Всеобщая история стран и народов мира - читать онлайн книгу. Автор: Оскар Йегер cтр.№ 98

Главное войско

К особенностям этого первого похода принадлежит и то, что в его главе не было ни одного крупного властителя, а немецкий и французский короли в это время находились под гнетом церковного отлучения. Только крупные феодалы собирали вокруг себя вассалов со служилыми людьми. Так действовали во Франции: богатый прованский владетель граф Раймунд Тулузский, граф Гуго Вермандуа, брат короля Филиппа, Стефан, владетель Блуа и Шартра, герцог Роберт Нормандский, брат английского короля Вильгельма II, и граф Роберт Фландрский. Из немцев впереди всех был герцог Нижней Лотарингии с 1089 г. Готфрид Бульонский со своими двумя братьями Евстахием и Балдуином. Из Италии пришли два норманнских князя: Боэмунд, сын Роберта Гискара, и его племянник Танкред. Одних этих имен достаточно для доказательства того, что князьями руководило не только религиозное настроение.

Норманнские искатели приключений никак не имели в виду борьбу во имя Господа, а с самого начала думали о возможности захвата земель и владений в восточных странах.

Вожди крестоносцев под Константинополем

Общего предводительства при этом быть не могло. Каждый князь шел со своим войском к Константинополю по удобному для себя пути. Так, лотарингцы с Готфридом следовали по Дунаю, Раймунд с провансальцами через Далмацию, часть французов и норманны из Апулии – морем. Эта слишком обильная помощь привела в затруднение императора Алексея. Он оградил себя от непосредственной опасности, потребовав от главных руководителей вассальной присяги на те земли, которые могли быть ими завоеваны. Наименьшее сопротивление этому оказал тот, на кого можно было менее всего полагаться – Боэмунд. Самый знатный из полководцев, граф Гуго, тоже не затруднился дать присягу, но Готфрид, прибывший с немцами к Константинополю 23 декабря 1096 г., оказался упорным. После долгих и тщетных переговоров в Страстную пятницу 1097 г. Алексей решительно выступил в бой против лотарингцев и нанес им полное поражение. Герцог покорился этому «Божьему суду», и вслед за ним все прибывшие предводители крестоносцев принесли присягу, за исключением одного Раймунда, в характере которого странно соединялись гордость, монашеское смирение, набожность и алчность. Но и для него была, наконец, придумана особая формула присяги, которую он согласился принести.

В Малой Азии

Войска, переправившиеся в Малую Азию, имели громадную численность: от 300 до 400 тысяч вооруженных людей. Убыль должна была стать громадной с первых же дней, потому что военные средства того времени не были приспособлены к ведению войн в совершенно чужих землях, при крайней отдаленности от родины и при такой массе людей. Первое наступление было направлено против хорошо укрепленной Никеи, главного города Кылыч-Арслана, самого могущественного из сельджукских эмиров, или султанов, Малой Азии. При битве в открытом поле западноевропейские рыцари показали свое превосходство, но 20 июня город пал вследствие тайной сделки, благодаря которой византийские войска вошли в него. Обладание этим городом имело громадное значение для Алексея, который вознаградил за него паломников другими богатыми дарами. Спустя десять дней крестоносцы встретились на Дорилейской равнине с большим сельджукским отрядом, собранным Кылыч-Арсланом. И на этот раз победа осталась за христианами. При дальнейшем следовании через Малую Азию они страдали от жары и неорганизованности, но неприятель более их не тревожил. Сельджукская власть еще глубоко не укоренилась и подрывалась раздорами, как и весь мусульманский мир. Естественными союзниками крестоносцев были армяне, поселившиеся между средним Евфратом и Тавром, основав здесь несколько княжеств. Уже в этих местностях начался спор между норманном Танкредом и Балдуином, братом Готфрида. Успев приобрести расположение населения победами над сельджуками, в течение зимы Балдуин вытеснил из Эдессы местного князя и утвердил власть за собою.

Осада Антиохии

21 октября 1097 г. главная часть войска христиан подошла к хорошо укрепленной и обильно снабженной продовольствием многолюдной Антиохии. Но они не только встретили здесь сильные препятствия, но и подверглись большой опасности. Не было единства в начальстве над армией, набранной из людей различных национальностей, в числе которых было множество не подчинявшихся дисциплине бродяг или случайно взявшихся за оружие. Предположение, что главнокомандующим был Готфрид Бульонский, неосновательно; наиболее выдающимся из вождей (но не старшим военачальником или, тем более, единовластным распорядителем военных действий) был Боэмунд.

