Быть женой министра церемоний - читать онлайн книгу. Автор: Анна Лерой cтр.№ 45

Я ненавидела Биште: он тоже был всего лишь слугой, но ему дали право карать непослушных. Не раз и не два попадало и мне, благо тогда рядом еще была Аттика. Она смогла свести самые страшные раны и ускорить заживление мелких, так что шрамов почти не осталось, так, россыпь мелких черточек на спине.

Казалось, Биште всегда ухмылялся, так диковинно исказил его лицо длинный рваный шрам на левой щеке. Первым делом, как только появился, он ударил меня кулаком. Я знала, что он это сделает, могла увернуться, но тогда Биште взялся бы за палку… Поэтому чуть отклонилась и позволила кулаку вскользь задеть скулу.

Боль вспыхнула в голове, все-таки удар был силен. Сверху зашипел Лапка, он всегда агрессивно реагировал на мою боль. Но я усилием воли заставила кота отступить. Человеку вылечить синяк проще, чем спасти кота. С животным Биште сдерживаться не стал бы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вот и хорошо, а я думал, как бы ни попасться ему под руку, — услышала я голос за своей спиной. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто это был. В лагере осталось не так много магнеров. Захар вернулся еще прошлой луной и с тех пор доводил меня до крайности каждым своим появлением. Не слишком талантливый боевик, но боевая способность уже давала ему право унижать тех, кто слабее. И пресмыкаться перед теми, кто сильнее.

— С чего вдруг такое внимание? — я продолжила прикладывать к скуле снег. Чем меньше показываешь эмоций, тем быстрее отстанет Захар.

— В его группе сдохли по глупости три магнера, — он поделился со мной сведениями. Я покосилась: Захару явно было смешно, он даже был доволен, что кто-то не выжил. В принципе, я и сама не испытывала печали по этому поводу. — Нас и так немного осталось, разве что малолеток использовать. А фрейзельцы как с цепи сорвались…

Мы все знали, что были и другие лагеря. Талантливых детей собирали по возрасту и развозили по разным местам для обучения. Магнеров никогда не бывало много. И поскольку бросали их вперед, на острие атаки, то становилось все меньше. Да и фрейзельцы не сидели без дела эти годы. Ходили слухи, что у них теперь были королевские школы для магнеров. Школы! Не лагеря, а светлые теплые школы. Хотя, может, не все так идеально… Вот только сравнить я могла, только заглянув в эту самую Фрейзелию.

— Выдвигаемся, — на следующий день Биште собрал нас в столовой.

Я скользнула взглядом по сформированному отряду. Негусто. Со мной всего пять человек. Лекаря нам не полагалось. Я шла как проводник, а остальные — с оружием. В груди неприятно кольнуло: никогда не хотела участвовать в военных действиях, но выбора мне не оставили.

— Не мешайся под ногами, — досталось мне презрительное. Биште ухватил меня за воротник и подтянул ближе к себе, может, примеривался, оттолкнуть, ударить или еще что.

— Мое уважение, господин Биште, — польстил своему начальнику Захар. — Но не калечьте Даннике, ее миленькое личико может пригодиться.

— Миленькое? — уставился на меня Биште так, что я мигом захотела сбежать.

— Приятнее развлекаться, когда женщина не безобразная, ведь так? — гнул свое Захар.

От его слов я чуть зубами не заскрипела. Вот сволочь! Я едва смогла сдержать свой страх, не начать вырываться, дергать руками и ногами. Ведь Биште мог сделать с нами все, что угодно. Просто потому что его назначили главным. Но мне повезло, видимо, потеря предыдущего отряда не лучшим образом сказалась на его репутации, поэтому все мысли касательно меня нужно было отложить. Я буквально всей кожей чувствовала мужской взгляд, ленивое желание и легкое недовольство. В следующий миг меня отбросили в сторону.

— Выдвигаемся, — повторил Биште.

Я впервые была на территории Фрейзелии, сначала нас долго тащили повозками, менялись зелфоры, напряженнее становилась обстановка за окном. А потом транспорт закончился, мы навесили на плечи пожитки и двинулись через леса. Я вела отряд вперед, но куда именно не имела ни малейшего понятия, направление указывал Биште. Моей задачей было провести так, чтобы мы не столкнулись ни с кем.

На четвертый день я чувствовала себя снежным чудовищем: сапоги промокли, перед глазами мелькали белые мушки, и безумно болело горло. Я привыкла вести караван, но никогда не нужно было бежать по лесу так быстро. Все чаще и Лапка устраивался у меня за пазухой, усталый и замерзший.

На четвертый день мы остановились. Теперь нужно было только ждать. Место было абсолютно непримечательное. Правда, рядом где-то была дорога, я заметила занесенные снегом столбики, отмечающие путь. Скорее всего, где-то вдали имелся и город — теплый, большой, где так легко затеряться. Я прекрасно осознавала, что это мог быть мой шанс — сбежать, спрятаться, но Биште не сводил с меня пристального взгляда. Получить магический снаряд в спину желания у меня не было. А значит, нужно было всего лишь дождаться другой возможности, как бы ни горела я идеей сбежать.

— Едут! — выкрик, возможно, сохранил мне жизнь.

Сидеть в снегу в компании бойцов было невыносимо. Лапка, почувствовав мое настроение, то и дело рвался убежать куда-либо. И я бы не выдержала, сорвалась, но судьба решила иначе. По дороге мчалась вереница зелфоров.

Вечер в снежном лесу навсегда остался в моей памяти. Он запомнился мне вспышками и грохотом, взрывами и волнами снега и земли, невнятными криками и запахом горелой ткани и плоти. Боевики не знали пощады, их так тренировали. Они напали сразу же, стоило зелфорам въехать в зону поражения. Вжикнули тяжёлые самострелы, разбрасывая взрывающиеся кристаллы. Целились в середину кортежа, но зелфоры неожиданно вильнули, когда снаряды уже почти вонзились в бок одного из них. Кто-то явно был готов к нападению.

Во все стороны летели комья снега, земля и деревянные щепки. Я прижала к груди Лапку и рухнула в снег, уж что, а участвовать в побоище я не собиралась. Зато мысли двинулись в сторону побега: сбежать, когда вокруг неразбериха у меня должно было получиться. Вот только выдержу ли я дорогу к городу? Как объясню свое появление?

Вердомме!

Но остаться с Биште было хуже решения сбежать. Что меня ждало в этом случае? Отношение ко мне и мое положение не изменится, останется только долг, который я кому-то и зачем-то отдаю. Собственных желаний и стремлений у меня так и не будет. А когда война закончится, вспомнят, что магнеры вполне могут передавать свой талант по наследству, не весь и не каждому ребенку, но с большой долей вероятности. И тогда меня заставят рожать.