Где кончается мир - читать онлайн книгу. Автор: Джеральдин Маккорин cтр.№ 37

Темноту ночи усилил чёрный плащ бури, так что не было видно ни звёзд, ни луны – лишь вспышки молний, подобные затачивающим свои ножи призракам убийц. «Новые знамения», – подумал Куилл с тошнотворной, горькой неприязнью. Какой смысл в знамениях, если некому их растолковать? Какой смысл в знамениях теперь для Дейви?

Поднимая верхнюю часть тела Дейви из воды правой рукой, левую Куилл сунул ему под рубашку, но сердцебиения не ощутил.

– Эта-то рука ничего не чувствует, – сказал он мальчику. – Знаешь, когда долго поспишь на одной руке и она немеет? Знаешь? Вот и я этой рукой ничегошеньки не чувствую.

Он прикинул силу бури. Буря двигалась на запад, но за ней следовала стена дождя: непрекращающегося, студёного дождя. Казалось, будто дождь будет идти, пока весь мир не растворится в нём.

– Между порывами ветра, – велел он Мурдине. – Мы должны двигать его, когда ветер будет затихать на время. – Но Мурдина едва ли могла помочь ему перетаскивать Дейви. Какой же он был тяжёлый – такой мучительно тяжёлый, что даже ветер не мог подхватить Куилла и швырнуть его, чтобы он разбился насмерть. Он намеревался оттащить Дейви в Хижину, но Мурдина запретила, сказала, что он слишком вымотан, чтобы идти дальше первого клейта, у которого они укрывались. Может, это она нащупала пульс под мышкой Дейви и объявила, что он жив; Куилл не мог вспомнить. А может, он себя обманывал. Но как-то вдвоём им удалось поднять мальчика и уложить его в кладовую-башенку, рыбно пованивавшую мёртвыми птицами. Дейви занимал места не больше, чем один-единственный глупыш. Его пояс при этом порвался, и из-за него выпали две качурки. Куилл разорвал их и вылил их масло на мальчика – не как благословение и даже не как лекарство; хоть птичье оперение и было ледяным, масло внутри ещё сохраняло тепло, а Дейви нуждался в тепле.

Куилл и Мурдина Галлоуэй забрались к нему и провели там всю ночь. Всю ночь ветер выл и рыскал вокруг башенки, как почуявший падаль волк. Куиллу снилось, что он в могиле.

* * *

Утром они с Мурдиной смогли дотащить Дейви до Верхней Хижины. Буря не прекратилась, но ветер насупился и обиженно подутих. К тому же стало светло. Вчера здесь был соломенный матрас, готовый служить постелью. Но Куилл сжёг его, не так ли? И развалил защитную стену? Ничего не осталось, только тёмное пятно на полу и суетливые ледяные сквозняки – и всё из-за напрасного, бессмысленного костра.

И всё же Хижина оказалась занята.

Внутри пещеры ютилась целая армия качурок. По привычке, даже не задумываясь, Куилл прошёлся между них, выдёргивая их и засовывая за пояс, словно морковь собирал, велев Дейви и Мурдине сторожить вход и загонять обратно любую, какая попытается сбежать. Раздражённый, что они совсем ему не помогают, он встал у устья сам, потрясая курткой. Скоро вся пещера наполнилась птицами, как недавно наполнялась огнём, такими же суматошными, как мысли в его голове.

– Сегодня нам будет что положить в котелок твоей матушки, друг! Сегодня мы поедим на славу, гляди!

Некоторые птицы сбежали, некоторые попадали на пол, и наконец движение в Хижине прекратилось, а вместе с ним – и сумбур в голове Куиллиама.

Он разложил мёртвых качурок рядами крылом к крылу и уложил на них Дейви, пока они были тёплыми. Оба мальчика были перемазаны маслом, отрыгнутым на них перепуганными птицами. У Куилла не было фитилей, чтобы продеть через качурок, как не было иглы, чтобы проткнуть их, и трутницы, чтобы превратить их в лампы, но если бы были, он бы сам воспламенился, как свеча-качурка.

