«Священные войны» Византии - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Величко cтр.№ 43

Страница

В 552 г. имперское войско высадилось на побережье между Картахеной и Малагой и овладело несколькими населенными пунктами, включая Кордобу. Но хотя Атанагильд и пожертвовал частью территорий, чтобы завершить междоусобную войну и взойти на престол, его отношения с Византией не были прочными. В Испании, в отличие от Италии, произошло довольно быстрое сближение испано-римлян с германцами, обусловленное тем, что со временем вестготы постепенно оставили арианство и перешли в Православие. Началось создание новой национальной идентичности.

Уже в скором времени Атанагильд охладел к бывшим союзникам и попытался вернуть себе Кордобу – его не удовлетворяла перспектива править в одной Севилье. Однако в 554 г. под стенами этого города он потерпел два чувствительных поражения от римских войск. Главная причина заключалась в сильном римском флоте, которому вестготы ничего не могли противопоставить. Тогда взор вестгота обратился к недавним врагам – франкам, которые до недавнего времени воевали с его соплеменниками и были причастны к гибели Остготского королевства.

Тем не менее Атанагильд точно подметил, что у некоторых франкских вождей есть интересы в Италии, а потому их ближайший военный конфликт с Константинополем неизбежен. Как мы уже знаем, он оказался прав. Для закрепления отношений (вернее, для создания их) король Атанагильд в 565 г. предложил Франкскому королю Сигиберту I (561—575), правителю Австразии, руку своей дочери Брунгильды (543—613) – выдающемуся историческому персонажу, с которым мы столкнемся еще не раз. И его предложение было благосклонно принято ^[262].

Так распадалась Западная Римская империя, рождая новые государства и давая жизнь новым народам. Но пока все выглядело довольно оптимистично, и св. Юстиниан мог с чистой душой быть доволен результатами своей политики на Западе.

Духовное состояние Византийской империи, открывшееся взору нового монарха, являло не самое приятное зрелище. Религиозный сепаратизм раздробил на части некогда единое церковное и политическое тело. Все население государства разделилось на партии халкидонитов, несториан, ариан, монофизитов, манихеев, монтанистов, иудеев, язычников и представителей множества сект. Сирия и Египет вообще почти не подчинялись центральной власти вследствие ее покровительства Халкидону и его сторонникам. В таких непростых условиях, многократно осложненных тяготами военных действий на Востоке и подготовкой операций на Западе, святой император начал свою деятельность по собиранию Церкви в единое тело.

Общеизвестно, что любая концепция религиозного плюрализма была совершенно чужда св. Юстиниану. Но нередко упускается из виду, что религиозный ригоризм царя никогда не выливался в масштабное административное преследование всех иноверцев. В практической политике св. Юстиниан действовал очень осторожно, чутко реагируя на любые изменения ситуации, и если совершал ошибки – неизбежное следствие любой человеческой деятельности, то сам же старательно и оперативно их исправлял. Его отношение к иноверцам существенно разнилось: если к умеренным монофизитам он относился с мудрой осторожностью, действуя в основном убеждением, то к уже «признанным», закоренелым еретикам (арианам, гностикам, монтанистам и проч.) применял сильнодействующие средства.

Это было вполне естественно, поскольку ни одна из «малых» ересей не была в состоянии существенно повлиять на церковное и политическое единство Римской империи. Их ложь настолько уже стала общеизвестной, что адептами таких направлений являлись в основном не римляне, а варвары. И административно преследуя, например, ариан, император тем самым попутно превентивно ликвидировал политическую и военную угрозу Византийскому государству.

Представители старых языческих культов также составляли крайне незначительную долю населения, и поэтому св. Юстиниан считал вполне возможным и оправданным попросту их запретить. Его меры в отношении язычников были тем более уместны, что к таковым относились главным образом не сторонники отеческих культов, как раньше, а адепты самых крайних, сатанистских сект. Однако в отношении древних национальных религий, например иудеев, велась довольно умеренная политика.

Как юрист, император в первую очередь обратил внимание на правоспособность лица, традиционно связав его с принадлежностью к тому или иному культу. Хотя никто из лиц не исключался из числа граждан за свою веру, с ней стали связывать важные различия в правовом положении. В частности, язычники и иудеи от рождения хотя и не подвергались преследованиям за свои религиозные убеждения, но не имели права занимать никаких государственных должностей, кроме декурионов. Эта должность не давала никаких особых преимуществ, зато была связана с широкими затратами, которые декурион обязан был покрывать за счет собственных средств. «Пусть несут эти люди, – писал св. Юстиниан, – тяжесть городского управления и стонут под ней, но пусть не пользуются никаким почетом. Пусть остаются в том жалком положении, в котором они оставляют свою душу». В целом благодаря стараниям святого императора в скором времени появился в буквальном смысле слова целый свод законов о евреях, который стал основой последующей многовековой регламентации всей еврейской жизни в христианских государствах ^[263].

Вероотступники (apostatae), особенно из числа духовных лиц, подлежали уголовному преследованию. Еретики, как и иудеи, не имели права на государственные должности, кроме декурионской. А женщины-еретички не имели privilegia dotis и должны были давать приданое своим правоверным дочерям. Представители некоторых сект (манихеи и донатисты) вообще утрачивали правоспособность, а их имущество подлежало конфискации ^[264].

Как всегда, мотивация императора была предельно конкретна. В 82‑й новелле, изданной в 544 г., царь пишет: «Что касается еретиков, не почитающих ни Бога, ни наказаний, которыми угрожают им наши суровые законы, с радостью выполняющих диавольскую работу, отвлекающих от истинной Церкви простых людей, тайно сходящихся на сборища и устраивающих свои крещения, то я считаю благочестивым деянием принудить их этим эдиктом оставить свое еретическое безумие и прекратить разрушение душ других людей своими обманами и поспешить примкнуть к Святой Божией Церкви, в которой исповедуется истинное учение и проклинаются все ереси вместе с их защитниками. И пусть все знают, что отныне мы не будем терпеть этих преступлений, и если будет задержан кто-то созывающий или посещающий эти сборища, то дома, где они проводятся, будут переданы Святой Церкви, а сами преступники понесут законное наказание» ^[265].

Страница