Кот Сократ выходит на орбиту. Записки котонавта - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Самарский cтр.№ 36

Я и правда считаю себя счастливым котом. Только ради этих потрясающих видов нашей удивительной планеты можно смириться со всеми сложностями космического быта. По сравнению с красотой и величием, которые каждый день предстают перед нашими глазами, всё остальное кажется ничтожной мелочью. Не знаю, как вас, а меня всегда мучил вопрос: как же возникла наша Вселенная? Может быть, это был чей-то совершенный план, а возможно, она образовалась по нелепой случайности. Кто стоит за её созданием, наука или всё-таки бог? Мой кошачий мозг готов был взорваться от всех этих «почему» и «как», крутившихся в моей голове.

– Мы пролетаем над Соединёнными Штатами. У них сейчас ночь. Видишь, там вдали огни, это Лос-Анджелес. – Она снова показала на иллюминатор и, тяжело вздохнув, произнесла: – Джон живёт в этом городе.

Вон оно в чём дело! Теперь понятно, из-за кого она весь вечер вздыхает.

– Вы, коты, умные создания. Наверняка ты заметил, что мы с Джоном неровно дышим друг к другу. Правда, стараемся не афишировать наши отношения, на МКС не принято заводить романы с коллегами.

Хм, ты сомневалась в моих умственных способностях? Да я с первого взгляда на вас сразу это понял.

– Знаешь, он предлагает мне выйти за него замуж, – тихо произнесла она. – А я не знаю, что ответить.

Что значит не знаю? Так ты его любишь или нет?

– Я его люблю, – ответила Ирина, словно услышав мой вопрос.

Говорил же, между этими двумя есть чувства. Уж поверьте мне, в амурных делах я разбираюсь прекрасно. Любовь – она и есть любовь, хоть у людей, хоть у котов.

– Никак не могу сказать ему «да», – продолжила она. – Он просит, чтобы я переехала к нему в Америку. Возможно, я покажусь тебе странной чудачкой, но понимаешь, я патриотка до мозга костей. Путешествовать люблю, объездила десятки стран, побывала на всех континентах. Но переехать жить в другую страну не могу решиться. Не представляю, как можно жить где-то, кроме России. Понимаю, в современном мире это звучит глупо. Во времена молодости моих родителей можно было переживать по этому поводу, когда люди не могли свободно выехать за границу, а сейчас все по-другому. Где бы ты ни жил, стоит только захотеть проведать родных – купил билет и полетел на родину. Вот и сынок мой, Макар, тоже меня уговаривает перебраться в Лос-Анджелес. Даже не знаю, как быть. Ты как думаешь?

– Мяу, – ответил я, имея в виду, что ж тут думать.

Если по-настоящему любишь, разве может это стать преградой. Тем более, сама говоришь, в любое время можешь прилететь домой. Надо же, я даже не подозревал, что Ирина – мать-одиночка. Я же как рассуждаю: если есть сын, значит, должен быть и муж.

– Вот и ты говоришь, надо ехать, – снова вздохнула она, – большинство за. Чувствую, надо соглашаться.

Конечно, надо. Пока будешь думать, он передумает. Так можно и разрушить отношения. Как в народе говорят: куй железо, пока горячо!

– Он уже три года ждёт моего согласия, – произнесла она. – Не понимаю, откуда у него столько терпения? Другой бы уже давно послал меня далеко и надолго.

Ох, ничего себе, какой терпеливый американец. Я бы точно не выдержал столько ждать Беллу. Всего лишь одно лето я провёл без неё, и то чуть с ума не сошёл, так скучал по своей белоснежке. По всей видимости, крепко Ирина его зацепила. Ну а что, женщина неплохая, добрая, отзывчивая. Я хоть и не знаток человеческой красоты, но мне кажется, она вполне красивая, чем-то напоминает берёзу в нашем дворе, такая же высокая и тонкая.

