Желание - читать онлайн книгу. Автор: Трейси Вульфф cтр.№ 135

Эта мысль надрывает мне сердце куда больше, чем заключение в этой тюрьме. Потому что Хадсон – это та пара, которую дала мне вселенная, а я – та пара, которую вселенная дала ему. Но мы не можем быть вместе… Ведь тогда мы потеряем Джексона. А я знаю, что ни он, ни я не сможем простить себя, если это произойдет.

Но я все равно сжимаю руку Хадсона. Потому что что бы между нами ни произошло – независимо от того, добудем ли мы Корону и разорвем ли узы нашего сопряжения, – я никогда не забуду, что Хадсон любит меня такой, какая я есть.

Реми внимательно смотрит на нас, и я вижу в его глазах нечто такое, отчего сочувствую ему еще больше. Но едва он замечает, что я гляжу на него, это нечто исчезает и уступает место все той же прежней хитрозадой ухмылке.

– Но должен сказать тебе одну вещь, Грейс. Ты не очень-то преуспела со своим сопряжением.

– Да ну? – спрашиваю я и крепко сжимаю руку Хадсона, видя, что он обнажил клыки.

– Да. – Реми окидывает Хадсона самодовольным взглядом. – Ты вполне могла бы подцепить кого-нибудь повеселее.

– Ты хочешь сказать, кого-то вроде тебя? – сухо спрашиваю я.

– Меня? Я польщен. – Он изображает на лице шок. – Но раз уж ты спрашиваешь, то у меня имеется вакансия.

– Я невидим? – спрашивает Хадсон. – Для парня, который желает получить нашу помощь, ты слишком уж дерзкий.

Реми смотрит ему в глаза.

– Я живу в этой жопе всю свою жизнь. И дерзость – это единственное, что у меня есть.

– Возможно, это потому, что ты ушлепок, с которым никто не хочет иметь дела, – парирует Хадсон.

– Эй, полегче! – Колдер перестает заплетать косу и сердито смотрит на Хадсона. – Это грубо. Ты должен извиниться. – Она взбивает свою челку. – Я хочу иметь с ним дело.

Хадсон в замешательстве смотрит на нее, и я лишь с огромным трудом удерживаюсь от смеха. Потому что моя пара совмещает в себе много качеств. Он умен, остроумен, склонен к самоиронии и чертовски сексуален. Но еще он привык в любой ситуации быть примадонной. Однако теперь он столкнулся с Реми, который использует свою привлекательность как оружие, и с Колдер, которая настолько зациклена на себе, что сарказм Хадсона не действует на нее от слова «совсем».

Если честно, мне странно, что он до сих пор не начал рвать на себе волосы. Правда, тогда у него образовалась бы неприглядная плешь…

– Над чем ты смеешься? – тихо спрашивает Хадсон.

– Не понимаю, о чем ты. – Я смотрю на него с непроницаемым выражением лица. – Ничего я не смеюсь.

Он закатывает глаза.

– Смеешься, только про себя. Я это чувствую.

– Извини, я просто… – Я понижаю голос до шепота. – Представила тебя себе с плешью.

Он смотрит на меня с таким обиженным видом, что и Флинт, и Реми разражаются смехом. Колдер же и ухом не ведет.

– У вампиров не выпадают волосы, – шипит он.

– Поэтому-то эта мысль и показалась мне такой смешной. – Я широко раскрываю глаза, пытаясь напустить на себя невинный вид. Но поскольку Хадсон так долго прожил в моей голове, он не ведется на это.

– Не могла бы ты собраться? – спрашивает он. – Чем скорее мы сможем разобраться во всем этом дерьме, тем лучше. Нам надо вырваться отсюда. – Он опять поворачивается к Реми: – Как, по-твоему, насколько быстро мы сможем это сделать?

– Это зависит от вас троих. Я хочу выбраться из этой жопы еще больше, чем вы, но систему не обманешь.

– Мы знаем, что здешнее проклятие считается непреодолимым, – говорит Флинт. – Но должна же быть какая-то лазейка, не так ли?

– Никакой лазейки нет, – отвечает Реми. – Но цветы могут…

– Погоди. – Хадсон подозрительно щурит глаза. – Ты знаешь про цветы?

Реми вздыхает.

– Я же вижу будущее. Какая часть из этого тебе непонятна?

– Та, в которой ты ушлепок. Хотя погоди, ведь эта часть включает в себя не только будущее, но и настоящее. Пардон.

У них такой вид, будто они вот-вот схлестнутся опять, но у меня нет на это сил. К тому же перед нами стоит и более серьезная проблема.

– Да, у меня есть цветы, но я понятия не имею, как их использовать.

– Это знаю я, – говорит Хадсон.

– Что? Как ты смог это узнать? И когда? – спрашиваю я. – Мне казалось, ты вообще не верил в то, что от этих цветов будет толк!

– Я без понятия, будет от них толк или нет, – отвечает он. – Но я видел, как работают подобные чары. Ты должна будешь просто прижать пальцы к своей татуировке, как будто ты срываешь эти цветы, и они окажутся у тебя в руках. Это чары острой нужды.

– Уж скорее не нужды, а отчаяния. – Флинт фыркает. И он прав. Однако…

– Ты просто гений, – говорю я Хадсону. И к черту нашу аудиторию и тот факт, что все это похоже на мыльную оперу. Я подаюсь к нему и быстро, но крепко целую его в губы.

Брови Хадсона взлетают вверх, но он явно не имеет ничего против.

– Вообще-то цветков три, – бормочет он, не отстраняясь от моих губ. – Это на тот случай, если ты захочешь выразить мне свою признательность за каждый цветок.

Я смеюсь, но награждаю его еще двумя быстрыми поцелуями, потому что мне они нужны не меньше, чем ему.

– Это великолепно, – говорю я, усевшись на пол. – Ведь последние несколько часов я только и делала, что беспокоилась, что мы не сможем их получить.

– Э-э, Грейс? – перебивает меня Флинт. – Извини за ложку дегтя, но перед нами по-прежнему стоит проблема.

– Какая? – спрашиваю я.

– Цветков три, а если считать кузнеца, нас четверо…

– Пятеро, – поправляет Реми.

– Э-э, шестеро, – сладким голосом напоминает Колдер.

– Ну хорошо, – говорит Флинт. – Считая кузнеца, у нас есть шесть человек, которым надо освободиться из этой тюрьмы, и только три цветка, чтобы сделать это. Как вы думаете, мы можем использовать по половинке цветка на каждого?

– Тогда мы будем выглядеть не мертвыми, а всего лишь полумертвыми, – замечает Реми, и в голосе его слышится скептицизм. – И отправимся в лазарет к Бьянке, а этого никто не хочет, уж вы мне поверьте. К тому же эти цветки такие маленькие. – Он смотрит на мою татуировку с сомнением. – А если речь идет о том кузнеце, о котором думаю я, то он огромный детина. Половинка такого цветка может обездвижить его правую руку, но этим дело и ограничится.

– Ты говоришь о Вендере Браке, том кузнеце, который изготавливает магические браслеты? – уточняю я, потому что нам было бы совсем не с руки освобождать какого-то другого кузнеца.

Реми кивает.

– Ага. О нем.

– Тогда мы вернулись к исходной точке, – говорю я. – И у нас по-прежнему ничего нет.