История войны и владычества русских на Кавказе. Новые главнокомандующие на Кавказе после смерти князя Цицианова. Приготовления Персии и Турции к открытым военным действиям. Том 5 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 21

«Я полагаю, – писал главнокомандующий, – по рапорту от десантной флотилии, которая готова была 27 августа к выходу в море и ожидала ветра, что вы завтра или послезавтра выступите от Дербента к Баку для покорения оной, покоривши прежде Хамбутая (хана Казикумухского) и Кубу. Флотилия должна прежде прибытия вашего туда стать на рейде пред Баку. Я не думаю, чтобы оная (Баку), увидевши с моря(?) ваш корпус, осмелилась держаться» ^[102].

Булгаков предупредил желание графа Гудовича относительно выступлений из Дербента, но, руководствуясь требованием, чтобы крепость была покорена в сентябре, двинулся прямо к Баку, оставив в стороне Кубу и Сурхай-хана Казикумухского.

Как только 5 сентября прибыла к Дербенту флотилия с десантом и с частью продовольствия ^[103], Булгаков тотчас же выступил в поход. Не доходя верст девяносто до города, он вечером 28 сентября отправил к бакинцам письмо, в котором писал, что если жители не раскаются и не повергнут себя милосердию русского императора, то он «потрясет непобедимым войском российским основание города». Совершенно неожиданно Булгаков получил ответ от самого Хусейн-Кули-хана и письмо от одного из преданных хану лиц – Сулейман-Бека. Первый раскаивался в поступке своем с князем Цициановым, просил прощения и помилования, а второй довольно хитро и вкрадчиво объяснял, что народ без воли хана ни к чему приступить не может. Прибывшие с письмами в то же время объяснили Булгакову, что если хану не будет обещано прощение, то он будет защищаться до последней капли крови, а затем прибавляли, что в случае неудачи он уйдет из города, для чего и приготовил лодки.

Булгаков обещал прощение хану и с этим ответом отправил своего сына, подполковника Борисоглебского драгунского полка. Подъезжая к городу в десять часов вечера 1 октября, подполковник Булгаков заметил, что весь почти народ выбрался из Баку.

Собственное сознание убеждало Хусейн-Кули-хана в его тяжкой и неискупимой виновности. Не дождавшись приближения русских войск, он скрылся, оставив жителей в большом волнении. Хан бежал в Кубу, где и поселился с другим изгнанником, Ших-Али, бывшим ханом Дербентским. Там оставались они до тех пор, пока снова не были изгнаны русскими войсками и пока Куба не покорилась русскому оружию…

Всю ночь подполковник Булгаков ходил по улицам, объявляя населению, что он сын генерала, командующего войсками, прислан затем, чтобы успокоить жителей и объявить им прощение. Бакинцы мало верили словам посланного, и народ по-прежнему спешил оставить город. Наступило утро 2 октября; большинство населения встретило его за чертой родного города. Подполковник Булгаков должен был и за городом останавливать народ, собравшийся, со всем своим имуществом и семействами, бежать за реку Куру, где Хусейн-Кули-хан обещал им дать новое место для заселения ^[104]. Только убеждения беков и старшин заставили жителей возвратиться в город и там с покорностью ожидать прихода русских войск.

Отряд между тем подходил к Баку.

Навстречу к Булгакову, за несколько верст от городской черты, вышел самый почтенный из беков, Касим, с 16 эфендиями и старшинами. Поднося знамя города, Касим просил пощады и помилования не от своего только имени, но от лица всего народа, стремившегося навстречу русским войскам. Стрельба с крепостных стен, туземная музыка, сопровождаемая фиглярами, армяне с духовенством, крестами и хоругвями вышли приветствовать русские войска. Преклонив знамена и головы, бакинцы, по азиатскому обычаю, ожидали решения своей участи. Скоро все опасения их рассеялись, и из уст майора Тарасова туземцы узнали о своем прощении.

– Народ бакинский! – сказал он, обращаясь к присутствующим от имени генерала Булгакова. – Государь император Всероссийский, давно страдая об участи вашей и о том угнетении, которому вы бесчеловечным образом подвергались от управляющих вами ханов, имел человеколюбивое намерение избавить вас от оного и в прошлом году для сего присылал к вам войска. Злоковарный Хусейн-хан, предусмотрев вам, бакинскому народу, пользу, а свою пагубу, разными неприязненными хитростями, как изверг человечества, умертвил полного генерала российских войск изменой и тирански у самых стен города и помышлял даже об истреблении победоносного войска его императорского величества.

Такой поступок мог ли остаться ненаказанным? Мог ли город Баку существовать после сего злодейства? Государь император Всероссийский действительно послал меня, с частью победоносных войск своих и сильным флотом, наказать злодейство достойно поступку и, когда город и жители не повергнут себя его милости и покровительству, не оставить в нем камня на камне и истребить злодеев без остатка. Но когда хан, еще умышлявший зло, как изверг, как недостойный человечества правитель, оставил город, опасаясь заслуженного возмездия, когда Бог, милосердовавший о вас, внушил вам благую мысль упасть к милосердному престолу всемогущего монарха, то я именем его императорского величества объявляю вам прощение и помилование, с тем что не будет уже у вас отныне и навсегда хана и вы, отрицаясь от всякого дурного управления, единогласно должны теперь доброхотно все вообще учинить присягу его императорскому величеству государю Всероссийскому.

Ежели же из вас есть кто такой, который не расположен быть верным подданным, тот да отделится от благонамеренных общества, не опасаясь никакого со стороны моей насилия, и пусть всякий таковой ищет, если может сыскать себе, другого владыку, ибо милосердый государь наш Александр Павлович приемлет одних только истинно приверженных и преданных, а не коварных лицемеров, надевших одну личину раскаяния и приверженности; пусть, говорю, всякий противник удалится отсюда, оставив одних, истинно и душевно желающих быть подданными государю императору Всероссийскому, а вы, новые односоименники мои, заключите присягой свое желание и будьте в полном уверении на милосердие, небам ниспосланного вам, нового государя.

После речи Тарасова народ начал тотчас же присягать.

Таким образом, 3 октября 1806 года город Баку был окончательно покорен и занят нашими войсками. В тот же день на бакинский рейд прибыл бомбардирский корабль «Гром» и два купеческих судна с 1000 четвертей муки и 500 четвертей овса ^[105].

На следующий день, в восемь часов утра, поднят русский флаг на стенах крепости, а в одиннадцать часов назначен парад войскам и отслужено благодарственное молебствие. Генерал-майоры граф Гудович (сын главнокомандующего) и Дехтерев отправлены по деревням для приведения к присяге жителей ^[106].

Хитрый Ших-Али, бывший хан Дербентский, письмом поздравлял Булгакова с покорением Баку и в то же время дал у себя убежище Хусейн-Кули-хану Бакинскому, бежавшему впоследствии через Сальяны в Персию.