Танго алого мотылька. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Морвейн Ветер cтр.№ 20

Он так толком и не поспал – если не считать два часа дрёмы в рейсовом самолёте, которые больше походили на режим отключения монитора, чем на настоящий сон.

Теперь лучше всего было обустроиться, отдохнуть до вечера и, выспавшись, с утра приступить к разбору возникшей в его отсутствие проблемы – но Рей не мог удержаться от того, чтобы сразу же по прилёту выяснить, что произошло. А теперь, когда он увидел Кирстин собственными глазами, когда имел возможность сравнить то, что запомнил по их единственной короткой встрече, и то, во что она превратилась здесь, уснуть Рей уже попросту не мог.

Он распорядился приготовить ванну и, окончательно раздевшись, погрузился в неё. Вдохнул дурманящий аромат розмарина и, откинув голову, несколько секунд просто лежал, не думая ни о чём. Рей знал, что стоит достичь настоящего покоя, как нужные мысли придут сами.

После ванны он почувствовал себя немного лучше. Побрился, протянул руку к одеколону – но, поразмыслив, отказался от него, решив, что терпкий запах может его выдать. Натянул плавки, набросил халат и вышел на балкон.

Какое-то время он стоял, рассматривая открывшийся взгляду вид, и думал, не заказать ли обед, но принять решения не успел:

– Шеф! – послышалось снизу, из тени пихт.

Рей повернул голову на звук.

– Похоже, приходит в себя.

Рей посмотрел на часы – по его представлениям, у него оставался ещё час.

– Привыкание, может быть, – предположил охранник.

Скрипнув зубами, Рей стремительно скрылся за стеклянной дверью.

Надевать костюм он не стал – достал из шкафа приготовленные горничной обычные классические джинсы, в каких здесь ходили все, а на грудь натянул чёрную футболку.

Рей стоял в комнате наблюдения через пять минут.

Кирстин слабо ворочала головой. В сумраке Рею удалось разглядеть её истончившееся, бледное лицо и на нём плотно сжатые тонкие губы.

– Давно она не ела? – спросил Рей.

– Что мне ей, внутривенно вводить? – поинтересовался Майкл.

– Я спросил, сколько дней.

– Два. С тех пор как спит.

Рей кивнул.

– Принесите нам обед. И выйдите все.

Он протянул руку и взялся за маску с модулятором голоса, призванную одновременно скрыть и лицо.

Майкл положил ладонь поверх его руки.

– Рей, – предупреждающе сказал он, – только не дури.

Рей поднял на него взгляд.

– Она очень уступчивая девушка, Майкл. Я не знаю, какого хрена вы натворили за эти шесть недель, но мне она ничего не сделает.

Кирстин медленно приходила в себя, но проснуться никак не могла.

Сознание плавало в сизом тумане на грани снов.

Все чувства растворились в этом тошнотворном сумраке, притупилась даже злость.

Она ничего не хотела. Возвращение домой казалось невозможным, находящимся за пределами реальности, а продолжать это бессмысленное существование в темноте, не видя и не осязая, она больше не могла.

«Дверь», – вспомнила Кирстин. Следовало ожидать, что так просто она отсюда не уйдёт. Теперь Кирстин, по крайней мере, знала, в какую сторону бежать. Но что делать потом…

Додумать она не успела, потому что послышался набивший оскомину скрип, и Кирстин тут же повернула голову на звук.

– Привет, – прозвучало в тишине, как только, протяжно скрипнув второй раз, дверь закрылась за спиной вошедшего.

Голос был другой. Не Мастера – и уж точно не сиделки.

Кирстин молчала, и тогда раздался звук шагов.

– Кто ты такой? – спросила Кирстин, почувствовав, что новый мучитель остановился совсем рядом.

– Ты можешь звать меня Мастер. Здесь не нужны другие имена.

Из горла Кирстин вырвался горький, захлёбывающийся смех.

Новый Мастер стоял молча и ждал.

– Выпустите меня! – взмолилась Кирстин без всякой надежды, просто чтобы сказать что-нибудь.

– Это исключено, – новый Мастер зазвенел какими-то приборами, и сердце Кирстин забилось быстрей.

«Металл, – поняла она. – Не пластиковые стаканы, а металл. Вилкой можно подковырнуть дверь».

– Если ты думаешь, как отсюда сбежать, – произнёс тем временем Мастер, будто мысли прочитал, – то твоя главная проблема – не дверь. Мы не в Европе – и вообще не на земле.

Кирстин испустила ещё один глухой смешок.

– Куда вы дели Малдера? – поинтересовалась она.

– Я имел в виду, – пришелец звякнул ложечкой, и приятный аромат кофе разнёсся по комнате, – что мы не на материке.

Кирстин невольно подумала о том, как давно она не пила кофе и не ела нормальной еды. Теперь этот запах действовал на неё волшебно.

– Ты давно не ела? – спросил Мастер, и Кирстин вздрогнула от неприятного чувства, что тот видит её насквозь.

Кирстин промолчала.

– Нам не нужно, чтобы ты умерла с голоду, – продолжил тем временем он. – Но ты основательно всех напугала, поэтому медсестра больше не хочет к тебе заходить.

Кирстин испустила новый злой смешок.

– Так ты хочешь есть или нет? – спросил Рей.

Присев на краешек кровати, он разглядывал бледное, наполовину прикрытое резиновой маской лицо. Хотелось его коснуться. Провести рукой по щеке.

Девушка была такой нежной, что казалось, сдави – и она сомнётся, как цветок.

«Не понимаю, – думал Рей, – как можно было за полтора месяца так её испортить?»

Он видел плохо скрываемую злость Кирстин. Рей не боялся её – но мог с уверенностью сказать, что ничего подобного в девушке не было зимой.

– Ты хочешь купить меня за бутерброд? – спросила Кирстин.

Рей оглянулся на поднос, на котором кроме двух чашек кофе стояла тарелочка с хлебом и две баночки джема. Для убедительности Рей взял одну из них и поводил ею под носом у пленницы.

– Клубничный или вишнёвый? – спросил Рей.

– Я думала, там один.

Ноздри Кирстин дёрнулись, пытаясь уловить второй аромат.

– Ты не ответила на вопрос, – заметил Рей и принялся намазывать джем на хлеб.

– Ты тоже, – констатировала Кирстин, хотя Рей видел, что ей трудновато говорить, нос то и дело дёргается, пытаясь уловить аппетитный аромат, а голова сама собой поворачивается к еде.

– Всё в жизни имеет свою цену, – сказал Рей и, откусив бутерброд, тщательно прожевал. – Вот ты, к примеру, стоишь несколько миллионов.

– Человека нельзя продать.

– Можно, – Рей даже усмехнулся. – Видишь ли, есть ещё один момент. Всё на свете можно продать. Даже верность или любовь. И цена товара изменяется в зависимости от того, как трудно его достать.