Георгий Гурьянов: «Я и есть искусство» - читать онлайн книгу. Автор: Метсур Вольде cтр.№ 24

Г. Г.:…симпатичный, маленький! В последний момент все стало, как всегда, осложняться, и было принято простейшее решение – на веранде Сашиной дачи…

А. Л.: На крылечке!

Г. Г.: Ну, да. На крылечке веранды Сашиной дачи. Все гости уселись в саду…

А. Л.: Потоптали все цветы моей бабушки! Без конфликтов не бывает, это я вам говорю. Обязательно что-то должно погибнуть. Это была клумба моей бабушки. Это жертва.

Г. Г.: У меня погибла любимая красная лампа.

А. Л.: А теперь вопрос, который является для меня едва ли не важнейшим. Питерские группы, честно говоря, выглядели, как и все советские группы выглядели…

Г. Г.: Убого!.. (Смеется.)

А. Л.:…разношерстно и убого. Но постепенно на примере группы «Кино» что-то стало меняться, и есть подозрение, что ты в этом повинен. В лучшую сторону меняться…

Г. Г.: Мы с Витей нашли друг друга. Я же рассказывал как. Влюбился в Витю, когда он в Йоши Ямамото одет… абсолютный стиль, музыка… Я даже не мог ничего поделать с этим. Мы просто каким-то образом единомышленники.

А. Л.: Расскажи о связи ритма и стиля группы, о тех изысках, которыми группа славилась уже в первой половине 80-х годов прошлого века.

Г. Г.: А изысками, по-моему, группа уделяла и раньше. И до этого. Сразу! Первый альбом, в котором мне не довелось принять участие, он удивляет.

А. Л.: Ты имеешь в виду «Сорок пять»?

Г. Г.: Да. А разве нет?

А. Л.: По музыке – да.

Г. Г.: Там такие вещи, которые мне до сих пор сложно вспомнить на гитаре. А какие мысли… Мелодизм… артикуляция… модуляция… нет, не модуляция – интонация.

А. Л.: Ты меня не хочешь услышать. Песни у Цоя были замечательные и на первом альбоме. А я был на их первых концертах…

Г. Г.:…а! fashion?

А. Л.: Да, fashion никуда не годился.

Г. Г.:…длинные волосы вот эти…

А. Л.:…да нет, вообще какие-то случайно подобранные Марьяной…

Г. Г.:…ой, Марьяна – это анти-fashion!..

А. Л.:…ну, подожди.

Г. Г.: Это просто анти-fashion! Эти театральные… Она в театре, где работала… и эта самая дешевая мазня… Я не знаю кого там… коров? Или мертвецов там этим намазывают. Она намазывала Витю и еще умудрялась иногда и меня намазать. Это молодые люди абсолютно великолепные.

Мне нравился Витя, но я до конца не верил, что это так… Ну, все равно звук очень плохой… Все это мечта просто о чем-то. Это все могло бы быть в абсолютной форме, а оказалось, что даже в этой несовершенной форме… Первый концерт был таким мучительным! Эта белая рубашка, галстук, пиджак – я чуть не не взорвался. Это же мокрое дело, как я рассказывал. Банщик и барабанщик – это мокрое дело. А Витя работал банщиком. Это не кочегаром. Туда я приходил к нему.

А. Л.: Как и Мамонов. Мамонов просто кучу денег зарабатывал в бане.

Г. Г.: Мне кажется, Витя спасался уединением.

А. Л.: А с точки зрения выхода на концерты, в какой одежде?… бывали замечания?

Г. Г.: А мне все очень нравилось. Мне надо было раздеться, потому что эта лужа воды… энергия… Я до сих пор считаю, что лучшая одежда для мужчины – это топлес, торс… то есть если это не уродливо, в смысле не без отклонений… черт возьми, запутался…

А. Л.: Как ты относился к фестивалям рок-клуба? Было ли это для «Кино» важным событием в середине восьмидесятых?

Г. Г.: Ко всему, что было важно в нашей карьере, я относился очень серьезно.

А. Л.: И вот когда у вас была программа чудесная с песнями с альбома «Это не любовь», когда народ совершенно не врубился…

Г. Г.:…Fuck them all!

А. Л.:…но тем не менее вы после этого сделали выводы.

Г. Г.: Конечно, мы любили всегда нашу аудиторию. Каждое маленькое… подвергалось серьезному анализу, и делались выводы, безусловно.

А. Л.: В какой момент Виктор снова взял в руки гитару и перестал танцевать? Это было в связи с чем?

Г. Г.: Потому что достали идиоты.

А. Л.: А как пролез дублирующий состав ритм-секции? Зачем вам это было нужно? Андрей и Серега…

Г. Г.: Я бы не стал сравнивать, конечно, настолько…

А. Л.: Крисанова и Африку я имею в виду.

Г. Г.: Да, совершенно разные люди. Крисанов, в отличие от Африки, не лишен таланта. Компромисс в том, что Крисанов играть не мог, а так – все прекрасно. Это наш друг – и Юрик, и Витя его любил. Просто он не справился. Думаете, только крутить тазобедренным суставом на сцене? Это часы, это годы тяжелого труда, чтобы овладеть музыкальным инструментом. Вот Андрей не справился, к сожалению, хотя красавец!..

А. Л.: Ну, у тебя были надежды, что он станет основным басистом?

Г. Г.: Я настаивал на этом, разумеется. Потому что… ну, эстетически… Хотя мне, как барабанщику, нужен был настоящий бейс.

А. Л.: Во время наших гастролей во второй половине 80-х тебе не очень хотелось уезжать из любимого Питера, ради не очень-то гостеприимной по условиям русской глубинки…

Г. Г.: «Что Вас раздражает?» – «Меня раздражает все» (цитирует отрывок из интервью В. Цоя. – Примеч. авт.) (Смеется.) Это всего лишь поза, это white style! Я вообще-то все люблю.

А. Л.: А гастроли в глубинке? Нормально было?

Г. Г.: Пока я с ребятами – я на небесах, все остальное не важно. Пока мы были вместе – было все настолько весело и круто. Любая котлета по-киевски, самый омерзительный ресторан… я не знаю… отель… все что угодно. Это же путешествие. Потом, это философия некая, позиция, характер… выбивать удовольствие из всего того, что предлагается…

А. Л.:…как из коврика?

Г. Г.:…ну, как из коврика – не знаю… Но я уверен, что если подумать, то можно и из коврика получить свое удовольствие.

А. Л.: Слушай, а вот сейчас приезжает восстановленная группа The Cure. Тебе интересно?

Г. Г.: Ой, я всегда ненавидел The Cure! Всегда ненавидел, когда нас сравнивали! Это вообще не из той оперы. Если уж на то пошло, то мне нравится Duran Duran.

А. Л.: А у Вити кто был любимый?

Г. Г.: Все те же ребята, что и у меня. У нас не было никакого разногласия. Питер Бернс, наверное, из Dead or Alive.

А. Л.: «Киношникам», как самым вольнолюбивым музыкантам Питера, всегда было тесновато записывать свою музыку в рамках тесных комнатушек Андрея Тропилло и Алексея Вишни…

Г. Г.: У нас не было никаких шансов, никакой возможности! Какие звукорежиссеры? Какие студии? Кретины! Уроды! Дегенераты! Никаких технических… ну, я прошу прощения, может быть, прекрасные, чудесные и талантливые люди – я не это хотел сказать, к сожалению. (Все смеются.)

А. Л.: Вот из энергии Джоанны Стингрей что-то вам дало?