Фунгус - читать онлайн книгу. Автор: Альберт Санчес Пиньоль cтр.№ 51

В тот день Хик-Хик получил крайне неприятный урок. Суть его была такова: даже абсолютная власть никогда не бывает абсолютной. Отныне перед ним стоял неразрешимый вопрос: если он не при делах, кто же командует на самом деле?

Бедняга добрался до своей кауны, и его взяла такая тоска, какой он не припоминал. Он потерял не только Кривого, своего первого и лучшего фунгуса, но и авторитет тирана, умеющего подмять под себя окружающих. Глядя на толпящиеся со всех сторон грибные рожи, Хик-Хик чувствовал, что больше не сможет ими командовать, что связь между ним и чудовищами, основанная на беспрекословном подчинении, ослабела, словно размокшая бечевка. Но даже не эта потеря была самой страшной: он навсегда потерял Майлис. Завтра она вернется, но как рассказать о случившемся, глядя ей в глаза? Вся Власть этого мира ничем ему не поможет, когда она поднимет перед его лицом свой указательный палец и спросит: «Что ты сделал с моим сыном?»

Наконец Хик-Хик добрался до кауны и до Пустой горы, но внутрь заходить не стал, а остался у входа, чтобы немного погреться. Он велел принести винкауд и стул, уселся под дверью, подставив лицо солнцу, закрыл глаза и, замерев, точно ящерица, принялся размышлять о предстоящих событиях.

Завтра утром он снова ее увидит, в этом у него не было ни малейшего сомнения. Сидя на стуле и прихлебывая из бутылки, Хик-Хик говорил себе: «Я встречу ее как республиканскую королеву, как царицу Пиренейских гор. Весь мир окажется у ее ног, и она будет взирать на его мельтешение с самых высоких вершин. Она получит в свое распоряжение целую армию товарищей, безмозглых, но услужливых. Майлис простит меня за то, что я ее похитил, и мы будем счастливы».

Однако с каждым новым глотком Хик-Хик все отчетливее понимал полную невозможность такого исхода, независимо от того, скроет он от нее смерть Альбана или во всем признается. Майлис рано или поздно отвергнет его и проклянет. Каждый раз, придя в своих размышлениях к такому выводу, он подумывал плюнуть на любовь, здоровье и саму жизнь, делал еще пару глотков из бутылки и спрашивал себя: «А если рассудить, что нужно настоящему мужику?» И сам себе отвечал: «Диван, бутылка и баба, которая займет меньше времени, чем бутылка».

Покончив с первой порцией винкауда, Хик-Хик послал фунгусов за второй и решил, что не стоит морочить себе голову. Он дождется ее прямо здесь, сидя на этом деревенском стуле, словно на троне. Миновав проход между двумя скалами, ведущий к дверям кауны, Майлис увидит его. А уж он встретит любимую с достоинством революционера, уверенного в победе. Вся его поза будет выражать гордость, непреклонность и бесстрашие, а вокруг выстроятся товарищи фунгусы. Столь торжественный прием непременно поразит воображение его возлюбленной.

* * *

Одной из самых любимых вещей Майлис был чемодан из крокодиловой кожи. Она сложила туда все необходимые и дорогие для нее вещи, уверенная в том, что отправляется туда, откуда не будет возврата.

Надеяться было не на что. Когда-то она прониклась симпатией к чужеземцу, превратившемуся с некоторых пор в неисправимого безумца, готового на чудовищные преступления, и вот он возглавил армию монстров и решил ее похитить. Хик-Хик потребовал у градоначальника отправить к нему дочь, в обмен обещав пощадить город, и тот согласился на сделку. Решение отца ранило Майлис сильнее всего. На первом месте для него стояла политика, и сейчас он жертвовал дочерью во имя всеобщего блага. Оба знали, что ей ничего не оставалось, как поддаться на этот шантаж.

Градоначальник вошел в ее комнату и, глядя на кувшин с букетом розмарина, заявил, что она еще может передумать. Отец сам не верил ни единому своему слову, и оба это прекрасно знали. Его дочь, занятая выбором одежды, не потрудилась даже ответить. Майлис была женщиной с характером, но вовсе не героиней – это разные вещи. Однако если бы она отказалась отправиться в горы, то не смогла бы жить дальше, постоянно упрекая себя за гибель двух тысяч человек, которых могла спасти. Майлис была филологом; а на всех языках, на которых говорили в долине, слово «жертвоприношение» писалось почти одинаково.

Майлис выбрала черное, очень удобное платье. Она собиралась ехать на велосипеде, пышная юбка на самом деле была широкими штанинами – и в этом наряде вышла из дома. В одной руке она держала зонтик, в другой – чемодан из крокодиловой кожи. В полном одиночестве шагала она вверх по пустынной улице и вдруг обнаружила, что все жители городка собрались на окраине, чтобы с ней попрощаться. Она не ожидала ничего подобного и не нуждалась в их признательности. Однако Майлис ошибалась: соседями двигала не благодарность, а нездоровое любопытство. Всем хотелось поглазеть на ее гибель, а вовсе не поблагодарить.

Люди расступились в полном молчании, словно Майлис – преступница, идущая на эшафот. Все заглядывали ей в глаза, но она не обращала ни на кого внимания и решительно шагала вперед, возмущенная их взглядами, непристойными взглядами трусов. Майлис прошла через толпу, не останавливаясь. Мужчины и женщины остались у границы городка, обозначенной последними домами. Дальше начиналась грунтовая дорога, по краям которой стояли деревья. Ступив на нее, Майлис продолжила путь, но вдруг обернулась, словно ее мучил какой-то вопрос, на который она никак не могла ответить. Посмотрела на соседей, столпившихся в конце улицы, и обратилась к ним с такой речью:

– Он – градоначальник, вот почему вы ему подчиняетесь. Но справедливо и другое утверждение: мой отец одобряет ваше понимание закона и приличий. И если бы не это, если бы он не следовал вашим понятиям о миропорядке, вы бы не потерпели его власти ни минуты, ни доли секунды. А значит, никто так не угнетен, не порабощен и не зависим, как ваш правитель.

И с этими словами она повернулась к горожанам спиной и зашагала по грунтовой дороге, не оборачиваясь. Здесь начинались владения фунгусов: по обе стороны дороги тянулся густой лес, заваленный сухими ветками и сосновой хвоей, а на обочинах росли колючие кусты, готовые поранить ей ноги. Фунгусы могли притаиться где угодно, а она их даже не заметит.

Через сотню шагов она обнаружила паланкин, оставленный прямо посередине дороги. Небольшая кабинка на двух длинных горизонтальных жердях; за их концы, торчащие спереди и сзади, паланкин подхватят носильщики. Кабинка выглядела причудливо и диковато; казалось, большая птица свила себе из веток гнездо, а потом покрыла его листьями каштана и побегами омелы, которые скрывали это подобие плетеной корзинки, подобно зеленой обивке. Майлис остановилась возле паланкина, рассматривая необычное сооружение, словно упавшее с другой планеты.

Сей странный предмет будто бы распространял вокруг себя мрачные лучи, невидимые глазу, но внушающие страх. Майлис подошла поближе и осмотрела левую и правую обочину дороги. Там никого не было, хотя пришла она в назначенное время. Она обернулась: в сотне шагов по-прежнему стояла толпа горожан, молча наблюдавшая за ней в ожидании дальнейших событий. Отца среди этих людей не было.

Майлис не знала, что предпринять. Ситуация была напряженной и одновременно абсурдной, и она в замешательстве стояла посреди дороги: в одной руке сложенный зонтик, а в другой – чемодан. И тут они появились.