Однако осада, хотя и лишенная правильного плана, все же продолжалась, к устью Оронта прибывали новые толпы пилигримов, большей частью на генуэзских и пизанских судах: сметливые судовладельцы и торговцы уже спешили воспользоваться крестоносным движением для своих выгод. Магометанские властители в Багдаде и Каире не думали о том, чтобы выручить город, столь важный для ислама, соединенными силами; один Кербога, эмир (атабек) Мосула на Евфрате, двинулся к городу с большим войском. Крестоносцам грозила большая опасность, но Боэмунд завязал отношения с одним армянским ренегатом, жителем Антиохии, и спас своих христианских братьев. Как истый сын Гискара, он заставил их купить это спасение ценой уступки Антиохии ему во владение. Приступив к штурму в месте, условленном им с армянином, и неожиданно для осажденных, 2 июня 1098 г. он завладел городом. Сельджуки удержали за собой цитадель, находившуюся в южной, возвышенной части города, и когда через несколько дней подошел Кербога со своим многочисленным войском, христиане оказались окружены и в весьма опасном положении. Ради своего спасения многие забывали обеты и спускались за стену на веревках, чтобы очутиться на свободе; но религиозное настроение восторжествовало еще раз. Один человек простого звания по имени Пьер-Бартелеми заявил своему господину, что ему явился во сне святой Андрей и указал на местонахождение драгоценнейшей реликвии – того самого копья, которым проткнули тело Спасителя. Стали рыть землю в указанном месте и нашли копье. Общее воодушевление и сознание опасности восстановили согласие между христианами, между тем как в мусульманском лагере продолжал господствовать раздор. Подкрепив дух войск всеми средствами, христиане 28 июня произвели большую вылазку, окончившуюся удачей и освобождением осажденного отряда. Но согласие было восстановлено лишь на время; скоро оно нарушилось, особенно при появлении заразной болезни, жертвою которой пал и папский легат Адемар. Начались распри, даже на религиозной почве: норманны препирались с провансальцами, оспаривая подлинность найденного священного копья. Толпа между тем становилась все нетерпеливее, указывая на конечную цель похода – Святой город. Требования ее становились столь грозными, что вожди решились тронуться с места. То же повторилось под Триполи, где хотел остановиться граф Раймунд Тулузский, чтобы завоевать тут по дороге владение, подобно тому, как его враг Боэмунд взял себе Антиохию. Наконец 7 июня 1099 г. войско достигло высот, с которых открылся вид на Святой город. Здесь вновь произошел общий взрыв восторга: все пали на колени, славя Господа за то, что сподобил их дожить до такой минуты.

Штурм Иерусалима. 1099 г.

Город защищали войска каирского султана из дома Фатимидов под началом султанского визиря. Число способных носить оружие было в христианском лагере уже невелико – около 20 тысяч человек. Первый штурм не удался. Но поблизости оказался лес, предоставивший строительный материал для двух подвижных башен; осадное искусство того времени еще не шло далее средств, оставленных древностью. Генуэзские суда прибыли в Яффскую гавань с нужными приспособлениями и орудиями как раз вовремя. После вооруженного обхода вокруг города для воодушевления воинов 14 июля приступили к новому штурму. 15 числа утром в 9 часов – по другим источникам, после полудня – осаждающим удалось спустить подъемный мост с восточной башни на стену, а в другом месте пробить брешь, благодаря чему ворвались в город с одной стороны Готфрид и его брат, с другой – норманны: Танкред и герцог Роберт, с третьей – провансальцы, воспламененные появлением «небесного борца с Масличной горы». Цель была достигнута, хотя и ценой громадных потерь, и было еще вопросом, стоило ли добывать этот город ценой таких жертв. Победители удовлетворили прежде всего свою жажду мщения, беспощадно истребив во взятом городе все сарацинское население. Описания этого побоища достигают апокалипсического пафоса: «крови было пролито столько, что она доходила до конских удил». Обыкновенно такие отчеты кровавее самой действительности, но, однако, нет сомнения, что здесь в эти минуты совершались ужасы, превосходившие виденное когда-либо на земле, и тем более грустные и позорные, что опьянение фанатизмом ставило их в заслугу людям. Затем воины отмылись от грязи и крови, следов битвы и грабежа и потянулись всей толпой на покаянное поклонение Гробу Господню.