Объединенные Арабские Эмираты. Лицом к лицу с новым чудом света - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Сенченко cтр.№ 84

В 1775 г. шейх Маджид Аль Муалла, родоначальник правящей в эмирате династии Аль Муалла, основал эмират Умм-эль-Кайвайн.

1992 г. (самый удачный для археологов с точки зрения разгадок тайн «утерянных» городов и народов Южной Аравии) приподнял занавес и над далеким прошлым земель Умм-эль-Кайвайн: здесь обнаружили следы древней цивилизации, воспоминания о которой оставили человечеству легендарные шумеры. Находки ученых в Умм-эль-Кайвайн и в соседнем с ним эмирате Рас-эль-Хайма свидетельствуют том, что земли эти находились в динамичных торговых сношениях с древними цивилизациями в Месопотамии, Персии и в долине реки Инд.

Археологические раскопки свидетельствуют, что полукочевые племена населяли эти земли еще в бронзовом веке (3000-300 гг. до н. э.). Поскольку воды в те времена здесь было достаточно, то занимались племена в основном выращиванием проса и пшеницы.

Обнаружены археологами и фортификационные сооружения, возведенные здесь в 2500-2000 гг. до н. э., в исторический период времени, именуемый в Прибрежной Аравии как период Умм- ан-Нар.

Недалеко от одноименной столицы этого эмирата располагается один из древнейших портовых городов Прибрежной Аравии — город Аль-Дур. В период с 200 г. до н. э. и по 200 г. н. э. он играл заметную роль в деловой жизни этого края. Особый интерес для туристов представляет сохранившийся в городе древний форт.

Среди главных достопримечательностей Умм-эль-Кайвана — доисторическая бойня морских коров на острове Акаб, единственная в своем роде из обнаруженных до сих пор на планете. Ее возраст — 6 тысяч лет. Находка на острове Акаб подтверждает мнение ученых о том, что в прошлом воды Персидского залива были богаты крупными морскими животными, дававшими прибрежному населению мясо и кожи. Размеры бойни и масштабы производившихся на ней работ впечатляют. Мясо забивавшихся там животных поставлялось во многие уголки Аравии.

Разделывался на бойне и дюгонь, морское млекопитающее, похожее на тюленя, — изысканное лакомство древних народов Прибрежной Аравии. Сегодня дюгонь в Персидском заливе встречается крайне редко, в основном в прибрежных мангровых зарослях.

В прошлом в водах Залива обитали даже киты. Великий греческий географ Страбон, живший во времена Помпея, Цицерона и Юлия Цезаря, рассказывает в своей «Географии» о том, что много бед из-за китов претерпел во время плавания по Персидскому заливу Неарх, флотоводец Александра Македонского. Особенно досаждали морякам, по его словам, кашалоты, через «преграды из которых удавалось пробиваться с помощью громкого звучания походных труб» [1].

Много интересного об эмирате можно узнать, побывав в местном музее. Размещен он, кстати, в здании фортификационного типа, построенном в 1762 г.

В контексте данного рассказа уместным представляется упомянуть — в целях восстановления красочного полотна далекого прошлого Южной Аравии — и об археологических находках в Млейхе, древнем и богатом городе «Океанской Аравии», существовавшем в период с 300 г. до н. по 250 г. н. э. Располагался он в пределах нынешней Шарджи, неподалеку от земель современного Умм-эль-Кайвайна. Жители его занимались верблюдоводством, морской и караванной торговлей (завозили товары даже из Греции); были людьми для своего времени образованными. Некоторые из них владели навыками южноаравийского письма. Впоследствии, с появлением в этих краях эмигрантов из Сирии и Месопотамии, в Млейхе, как и в других торговых городах Южной Аравии, стали использовать арамейскую письменность.

«Жемчужина» археологических раскопок Млейхи — руины древнего форта с располагавшейся в нем мастерской по изготовлению монет. По мнению ученых, это дает основание говорить о том, что Млейха занимала важное место в политической и экономической жизни Южной Аравии прошлого, была одним из ее коммерческих центров. Именно Млейха считается прародительницей, если так можно сказать, собственных, местных, денежных знаков. Монеты здесь стали выпускать при правителе Аби’эле, известном своим пристрастием к лошадям.

