Герои Сталинградской битвы - читать онлайн книгу. Автор: Илья Родимцев, Светлана Аргасцева cтр.№ 62

Через несколько дней время, отпущенное на подготовку к войне, закончилось. Первые две недели после начала Великой Отечественной войны 5-я воздушно-десантная бригада Родимцева и другие части корпуса оставались на месте. Командование Юго-Западного фронта еще предполагало использовать эти соединения по прямому назначению — для десантирования в тылу врага. Однако очень скоро стало ясно, что воевать всем имеющимся войскам придется на земле, поскольку немецкая группа армий «Юг» стремительно наступала в направлении Киева. Несмотря на ожесточенное сопротивление советских войск в районах Луцка, Ровно, Дубно, где на протяжении нескольких дней не прекращалось крупное танковое сражение, немцы прорвали оборону и в ночь на 11 июля вышли к предместьям Киева.

Девятого июля поступил приказ о переброске бригады Родимцева и еще двух бригад под Киев, в район Бровары — Борисполь. В начале августа десантники развернулись в боевой порядок и в ночь на 9 августа атаковали врага в Голосеевском лесу на окраине Киева. Удар свежих хорошо подготовленных частей оказался для гитлеровцев неожиданным. Отец так вспоминал об этих боях: «5-я бригада наступала! В августе 41-го года мы прошли с боями 15 километров, в среднем 800 метров в день. В августе! Кто участвовал в Отечественной войне, поймет, что значило для той поры идти на запад!»

Как показали дальнейшие события, войска Юго-Западного фронта оказались не в состоянии долго сдерживать противника, а тем более наступать. Они оставили город 17 сентября, а общая продолжительность Киевской стратегической оборонительной операции составила более 80 дней — с 7 июля по 26 сентября. И не вина защитников Киева, так же как и не вина командования фронта в том, что большинству из них пришлось заплатить слишком высокую цену за промедление с организованным отходом ^[80]. В боях за Киев противник потерял десять дивизий, много танков и другой техники ^[81]. Начальник Генерального штаба немецких сухопутных войск генерал-полковник Ф. Гальдер назвал битву под Киевом «величайшей стратегической ошибкой в восточном походе». Откуда, казалось бы, такая суровая оценка? Ведь город был вскоре захвачен немцами. На этот вопрос ответил после войны немецкий генерал-майор Э. фон Буттлар, написав, что в результате упорного сопротивления Красной армии под Киевом «немцы потеряли несколько недель для подготовки и проведения наступления на Москву, что, по-видимому, немало способствовало его провалу».

Безуспешные попытки овладеть Киевом вынудили немецкое командование внести коррективы в свои первоначальные планы. Захватившая плацдарм на левом берегу Днепра южнее Киева 1-я танковая группа Э. фон Клейста была развернута на север. Навстречу ей с севера на юг двинулись 2-я полевая армия и 2-я танковая группа Г. Гудериана, снятые с Московского направления. Это означало реальную угрозу окружения всего Юго-Западного фронта. Немецкие клинья должны были встретиться в районе Конотопа, захлопнув огромный «котел». Именно туда в конце августа был выведен в резерв 3-й воздушно-десантный корпус, вошедший в состав 40-й армии генерал-майора К. П. Подласа. Уже через несколько дней всему корпусу, включая и десантников Родимцева, пришлось пройти через такие испытания, которые еще недавно они и представить себе не могли. Слово «резерв» скоро никто даже не вспомнит: они оказались в настоящем пекле.

На 40-ю армию обрушился основной удар танков Гудериана. 3 сентября отец получил приказ командарма занять своей бригадой оборону на реке Сейм. Утром следующего дня ему позвонил командир корпуса полковник И. И. Затевахин и сообщил, что главные силы немцев, вероятнее всего, будут атаковать на участке его бригады, пообещав прислать на помощь роту танков. О том, в каких условиях им пришлось сражаться на этом рубеже, отец впоследствии вспоминал: «Я знал, что и у Затевахина, и у командующего армией, да, пожалуй, и у штаба фронта резервов нет. Рота танков — так рота танков. И на том спасибо!.. Начальник штаба бригады Борисов доложил: левее нас 21-я армия ведет тяжелые бои с превосходящими силами противника, а на нашем правом фланге образовался разрыв в 40 километров…

Меня не раз спрашивали, какой смысл было держать оборону нашей бригаде на главном участке прорыва танковых войск Гудериана, на Сейме, при более чем 30-кратном превосходстве противника.

Я обычно отвечал так:

— Во-первых, Гудериан нам не докладывал, что он будет наступать именно здесь. Во-вторых, есть суровые законы войны — стоять там, где тебя поставили. Даже если ты не уверен, что останешься жив. В-третьих, за два дня боя мы нанесли противнику значительный урон, уничтожив около двух тысяч солдат и офицеров и свыше 30 танков».

Восьмого сентября немцы наладили переправы через Сейм и их авиация принялась обрабатывать позиции бригады. По рассказам отца, такой ожесточенной непрерывной бомбежки они на себе еще не испытывали. Она продолжалась более четырех часов. Отец и несколько штабных офицеров оказались почти погребенными заживо в обрушенном блиндаже, задыхаясь в дыму и пыли. С огромным трудом им удалось выбраться из-под завала.

К утру следующего дня 3-я танковая дивизия В. Моделя и части 2-й полевой армии форсировали Сейм и двинулись на Конотопском направлении. Лавина танков и мотопехоты шла прямо на позиции бригады. Десантники дрались умело и бесстрашно, но их ряды таяли, и Родимцев ничем не мог помочь своим батальонам. Попытка сманеврировать имеющимися силами провалилась — под ураганным огнем на открытой местности бойцы не смогли пройти ни шагу. Отбивая непрерывные атаки, полностью погиб 4-й батальон капитана Пастушенко. Оборона на этом участке перестала существовать. И только после этого враг открыл себе дорогу на Конотоп. Отец вспоминал: «Колонна за колонной неслись в километре от нас танки 3-й дивизии Моделя в сторону Конотопа, навстречу танкам Клейста. Следом за ними мчались бронетранспортеры и просто грузовые машины с пехотинцами. На оборону оставшихся в стороне других батальонов нашей бригады они не обращали внимания. Им было не до нас. Нами скоро займутся другие…»

Уже на следующий день немцы перерезали дорогу в тылу бригады. Они оказались окруженными с трех сторон, а еще с одной тянулся заболоченный лес. На КП позвонил командир батальона старший лейтенант Михайлов: «Товарищ полковник!.. Немецкие танки прорвались. Они идут на вас!» Выглянув из щели, отец прямо перед собой увидел четыре танка, без пехоты, которые шли на них. Положение было настолько критическим, что действовать приходилось быстро, надеясь лишь на выдержку и интуицию. Вместе с комиссаром они укрылись в крохотном блиндаже связистов. Заметив их, один танк въехал на блиндаж и начал ездить взад-вперед, пытаясь раздавить его. Но перекрытие выдержало. Тогда немец отъехал и стал целиться из пушки прямо во вход. Родимцев приказал немедленно покинуть укрытие. Они выскочили наружу и бросились на землю рядом с гусеницами танка. Раздался выстрел, но в блиндаже уже никого не было. Незамеченные, они добрались до батальона, который немцы атаковали в тот день меньше других.