Птицы под головой Дейви окропились красным, словно превращаясь в зарянок. Может, это было ржаво-красное масло из маслянистых птах, а может, кровь из его затылка, которым он ударился о скалу. Когда Куилл подложил ему под голову свою шапку, она тоже побагровела, как наградная розетка, словно Дейви выиграл во сне какой-то приз.

– Он ещё у меня, Куиллиам! – Дейви распахнул глаза. Это был самый первый признак, что жизнь в нём ещё теплилась. – Железный Перст ещё у меня, правда? – И он раскрыл ладонь.

– Правда.

Он так крепко стискивал его, что остриё вонзилось глубоко ему в ладонь.

– Я сохранил его, правда?

– Правда. Молодец, друг.

– Так что я могу оставаться Хранителем?

– До тех пор, пока не сделаешься седым стариканом с бородой до колен, а каждую рыбёху будешь знать по имени.

Дейви хихикнул.

– Я думал… может, мы смогли бы приманить Перс-том кита, чтобы он приплыл и перенёс нас на Хирту. Чтобы собак проведать, понимаешь?

– Как Иона во чреве кита?

– Только снаружи. Не внутри. Больно уж там темно. Вообще темноты я не боюсь, но…

Куилл согласился, что темнота внутри кита стала бы испытанием и его смелости тоже. Это была худшая темнота – пропитанная зловоньем. Но он знал, что сейчас темнота иного рода, куда хуже, испытывает Дейви на храбрость. Сейчас Хижину заливал тусклый рассвет, но для Дейви кругом по-прежнему царила ночь.

– Чтобы собак проведать, понимаешь? – повторил Дейви.

– А потом что, вернёмся назад? На Стак?

– Чтобы ждать кораблей, да, – сказал Дейви.

– Кораблей с ангелами? Ох, друг, а на Хирте мы их подождать разве не сможем? Конечно, сможем. Мы зажжём огонь в каждом очаге, пусть себе трубы дымят круглые ночь и день, так что ангелы уж наверняка увидят. Как думаешь?

– Если у матушки найдётся лишний торф, – ответил Дейви. Единственный мужчина в семье, он всё ещё беспокоился о хозяйстве.

Куилл назначил себе тяжкое, непосильное задание – заново отстроить защитную стену, которую он сокрушил вчера, чтобы впустить сквозняк. Поскольку он расстался с курткой, чтобы накрыть ею Дейви, труд должен был его согреть. И освободить голову от мыслей. В любом случае, лучше заняться делом и казаться беззаботным, чем сидеть рядом с Дейви, как девчонка, утешающе воркуя, молясь и гладя его по волосам. Это же не то, что нужно мальчишке в беде, а? Мальчишке, который хочет быть храбрым?

По крайней мере, по мнению Дейви, корабль теперь должен был явиться. Куилл зажёг костёр, так что теперь корабль, который увидел Фаррисс, уж наверняка приплывёт. Вера пропитывала Дейви сильнее, чем масло и кровь, запутывалась в его волосах крепче, чем песок и мелкие камешки. Из-за обломков горизонта, по долинам между горами-волнами, приплывёт корабль, белый, как альбатрос, и полный ангелов, и увезёт птицеловов со Стака Воина домой.

– Это твоя гагарка вызвала бурю. Они такие, гагарки. Мне матушка говорила. Они вызывают бури. – Он сообщил эту новость Куиллиаму мягко, словно извиняясь, зная, что друга расстроит горькая правда и птичье вероломство.

– Она не «моя». Это просто гагарка.

Вспышка испуга, хныканье и округлившиеся глаза дали понять, что Дейви попытался пошевелить каким-то суставом, какой-то конечностью – и не смог.

– Ты поможешь мне забраться на корабль, Куилл? Когда он придёт?