Представляют интерес и необычные для Аравии древние могильники Млейхи (в форме башен, длиной 3 метра и высотой 4 метра). Захоронения в них проводились ярусами; стены могильников наращивались по мере необходимости; снаружи сооружались подъемные лестницы.

Археологические находки свидетельствуют, что в 300 г. до н. э. жители Млейхи поддерживали динамичные торговые связи с народами Древней Греции, Сирии, Египта, Персии и Индии. Млейха — это археологический артефакт, подтверждающий научную гипотезу о том, что еще 2000 лет тому назад в ряде городов-портов Южной Аравии существовали богатые коммуны торговцев с высоким уровнем организации коммерческой деятельности.

На границе эмирата, на возвышенностях Тель Абрак, обнаружено древнее поселение людей, возраст которого более 2 500 лет. Интересно в археологическом плане и местечко Аль-Дур, что на севере Умм-эль-Кайвайн. Аль-Дур, помимо сказанного уже о нем выше, считается одним из крупнейших в доисламский период Прибрежной Аравии городских поселений (там сохранились стены древнего храмового сооружения).

Рассказывая о эмирате Умм-эль-Кайвайн, нельзя не упомянуть о событиях, происходивших здесь в XIX веке. Речь идет о времени острой схватки за Персидский залив ведущих держав мира и в этом контексте — о планах Парижа по превращению княжества Умм-эль-Кайвайн в один из возможных плацдармов Франции в данном регионе. Стремительное наращивание Парижем контактов с Умм-эль-Кайвайном и Маскатом осуществлялось французской дипломатией в рамках скоординированных с Россией действий по «сдерживанию роста Британской империи на Востоке». Наряду с расширением поставок оружия (через Дубай) в Маскат, французы вынашивали планы создания в Умм-эль-Кайвайне военно-морской базы. В 1791 г. княжество посетили с этой целью два агента французского правительства[2]. Главная задача их миссии состояла в том, чтобы добиться от шейха согласия на заключение военно-политического альянса с Францией.

Активность французской дипломатии в Умм-эль-Кайвайне и Маскате не осталась незамеченной в Лондоне. Реакция Англии на действия Франции последовала незамедлительно: под давлением Лондона шейхи княжеств Эш-Шамал вынуждены были заключить с Англией кабальное, так называемое «исключительное», соглашение, окончательно лишившее их какой-либо самостоятельности, надолго поставившее проживавшие там племена в полную зависимость от Великобритании.

Несмотря на изворотливость и изобретательность французской дипломатии, закрепиться Парижу в Аравии так и не удалось. Единственной «аравийской колонией» Франции был захваченный ею в XVIII в. остров Перим в Красном море.

Сопротивление Лондона действиям Парижа по утверждению себя на Арабском Востоке, в том числе в Аравии, во все времена было жестким и хорошо просчитанным. Достаточно вспомнить «восточный поход» Наполеона, начавшийся в 1798 г. броском на Египет. Лондон реагировал на него молниеносно. В 1798 г. Ост-Индская компания заключила договор с правителем Омана, по которому каждая из сторон обязывалась признавать друзей друг друга своими друзьями, а врагов друг друга — своими врагами. В мае 1798 г. английская эскадра во главе с капитаном Джоном Бланкеттом (John Blankett), в экстренном порядке переброшенная из Индии в Красное море, наглухо блокировала Баб-эль-Мандебский пролив, имея в виду не допустить прорыва Наполеона в Индию морским путем, через Красное море. Под тем же предлогом в августе 1798 г. Великобритании удалось получить фирман турецкого султана на беспрепятственное плавание английских судов по Красному морю. Более того, добиться от султана указа подвластным ему правителям городов-портов на Красном море, в том числе на его Аравийском побережье, оказывать англичанам всяческую помощь и поддержку, «привечать у себя их корабли». В дополнение к этому Великобритания потребовала от них, притом в грубой, ультимативной форме, «воздерживаться от предоставления французским судам портовых льгот и воды» [3].