– С Джоном мы познакомились пять лет назад в Центре подготовки космонавтов, – продолжала Ирина, – я тогда готовилась к своему первому полёту, а он уже был опытным специалистом. Джон с первого дня нашего знакомства оказывал мне знаки внимания, а я не замечала. Вот зачем я тебя сейчас обманываю? – воскликнула Ирина и с едва заметной улыбкой посмотрела на меня. – Замечала я их, просто делала вид, что не замечаю. Понимаешь, какое-то подспудное чувство вины во мне сидело, да и по сей день сидит. Мне казалось, завяжи я новые отношения, тем самым предам память покойного мужа. Он тоже был космонавтом, за два месяца до рождения Макара разбился на самолёте во время испытательного полёта. Так и не увидел своего сына, – Ирина грустно усмехнулась. – Когда узнала о трагедии, веришь, мне жить не хотелось. Я была совершенно в неадекватном состоянии, до сих пор удивляюсь, как удалось сохранить и родить ребенка. А когда на свет появился сын, я ни на минуту не усомнилась в его имени. Люди говорят, нельзя называть детей в честь погибших родственников, мол, они непременно повторят их судьбу, но я не верю во все эти предрассудки. Спасибо мужу, успел оставить мне на память о себе самый ценный подарок в мире – нашего сыночка. Первый год после трагедии я провела словно в бреду, только ребёнок спасал меня от дурных мыслей и уберёг от необдуманных поступков. В то время мне казалось, жизнь для меня закончилась навсегда. Я любила мужа всей душой и не представляла себя без него. Наши чувства были взаимными, мы не могли жить друг без друга. Когда он уезжал в командировки, я дни, часы, минуты считала до его возвращения. Сердцем понимаю: такой любви, какая была между нами, уже не будет никогда. Веришь, я бы сейчас всё отдала за одно-единственное мгновение рядом с ним. А Джона я знала давно, правда, заочно. Они с мужем полгода провели в космосе. Тогда для них обоих это была первая экспедиция на МКС.

Со дня гибели Макара прошло уже почти одиннадцать лет. Понимаешь, котейка, вроде и хочется новых отношений, но что-то останавливает. Постоянно сомневаюсь, а стоит ли создавать семью? Страх потери любимого человека сидит глубоко во мне, боюсь войти в одну реку дважды. Знаешь, что однажды сказал мне психолог? Оказывается, я человек со зрительным вектором, а такие люди гораздо сложнее переживают смерть близкого человека. Они особенно чувствительны и ранимы, и даже самое незначительное происшествие сразу принимают близко к сердцу. Пережив потерю близкого человека, они становятся эмоционально закрытыми и не хотят никого впускать в свою жизнь. Начинают бояться ярких эмоций, как огня. Однако потребность зрительного вектора любить и создавать эмоциональные связи живёт глубоко внутри, она неистребима и постоянно напоминает о себе. Вот и мне хочется быть любимой и вновь обрести семейное счастье. С одной стороны, боюсь предать память Макара, а с другой – душа просит любви, внимания, заботы. Что скажешь? Переезжать мне к Джону?

– Мяу. – Я аж приподнялся и в недоумении посмотрел на неё.

Надо же, она всё ещё думает. Точно чудачка. После пережитого горя ты просто обязана быть счастлива.

– Да не смотри ты на меня так, – рассмеялась она, – я все поняла. Завтра же скажу «да».

Ирина с загадочной улыбкой уставилась в иллюминатор, поглаживая меня по голове.

– Знаешь, дружок, после разговора с тобой мне стало гораздо легче, будто камень с души свалился, и все сомнения разом улетучились.

А ты думаешь, зря меня Катерина называет семейным психотерапевтом? Вашему космическому доктору до меня, как до Луны. Как бы он ни старался, перед ним вы никогда так не откроете своё сердце, как передо мной. Во мне есть одно очень удивительное качество: я никогда никому ничего не расскажу. Все ваши тайны уйдут вместе со мной.