Дневник длиною в жизнь. История одной судьбы, в которой две войны и много мира. 1916–1991 - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Гончарова cтр.№ 71

Провожать ее, как всегда, не пошла. Холодно на улице было.

Сегодня в тресте в разговоре об очередях за мясом один сотрудник сказал: «Что-то на двадцатый год похоже стало».

Да, действительно, очень похоже. Ничего нет, даже тетрадей ученических нет, Валька сегодня все магазины писчебумажные обегала и не нашла ни одной тетради. Насчет продуктов скверно, не знаю, чем и питаться будем.

Н. видела на бирже Олигер, и та сообщила ей кое-что о наших ребятах. Чижевский принят на медфак (счастливый!), Станкевич сдавал, но неизвестно, принят ли или нет. Шумов сдал, но не принят по социальному признаку. Марта Левина сдавала в политехникум, сдала, но не принята также по социальному признаку.

Если бы на будущий год попасть в вуз…

Тот день, когда бы я увидела в списках свою фамилию, был бы торжественным днем. Я бы тогда обязательно сотворила что-нибудь особенное. Прежде всего, прыгала бы, орала бы, плакала и, наверное, сошла бы от радости с ума. Но… не бывать такому чуду никогда…

Вчера Н. спрашивает: «Делаешь ты что-нибудь?..» Моментально догадываюсь, что это она о моей литдеятельности. Мрачно отвечаю: «Нет, не делаю, ничего не делаю».

Это правда. Ничего у меня не выходит. Раньше я думала, что только бы иметь тему, а написать – это пустяк. Теперь же вижу, что это не так. Вот тема-то у меня есть, а писать я, оказывается, не умею, и это совсем не так легко, как я раньше думала. Конечно, я буду еще пробовать, хотя надежды у меня мало на то, что я буду когда-нибудь тем, кем хотела быть с детства.

Сегодня 9 сентября, день моего отъезда из деревни в прошлом году. В тот вечер у меня щипало сердце, и в тот вечер последний раз меня обнимал и целовал Коля. Эх, времечко невозвратное пролетело… Удастся ли съездить зимой в деревню?.. Погуляла бы… На будущее лето поеду, наверное, в Ряз. губ. Только не знаю, как там насчет гулянья, будет ли кто подходящий и сумею ли я там поставить себя так, как поставила в Смол. губ. Хорошо бы с Наташей поехать туда. Вдвоем мы бы показали, как гулять надо.

На улице уже холодно. Приближается осень. Меня это не пугает. Я люблю осень, особенно когда пожелтеют листья и дни стоят сухие и солнечные. Я очень люблю эту пору, потому что у меня с ней связаны самые лучшие моменты жизни, когда осенью шли в школу. После лета я очень любила идти в школу. Особенно это приятно было в деревне. Все уже отцвело, все желтое, легкий морозец и свежесть и тонкий, тонкий синий воздух. Разве это плохо? Н. не согласна со мной. Она говорит, что осень – пора умирания и поэтому не любит ее. А почему? По-моему, все в природе прекрасно: и весна, и осень.

11 сентября, среда

Сегодня я раньше ушла с работы. Еле досидела до перерыва и, как только прозвонил звонок, ушла домой. Сильная, раздражающая боль, от которой я чуть не потеряла сознание. Я думала, что сойду с ума, старалась забыться. Хотела встать и походить, чтобы хоть немного утихла боль, но оказалось, что встать нельзя. Я механически накручивала арифмометр и проклинала все на свете, проклинала несчастную женскую долю, от которой приходится так невыносимо страдать каждый месяц. Ведь эта дикая, неумолкаемая боль притупляет все чувства и разум и становится зверем, хочется выть, кусаться… Ужас… Пришла домой – и на диван. Сейчас ничего. Способна даже сидеть и писать.

Вчера решительно собралась идти в читальню. Но погода неожиданно к концу дня испортилась, пошел сильный дождь. В нашем отделе стало темно, зажгли лампы. Мне стало так скучно, так тоскливо, что исчезли все мысли о читальне и непреодолимо захотелось посидеть этот вечер с Наташей.

А перед этим сидела и злилась, собиралась опять целую неделю не видеться с Н. и попросту удирать от нее в читальню. Но у меня всегда уж так – на неделе семь пятниц…

После занятий звоню Н., спрашиваю:

– Ты свободна сегодня?

– А что?

– Да просто я сижу сегодня.

– Почему?

– Погода скверная.

– Да, погода неважная. А у меня сегодня комгруппа!

– А-а… А во сколько?

– В половине восьмого, в 30-й школе.

– А, ну ладно.

– Я к тебе до комгруппы забегу, у меня к тебе дело есть, так, буза.

– Ладно, ладно, до свидания.

Вечером Н. пришла. Рассказала про свою регистрацию на бирже, про то, как она искала самоучитель по стенографии. Мы собираемся с ней изучать стенографию и для этого хотим купить какое-нибудь руководство. Просидели чуть не до восьми часов. Когда пришли в школу, то оказалось, что никакой ком– группы нет, просто не собралась. Так как вечер был теплый, пошли шататься. Задумали идти в кино. Пошли в «Артес», он закрыт, пошли к «Паласу», там идет «Деловой человек», картина, которую мы видели в «Эрмитаже», когда ходили втроем с Валькой по пропуску. От «Паласа» пошли по Тверской. На обратном пути купили семечек, с ними веселее идти.

Мне пришло в голову сказать Н. о прошлых моих мечтах, о том, какой должна быть моя подруга, которую я искала. Я не писала об этом в своем дневнике, хотя это было недавно, всего лишь в начале прошедшей зимы. Мне хотелось, чтобы подруга моя была с Кавказа, очень красивая, имела бы старшего брата и чтобы на Кавказе у нее жили родители, к которым можно было бы летом приехать.

При моем сближении с Н., когда я узнала, что она с Кавказа, я сразу вспомнила о своих мечтах и втайне удивилась. Тогда я почему-то сказала об этом Н., потом сама об этом забыла, а вчера вспомнила и сказала. Н., конечно, удивилась.

После прогулки зашли ко мне и просидели до десяти часов вечера.

Не знаю, придет ли она сегодня. Наверное, нет.

Сейчас читаю Вересаева «В тупике». Потрясающая вещь. В ней описывается жизнь беглых дворян в Крыму, голодающих, ноющих, потерявших свой блеск, которым самим приходится готовить, стирать, мыть полы. Затем описывается приход красных, и вот тут-то начинается самое интересное. Описываются бесчинства красноармейцев и матросов, разрушение ими без всякого толка дач, тупость их, злодейство и высокомерие их главарей, например Искандера и Зайдберга. Посылка копать окопы дряхлых стариков по распоряжению пьяного коменданта-матроса, отправление в тюрьму неизвестно за что, бездельничество красных солдат, грязные загаженные жилища, где живут строители будущего социализма… Все это не с лестной стороны характеризует красных и заставляет настраиваться к ним враждебно. Так интересно читать эту книгу после всех этих хвалебных гимнов красным в период гражданской войны. Белые всегда выставляются зверьми, а красные, наоборот, добры, великодушны и несут всюду порядок и справедливость. Так в большинстве случае говорят книги художественной литературы о гражданской войне и о борющихся в ней.

Интересно, чем кончится эта книга.

12 сентября, четверг

Сегодня я дочитала «В тупике». Кончилось тем, что пришли белые, снова возродились дворянские дачи, рестораны, пляжи. Катя, героиня романа, уезжает неизвестно куда. Катя – дочь доктора. При царе сидела по тюрьмам, потому что была марксисткой.