Люди ночи - читать онлайн книгу. Автор: Джон Майло Форд cтр.№ 19

Сам Палатайн был одним из последних стопроцентных нелегалов, возможно даже последним. Его родители получили безупречные документы британских граждан – до войны с Гитлером, когда еще не изобрели компьютеры, лазеры и сканирование сетчатки, это было значительно проще. