Тропа ведьм. Слезы навий - читать онлайн книгу. Автор: Ная Геярова cтр.№ 60

Когда до Аглаи осталось несколько ступеней, она остановилась, задрала голову всматриваясь. Лицо у нее было доброе, щенячье, все сплошь покрытое морщинами.

– Она, что ль? – спросила бабка в темноту.

Из стены появилась призрачная навья, закивала головой.

– А с виду и не скажешь, – с интересом рассматривала гостью старуха. – Амбра, тгатгари. Пуф-пуф лалари.

Аглая с таким же интересом смотрела на нее.

– Ты откуда будешь?

Аглая растерялась. Что она должна ответить? Откуда она?

– Издалека.

– Видимо, совсем издалека. – Пламя факела колыхнулось, вырисовывая на стенах изломанные тени. – Ну, идем со мной, одаренная. Посмотрим, что ты за ведьма. А то эти оголтелые все уши прожужжали, кричат, мечутся – ведьма, светлая, живая! – Старуха развернулась и начала неторопливо спускаться. – Сейчас мы и посмотрим, правда ли ведьма, правда ли светлая.

– А если не ведьма?..

– Помрешь, – резанула бабка.

У Аглаи похолодело на сердце.

– А ты, поди, и не знала? – Старуха остановилась, оглянулась с прищуром.

– Не знала, – прошептала Аглая.

– Теперь уже поздно вертаться, – махнула бабка рукой и пошла далее. – Ты не боись, рядом с Храмом похороню. Могилку какими цветами обложить?

– Розами, – одними губами прошептала Аглая.

– Роз у нас нет, это в город нужно, я тебе шиповник высажу, белый, ежели чего. Ты как к белому?.. Замужняя? Нет, по всему видать. Значит, точно белый.

Старуха замолчала, остановилась у стены, преградившей им путь. Сделала пасс, кивнула седой головой и толкнула стену, та послушно отошла в сторону, открывая вход в просторную залу. По всему периметру висели круглые фонари с играющими внутри огоньками.

– Входи, ноги-то небось все выстудила? Ишь как чавкает. Здесь на пороге и сбрасывай. Я тебе сейчас тепленького дам.

И направилась через залу.

Аглая стянула мокрые сапоги, ступила на каменный пол и удивилась: тот не был холодным, напротив, от каменьев шло тепло. Аглая сделала пару робких шагов, ошарашенно осматриваясь. Высокий купол украшало изображение Обители. Башня возвышалась над деревьями, водная гладь упиралась в подножие. Синий свет исходил из башни, озаряя все пространство.

Под фреской купола вытянулись в шеренги стеллажи, на них сложенные стопками рукописи. Аглая осторожно притронулась к одной, та ответила тонким жужжанием и кольнула в пальцы. Аглая отдернула руку.

– Не тронь, это истории.

Откуда появилась старуха, Аглая не увидела. Моргнула испуганно:

– Чьи истории?

– Ясно дело, ведьм. Просто так открыть нельзя.

– А что произойдет?

– Ежели ведьма мертва, то дар ее открывшей перейдет. А коли жива, то все ведовское из нее заберешь. Здесь же в каждую страничку сила вложена, связанная с хозяйкой. Прочтешь историю – выпьешь ведьму.

– Это что же, каждый может прийти, открыть и лишить ведьму силы?

Старуха усмехнулась беззубым ртом:

– Прийти может, а вот прочесть… Слово знать нужно, для каждой истории свое. – Старуха любовно погладила фолиант, неслышно прошептала, и тот смолк. Протянула Аглае мягкие тапки.

– Сапоги твои сохнуть поставила. – Зазывая, махнула рукой.

Аглая, завороженно смотря на стеллажи, пошла по ряду за старухой:

– А если кто-то узнает слово?

Бабка глухо засмеялась:

– Да какая ж ведьма, будучи живой и в здравии, тебе его скажет? Скорее, смерти предастся и дар выпустит.

– А что, и такое было?

Старуха разом осунулась:

– Было. Во Времена Ухода… Вона сколько их… – указала на стеллаж у самой стены, где лежали ровными стопками покрытые пылью сотни рукописей.

– Это те… – прошептала Аглая.

– На погосте у Храма. Они, родные. Неприкаянные. А как хотел Китар слово узнать…

– Китар?

Старуха качнула седой головой:

– А ты небось другую историю слышала. О любви и предательстве, о войне между жрецами и ведьмами.

Аглая во все глаза уставилась на старуху:

– Не так было?

– Не совсем так. – Старуха двинулась вдоль ряда. – Любовь была… Казалась сначала любовью. Это уж после Китар себя показал.

– Как показал?

– Ясно как! – старуха хмыкнула. – Душою черною. Очень уж хотел в тайники Обители попасть.

– Разве жрецы не могут попасть в Обитель?

– Без ведовского соизволения в Обитель вообще мало кто попасть может, а в тайники и подавно. Я уж не говорю об артефактах, каждому слово свое нужно знать. Каждый только на ведовскую руку откликается.

– И Китар хотел их заполучить?

– Ох как хотел. Уж как он Мерку уговаривал, чего сулил. Отказала. Тогда-то они с Миро и придумали для Гаяны эту историю. – Старуха остановилась, поправила выбившийся с полки уголок рукописи. – Думали, она их поддержит, тогда уж под натиском трех жрецов и сломают ведовскую мощь, узнают секреты. А она вишь чего удумала… Женщины! Не разобравшись. Э-эх! Проклятие уничтожило всех ведьм, а история, придуманная Китаром и Миро, так и осталась бродить по деревням да слухами пополняться.

– И никто не стал разбираться?

– А кто бы стал? – Нависшие брови метнулись вверх. – Мерка исчезла, ведьмы – кто ушел за грань, кто погиб от проклятия. А Гаяна… Гаяна так и не вернулась. Кто знает, куда ее ненависть завела.

Старуха резко смолкла и остановилась. Стеллажи закончились. За ними, насколько хватало глаз, находились образа. Высокие, закрывающие стены от пола до потолка. Светлые лики, озаренные внутренним свечением, и темные, будто занавешенные дымкой. На выступах стояли сосуды замысловатой формы, в каждом трепетал огонь, играя тенями на образах. У дальней стены огромный камень с возвышающейся на нем серебряной купелью.

– Идем, – проговорила старуха и направилась прямиком к купели. Аглая пошла следом. Едва приблизились, как вода в купели всколыхнулась, покрылась рябью.

Голова старухи затряслась:

– Кровь нужна.

– Кровь?

– Твоя. – И глянула на Аглаю. Вытащила из кармана маленький ножичек. – Руку давай.

Аглая напряглась.

– Не боись, всю не выпущу.

Сама схватила ее за запястье и выпрямила ладонь. Острое лезвие раскроило мизинец. Тонкая струйка скользнула по подушечке, свернулась в каплю и стекла в воду. Рябь разгладилась, проглатывая каплю, и тут же взбурлила. Потемнела. Старуха нахмурилась, но вода изменила цвет на ярко-синий. Брови старухи взметнулись вверх. Вода стала искристой, золотистой, словно шампанское. Старуха с недоверием посмотрела на Аглаю.