот момент мне было откровенно по фигу, что значила для него его собственная кухня. Я все еще блаженствовала от полученных и до сих пор гуляющих по моему телу ирреальных ощущений и… хотела еще, — "А вспоминать каждый раз, садясь за этот стол, о каплях спермы и моих… выделений на его столешнице?.. Не боишься получить впоследствии скорого инфаркта?"

"Боюсь, что скорее получу очередную эрекцию. Особенно вспоминая, как моя сперма вытекала из тебя на этот стол."

И это, надо сказать, еще относительно приличные обсуждения того, что мы с друг другом вытворяли. Чтобы я когда-нибудь и с кем-нибудь разбирала такие интимные темы, еще и в таком откровенном ключе?.. Это точно была не я.

"Боюсь я получу свою "эрекцию" от таких упоминаний гораздо раньше. Потому что уже чувствую, как она из меня вытекает… О, боже. Я не могу ее остановить."