Георгий Гурьянов: «Я и есть искусство» - читать онлайн книгу. Автор: Метсур Вольде cтр.№ 26

В. К.: Помните ли вы поездку в Гурзуф на море с Марьяной и Виктором? Кражу тефтелей из столовой?

Г. Г.: Я помню все, конечно. Они поехали отдыхать в Коктебель, а я отдыхал в Гурзуфе и заехал к ним. В Коктебеле было ужасно, это какое-то чудовищное комариное гнездо в степи. И я заманил Виктора и Марьяну в Гурзуф. Марьяна все бухтела, что там дорого, и все не то, и все не так. Еще помню, в компании был саксофонист, друг Курехина, – Болучевский. И что они делали? На Чеховском пляже ныряли и собирали бутылки. Собирали со дна моря такое количество, что можно было на эти деньги покупать вино и развлекаться. А тефтели в столовых… ну, конечно – Советский Союз в полной красе. Я познакомился в Крыму с Игорем Веричевым из «Новых композиторов». Вот мы там все и тусовались. Мне там нравилось, в Гурзуфе, в военном санатории. Не был там очень давно.

В. К.: Расскажите о том, как в вашей компании оказались Дженни Яснец и Ульяна Цейтлина.

Г. Г.: Девчонки наши! Это наше окружение, красотки писаные – и Дженни, и Улечка. Мы редко видимся теперь. Ульяна в Москве живет. Очаровательные девушки, что я могу сказать. Они очевидцы и свидетели того, что происходило. И я могу это подтвердить.

В. К.: Известно, что Цою много писали писем поклонники. Обсуждали ли вы их? И писали ли лично вам?

Г. Г.: Да, писали очень много. И Витя был очень деликатен, с большим уважением относился к аудитории и к поклонникам. Он меня одергивал, всегда просил не вести себя развязно с людьми, которые тебя любят, ценят, восхищаются… Он очень глубоко чувствовал и не позволял хамства и развязности в этом смысле. Мне тоже очень много девушек писали письма, преследовали. Мне даже кошмары снились, как я душу во сне этих навязчивых поклонниц. Потому что не все они выглядели как Ульяна Цейтлина и Дженни Яснец.

В. К.: Говорил ли Виктор о своем отношении к своим родителям?

Г. Г.: Мы ни разу эту тему не поднимали. Вообще никогда. Никакого неуважительного отношения, ни разу не слышал об этом.

В. К.: Цой, после того, как ушел от Марьяны, стал жестко от нее дистанцироваться. Якобы чтобы не принести ущерба репутации группы. Так ли это?

Г. Г. (смеется): «Ущерб репутации группы». Да, конечно. С такой-то «мордищей». Какая там репутация… Я ничего не знаю, эти жены, родственники – это не мое дело. Меня всегда это раздражало. У нас другая была задача. Я помню, меня раздражало, когда еще эти приклеенные двойные музыканты – какой-нибудь Игорь Борисов, Бугаев «Африка», и все со своими бабами… Меня это злило страшно. И, конечно, я вложил массу сил и энергии, чтобы Витя расстался с Марьяной. Это даже в фильме «Конец каникул» видно. В нем заранее предсказаны какие-то события, очень коротко и весело.

В. К.: По словам Вишни, Цой был большим снобом и простых товарищей вроде Вишни презирал.

Г. Г.: Конечно, разумеется, таких простых ребят, как Вишня, презирал. Да, это смешно. Куда уж проще. Само собой, Цой не был снобом. Отвращение, презрение – это, по-моему, положительное качество, особенно когда это самосохранение, самозащита.

В. К.: Вы познакомили Цоя с Наташей Разлоговой. Расскажите поподробней, как это произошло.

Г. Г.: Наташа работала на этом дурацком фильме «Асса». Наташа очаровательная, конечно. Я приехал раньше Вити, какое-то время там тусовался, со всеми познакомился и уже поработал на съемках фильма, а потом приехал Витя. Он участвовал только в финальной сцене. Конечно, я сразу же порекомендовал Наташу как очаровательную девушку, с которой можно общаться здесь, в Ялте. Если так только.

В. К.: Есть мнение, что Цой обиделся на весь Питер и в связи с этим переехал в Москву. Он что-то говорил по этому поводу?

Г. Г.: Ни на кого он не обижался, просто нет пророка в своем Отечестве.

В. К.: Говорят, Цой был очень ранимым и обидчивым человеком. Правда?

Г. Г.: Конечно. Он не прощал никакой дряни. Обида – это не то слово. Скорее, не прощал предательства, глупости.

В. К.: Как вы относитесь к словам на заборе «Цой – жив!»?

Г. Г.: Я не понимаю, что это такое. Не понимаю, что имеется в виду, и отвечать на такой вопрос я отказываюсь.

В. К.: После 90-го года, после смерти Цоя, вы жили в Берлине, Будапеште… Какие это были годы?

Г. Г.: Еще в годы существования группы «Кино» у меня были связи с Германией. Я ездил в Берлин: техно-, электромузыка, выставки и все такое. Приезжал-уезжал в течение многих лет.

В. К.: Как вы относитесь к фильму «Конец каникул»?

Г. Г.: Сейчас мне он очень нравится, а тогда я скептически относился к этому. Не знаю, увидел ли фильм Цой, а я его, по крайней мере, увидел гораздо позже, в конце 90-х годов. Конечно, наша поездка в Киев на съемку фильма – это было так драматично, потому что перед тем, как мы должны были ехать, взорвался Чернобыль, и надо было найти какой-то внутренний консенсус. Мы поехали вчетвером и славно провели там время. И результат получился тоже – фильм совершенно концептуальный, короткий, ясный, крутой. Хотя очень наивный, и ноль бюджета, но, по-моему, это один из лучших фильмов о группе «Кино» или с ее участием. Мне нравился сюжет с этим хирургическим вмешательством и высвобождением главного героя из оков обывательской реальности. Чистейшая, ясная мысль при весьма посредственных возможностях.

В. К.: «Йя-хха»?

Г. Г.: «Йя-хху» я не смотрел, кстати.

В. К.: Ваше мнение относительно фильма «Игла. Remix»?

Г. Г.: Мне очень не понравился фильм этого режиссера Рашида «Мудманова». Убогое кино для заработка денег. Лучше бы выпустили старую «Иглу» в хорошем качестве. Было бы гораздо лучше.

В. К.: Группа «Кино» после выхода альбома «Начальник Камчатки» стала группой модников и авангардистов благодаря вам. Вы согласны?

Г. Г.: Совершенно верно, да. Именно так и было.

В. К.: Расскажите о создании альбомов «Ночь» и «Это не любовь».

Г. Г.: Это модные альбомы. Очень. «Это не любовь», «Музыка волн», «Ты выглядишь так несовременно рядом со мной» – совершенно шедевральные вещи, за один день записанные. А «Ночь» – это вымученный альбом. Со студией была очень большая беда, потому что у Тропилло, у которого мы записывались, был своенравный характер. И альбом был задвинут на полку и морозился там. Поэтому «Это не любовь» вышел гораздо раньше. Причем он гораздо моднее, чем «Ночь». У альбома «Ночь» совершенно ужасная обложка. Я совершенно не мог разговаривать потом с Тропилло, я просто хотел его убить за эту обложку. У группы «Кино» же трое великих художников – Евгений Козлов, Тимур Новиков и Олег Котельников. Ну и мы с Витей. А тут вдруг такая обложка…

У «Звезды по имени Солнце» такая же ужасная история. Вообще, это больное место, так не должно было быть, конечно. Да и во многих альбомах не то что обложки, а сама музыка немного другая, немного не то, что хотелось бы слышать. Хотя нормально получилось. Немного сыровато, но мне нравится. Хотя мне бы это нравилось в любом виде.