— Ужасно.
— Приятно снова быть на свободе. И не видеть очередные документы.
— Что в них было? — спросила я.
— В основном, признания, — серьезно сказал Нат. — Его жертв. Тысячи и тысячи признаний, спрятанных в склепе.
— И ты все их прочитал? — спросила я.
— Достаточно, чтобы понять, чем они были.
— И где они теперь?
Нат поднял взгляд к небесам.
— Странно, что ты это спрашиваешь. Некоторые из советников короля хотели сохранить их на случай мятежа. Но кто-то пробрался в склеп и устроил там пожар. Больше ничего не сгорело, склеп каменный, отделен от здания… но все эти признания утеряны.
Я слабо улыбнулась Нату.
— И они не знают, кто это сделал?
— Нет, — ответил улыбкой Нат. — К счастью, король не очень расстроился из-за этого, и он не хотел расследовать дальше, так что нас отпустили. И я отправился в путь.
— Ты отправился сюда? — удивилась я.
— Сначала я проверил Пенебригга. Ему стало лучше, голова его почти не беспокоит. А потом я ушел. Я подумал, что на путь уйдет пять дней, но справился за четыре.
— Если ты был четыре дня в дороге, то точно проголодался, — я посмотрела на дом. Норри долго возилась с едой.
— Я в порядке. Но хватит обо мне, — сказал Нат. — Я хочу знать о тебе.
— Что ты хочешь знать?
— Все?
— Я в порядке, спасибо, — настороженно сказала я. — Приятно снова быть у моря.
— А магия?
— Тебе-то что? — вопрос прозвучал резко, а голос враждебно.
— Что-то не так?
Я отвела взгляд.
— Почему ты так подумал?
— Выражение твоего лица, — сказал он. — То, как ты стоишь. Все в тебе.
Нату не требовалась магия, чтобы читать меня. Я не могла говорить.
— Люси, в этом проблема? Ты все еще не слышишь музыку? — его голос был напряжен, словно от моего ответа многое зависело. Он надеялся, что моя магия ушла?
Если да, то я его разочарую.
— Я слышу и могу применять немного магии. Надеюсь, со временем ее станет больше. Но это начало.
— Я рад, — сказал он.
Его вежливый ответ был последней каплей. А после всего, через что мы прошли, мы должны были говорить честно.
Я отвернулась от него.
— Не говори так. Ты ведь так не думаешь. Тебе никогда не нравилась моя магия, ты это дал ясно понять. И теперь ты точно рад, что она пропала.
— Нет, — сказал он. — Ты бы тоже не радовалась, если бы я не смог заниматься наукой.
Я посмотрела на него, подозревая, что ослышалась.
— Но ты ненавидишь магию…
— Разве я не могу передумать? — сказал он. — Да, я ненавидел магию. Я думал, никому с магией доверять нельзя. Но ты разрушила тот гримуар и доказала, что я не ошибся в тебе. Я доверяю тебе с магией или без. Но я надеюсь, что магия будет с тобой.
Я потрясенно смотрела на него.
— Твои слова о даре, мастерстве и работе с ним попали в цель, — сказал он. — Я сам такого хочу. Почему тогда ты не можешь такого хотеть?
Я не шевелилась.
— Правда, — он полез внутрь плаща и вытащил пергамент. — Вот доказательство.
Я взяла пергамент с интересом. Внутри свертка лежали четыре листа бумаги со знакомым почерком.
— Письмо моей мамы, — прошептала я. — Где ты его нашел?
— В тайном проходе в дом Рейвендон. Я не сказал о нем советникам короля. Боялся, что они заберут его. И я подумал, что оно должно быть у тебя.
Я села на лавочку и посмотрела на письмо. Даже в свете солнца страницы, покрытые разводами от воды, не получалось прочесть. Но когда я поднесла их ближе, я уловила хрупкую нить мелодии, поднимающейся от них, мелодию пел сладкий голос моей матери, каждая нота была тихой, но ясной. Я принялась подпевать, и буквы начали темнеть, а я смогла прочитать то, что было от меня скрыто:
Дочь моя, ты очень важна для меня, даже если у тебя не было бы магии. Но я должна оставить тебя, возможно, надолго, и хорошо, что у тебя есть дар к Дикой магии. Я слышу это в тебе, хоть ты и так мала, и я верю, что ты будешь сильнее меня…
Не бойся. Многое, что говорят о Дикой магии, ложь, есть много способов защитить себя…
Я слышала четко мамин голос, почти ощущала ее руки, обнимающие меня. Страницы дрожали в моей руке.
Порой ты будешь сомневаться в своей способности исполнять Дикую магию, проблемы могут возникать после болезни или смятения. А если использовать много магии, твой дар может будто исчезнуть. Знаю сама, как это расстраивает, но не бойся: магия остается в тебе, дорогая дочь, со временем и отдыхом она вернется…
Это было не все, но я ничего не видела из-за слез. Я свернула письмо и прижала к себе, благодаря маму за то, что дотянулась до меня и успокоила.
— Спасибо, — сказала я, посмотрев на Ната. — От всего сердца. Ты не знаешь, что это значит для меня.
— Я могу догадаться.
Я встала со скамейки. Связь между нами была такой сильной, что я почти слышала, как она гудела в воздухе.
— Нат?
Он посмотрел на меня, его взгляд был ясным. Он смотрел на меня с симпатией, уважением, добротой и, возможно, чем-то еще…
О! Разве я не хотела бы сейчас сделать все, только бы прочитать его разум, чтобы узнать, что он теперь обо мне думает?
Но этого я не могла, не сейчас. Может, это и к лучшему. Некоторые секреты нельзя выведывать силой. Требуется терпение, чтобы в будущем они сами раскрылись.
Я отступила на шаг, но Нат склонился. С решительным видом он обхватил ладонью мою щеку и нежно поцеловал.
Гудение в моей голове превратилось в песню.
Я отпрянула от него. Норри позвала с порога дома:
— Нат? Люси? Вы еще там? Я накрыла на стол. Тебе нужно поесть, Нат. И ты приходи, Люси.
Нат протянул мне руку. Я обхватила его ладонь.
— Идем, — крикнула я. Мы пошли к дому вместе, и мое сердце пело.