Кристин, дочь Лавранса - читать онлайн книгу. Автор: Сигрид Унсет cтр.№ 289

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Кристин, дочь Лавранса | Автор книги - Сигрид Унсет

Cтраница 289
читать онлайн книги бесплатно

И никак она не могла понять, о чем он так глубоко задумывается. Лавранс был довольно искусен в разных состязаниях, отлично владел оружием, но относился ко всему этому не с таким рвением, как остальные братья. Один он никогда не отправлялся на охоту, но бывал доволен, когда Гэуте брал его с собою. И похоже, что этот красивый подросток пока еще не замечает, какие нежные взгляды бросают на него женщины. Он не был охоч до книжной премудрости и, казалось, не обращал ни малейшего внимания на разговоры о том, что братья намереваются уйти в монастырь. Кристин видела, что он предполагает все свои дни провести здесь, в усадьбе, помогая Гэуте по хозяйству, – об ином будущем он, верно, и не помышляет…

Временами Кристин казалось, что этой своей удивительной отрешенностью от всего окружающего Лавранс несколько напоминает отца. Но у Эрленда тихая мечтательность сменялась веселым озорством, а Лавранс не унаследовал ничего от порывистого и горячего нрава отца. Нет, Эрленд никогда не был так далек от всего, что творилось вокруг…

* * *

Лавранс был теперь самым младшим. Мюнан уже давно покоился на кладбищенском пригорке, рядом со своим отцом и маленьким братом. Он умер ранней весной, спустя год после убийства Эрленда.

После смерти мужа вдова ходила по усадьбе, словно ничего не видя и не слыша. Нечто большее, нежели горечь и боль, ощущала она в душе и во всем теле: какой-то леденящий холод и вялое бессилие, как будто сама она медленно истекала кровью от смертельной раны, полученной Эрлендом.

Вся ее жизнь покоилась в его объятиях с того самого грозового дня на сеновале в Скуге, когда она впервые отдалась Эрленду, сыну Никулауса. В ту пору она была такой юной и неопытной; она даже не сознавала, что делает, и только старалась скрыть, что больше всего ей хотелось плакать, потому что Эрленд причинил ей боль; но она улыбалась, так как думала, что принесла своему любимому драгоценнейший дар. Худым ли, хорошим ли был этот дар, но она отдала Эрленду всю себя, целиком и навсегда. Беззаботное девичество, жизнь в почете и достатке у заботливых родителей, воспитавших ее в любви и строгости, красоту, здоровье – все это обеими руками отдала она Эрленду и с тех пор жила в его объятиях.

Как часто в эти минувшие годы принимала она любовь Эрленда сурово, вся холодея от гнева; как часто покорно склонялась пред волей своего супруга, хотя и чувствовала, что изнемогает от усталости. Глядя на красивое лицо Эрленда, на его здоровое, прекрасное тело, она думала с какой-то гневной радостью, что все это теперь уже не может ослепить ее настолько, чтобы она не замечала недостатков мужа. Да, он был все так же красив и все так же молод, и ласки его порою бывали все так же горячи, как в те годы, когда она была юной девушкой. Но она-то стала старше, думала Кристин, и победоносное чувство опьяняло ее. Нетрудно сохранить молодость тому, кто не желает ничему учиться, кто не дает себе труда приспособиться к обстоятельствам и не борется за то, чтобы переделать жизнь по своей воле.

Но даже когда она принимала его поцелуи гневно сомкнутыми устами, когда всем своим существом восставала против него, борясь за будущее сыновей, – даже тогда Кристин чувствовала, что и этой борьбе она отдается с тем жарким огнем, который Эрленд когда-то зажег в ее крови. Годы охладили ее, думала Кристин, потому что она не воспламенялась больше, когда у Эрленда появлялся прежний блеск в глазах и глубокие ноты в голосе, некогда, в первую пору их знакомства, заставлявшие ее, безвольную и обессиленную от счастья, падать в его объятия. Но столь же исступленно и горячо, как мечтала она когда-то о свиданиях с Эрлендом, чтобы утолить страх и горечь разлуки, стала она теперь мечтать об иной цели, которая будет достигнута, быть может, через много лет, когда она, уже старая, убеленная сединами женщина, увидит сыновей своих в безопасности и достатке. И прежнюю боязнь перед неведомым будущим она испытывала теперь уже за сыновей Эрленда. Ее по-прежнему мучило страстное желание, которое было сильнее, чем голод или неутолимая жажда, – желание увидеть благоденствие своих сыновей.

И так же как она раньше отдала себя Эрленду, предалась она теперь всей душою тому миру, который вырастал вокруг их совместной жизни: бросалась выполнять любое требование, хваталась за любую работу, которую нужно было сделать для обеспечения блага Эрленда и его сыновей. Кристин неуловимо ощущала свою связь с Эрлендом во всем, что бы она ни делала: когда сидела в Хюсабю и вместе со священником размышляла над грамотами из мужниного ларца, когда беседовала с издольщиками и работниками, хлопотала со служанками в кладовых и в поварне или когда сидела ясным летним днем на конском выгоне вместе с кормилицами, а дети резвились вокруг. Ей казалось, что против Эрленда обращала она свой гнев, когда что-нибудь не ладилось в хозяйстве или дети поступали наперекор матери. Но к нему же устремлялась и ее сердечная радость, когда летом до дождей убирали сено или осенью свозили в амбары добрый урожай зерна, когда подрастали телята или когда дети весело визжали и смеялись во дворе. Мысль, что она всецело принадлежит Эрленду, тайно горела в сердце Кристин, когда она откладывала только что сшитую праздничную одежду для своих семи сыновей или с довольным видом разглядывала груду красивых вещей, над которыми любовно трудилась в течение всей зимы. Это на Эрленда досадовала она и его винила в своей усталости, когда вечером вместе со служанками возвращалась с берега реки, где они, вскипятив в котле воду, мыли шерсть от последней стрижки и полоскали ее в потоке, – и сама хозяйка шла обессиленная, черная от копоти, а платье ее было настолько пропитано пятнами жира и овечьим запахом, что, казалось, она не сможет отмыться и после трех бань.

А теперь, когда Эрленда не стало, вдова его почувствовала, что все ее неусыпные хозяйственные хлопоты утратили всякий смысл. Он убит, и потому она тоже должна умереть, подобно дереву с подрубленными корнями. Молодые побеги, которые росли вокруг нее, теперь пусть поднимаются на собственных корнях. Они уже достаточно взрослые, чтобы самим вершить свою судьбу. И одна мысль стрелою пронзила Кристин: ах, если бы она поняла все это раньше, когда Эрленд говорил ей об этом. Смутные картины жизни с Эрлендом в его маленькой горной усадьбе проходили перед взором Кристин – она и муж, вновь помолодевшие, и с ними их младшее дитя. Но Кристин не раскаивалась и не скорбела. Сама она не смогла отделить свою жизнь от жизни сыновей. А теперь смерть скоро разлучит их, потому что без Эрленда у нее не было сил жить. То, что случилось, и то, что ждет впереди, – все это ее участь. Все случается так, как суждено.

* * *

Волосы у нее поседели и кожа поблекла. Она едва давала себе труд быть опрятной, к одежде была безразлична. Ночами Кристин вспоминала свою жизнь с Эрлендом, а днем ходила точно в полусне, никогда не заговаривала ни с кем первая и как будто даже не слышала, когда младшие дети обращались к ней. Некогда проворная и заботливая хозяйка, она не прикасалась теперь ни к какой работе. Прежде любовь питала все ее старания в повседневных делах. Эрленд не очень-то благодарил ее за это – не такой любви желал он от нее. Но Кристин ничего не могла с собою поделать. Такова уж была ее природа – любить деятельно и заботливо.

Казалось, Кристин медленно погружается в оцепенение, подобное смерти. Но тут в округу пришло поветрие, сыновья ее слегли, и мать пробудилась к жизни.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию