Армия Наполеона - читать онлайн книгу. Автор: Олег Соколов cтр.№ 139

План лагеря батальона

Входы палаток или бараков выходили на большие «улицы», а тыл почти соприкасался с тылом палаток или бараков соседней роты, промежуток между тылами палаток назывался «малой улицей».

На расстоянии 9 метров впереди линии палаток (бараков) располагались ружья в козлах, а посередине лагеря батальона, ровно между линией ружейных козел и фронтом палаток находился батальонный орел или, начиная с 1811 года, полковой орел в первом батальоне и батальонные значки в остальных батальонах.

Позади солдатских палаток размещались кухни, чаще всего это были просто места для костров, где можно было приготовить пищу, еще далее позади них – палатки (бараки) унтер-офицеров, музыкантов и маркитанток, еще дальше от линии фронта – палатки (бараки) лейтенантов и су-лейтенантов, за ними палатки капитанов, наконец, в самом тылу лагеря – палатки старших офицеров.

На расстоянии 140 метров от фронта солдатских палаток размещался лагерный караул, здесь же рядом с ним содержались арестованные (если они были). Солдатские нужники выкапывались также на значительном расстоянии впереди фронта лагеря, а офицерские – позади тыла. Все это показано на чертеже.

Глубина лагеря (от фронта солдатских палаток до тыла офицерских) составляла согласно регламенту 115 метров. Фронт второй линии лагеря, если таковая имелась, размещался в 300 метрах позади фронта первой линии. Таким образом, выстроившиеся перед своим лагерем линии батальонов оказывались друг от друга на дистанции, на которой в бою положено было находиться первой линии от второй.

Кавалерия располагалась лагерем так же, как и пехота, с одним различием: большие улицы между палатками (бараками) были шире, так чтобы можно было разместить лошадей, которые помещались головой к входам в палатки, крупом к середине улицы. Впрочем, как и на походе, кавалерию стремились по возможности размещать по деревням в интересах сохранения конского состава – здесь была возможность разместить лошадей в закрытых помещениях, и легче было найти фураж.

Пушки с минимальным количеством зарядных ящиков размещались перед фронтом лагеря, а все артиллерийские парки (т. е. остальные зарядные ящики, запасные лафеты, походные кузницы, ящики для инструментов и т. д.) – в тылу лагеря.

Вследствие того, что лагерь, как уже отмечалось, строился без поспешности, место для него тщательно выбиралось офицерами штаба. Предпочитали сухое ровное поле, желательно с небольшим уклоном в сторону нахождения вероятного противника. Необходимо было наличие поблизости источников питьевой воды, а также леса, как ресурса строительного материала и дров, наконец, требовалось, чтобы поблизости находились крупные населенные пункты, где можно было бы запастись провизией, инструментами для постройки лагеря, а также, при необходимости, брать и строительные материалы.

Бивак под Лиозно (6 августа 1812 г.). Художник точно изобразил шалаши, которые были построены солдатами 3-го корпуса во время продолжительной остановки под Лиозно. Фактически подобные шалаши представляют из себя нечто среднее между обычным биваком и постоянным лагерем

На территории неприятеля последнее требование воспринималось обычно чересчур буквально. Рассказывают, что когда прусский король Фридрих-Вильгельм посетил один из французских лагерей под Тильзитом, он немало удивлялся порядку и чистоте, образцово выстроенным баракам и присутствию в лагере даже почтовых ящиков, находившихся в каждом полку поблизости от знамени. Солдаты опускали в них письма и, в свою очередь, регулярно получали корреспонденцию, некоторые даже выписывали газеты из Парижа! «Восхитительно! – сказал король, обращаясь к сопровождавшим его офицерам. – Невозможно сделать более прекрасные лагеря, чем ваши, однако, признайтесь, что вы делаете весьма дурными окружающие деревни…» ^[572].

Мемуары современников содержат немало красочных описаний лагерей, которые наполеоновские войска сооружали в различных концах Европы. Больше всего воспоминаний относится к знаменитому Булонскому лагерю. Капрал линейной пехоты Рави писал в своем дневнике:

«Мы стоим лицом к морю, лицом к этой ненавистной Англии. Благодаря нашим трудам в течение восьми месяцев наш лагерь превратился в настоящее место отдыха.

На роту приходится по четыре барака, стоящие в две линии, каждый барак рассчитан на 16 человек – всего 64 человека. Это не очень-то много на 90 солдат и унтер-офицеров, которые насчитывает в своих рядах каждая рота, но так как многие получили разрешение поработать в городе, а другие отсутствуют по тем или иным причинам, этого вполне хватает.

Кухни, по одной на роту, располагаются позади, затем бараки унтер-офицеров и маркитантов, выстроенные на одной линии, затем бараки офицеров и, наконец, барак командира батальона в тылу своего батальона и барак полковника позади линии полка. Регламент предписывает, чтобы ружья были составлены в козлы перед линией бараков. Мы, однако, отклонились от этого правила и хранили их внутри бараков, чтобы не подвергать их воздействию дурной погоды в продолжение нашего долгого пребывания в лагере.

Регламент предписывает также, чтобы унтер-офицеры размещались с рядовыми. Их тем не менее расположили позади: старший сержант, фурьер и 4 сержанта каждой роты занимают один барак. Это логично, ибо старший сержант, ответственный за кассу роты, нуждается в большом столе, чтобы вести бумаги. Что же касается дисциплины, в этом есть свои плохие и хорошие стороны. С одной стороны сержанты, находясь отдельно от солдат, не могут осуществлять столь же бдительный контроль, как когда они живут вместе с ними. Пройдя обучение как простой солдат и капрал, я увидел, что многое оставалось неизвестным для наших сержантов. С другой стороны их уважали больше, ибо реже видели перед собой. В общем же я думаю, что так лучше.

Бараки заглублены на метр в землю, что делает их несколько сырыми. Наша кровать состоит из большой лежанки, на которую положена солома и сверху шерстяное одеяло. Каждый солдат ложится на это одеяло, забравшись в спальный мешок из холста, подложив под голову ранец вместо подушки. Сверху кладут еще одно шерстяное одеяло, так что мы спим вместе и одновременно отдельно.

Когда мы прибыли сюда, место нашего будущего лагеря представляло собой лишь цепь голых дюн, теперь же перед посетителями предстает великолепное пространство для прогулки. Наш полк срубил несколько деревьев в соседнем лесу и посадил их перед фронтом, на следующий день вся дивизия сделала так же. У каждого полка свой сад, у каждой роты свой цветник и огород, свой крытый колодец, чтобы поливать цветы и овощи. Колонны, обелиск и пирамиды, на вершине которых водружен бюст нового императора с надписями в честь победителя Италии и Востока украшают улицы, выровненные по линейке и носящие имена славных воинов, погибших с оружием в руках. Улицы нашего «квартала» называются Клебер, Бопюи, Дюпюи, Нюг…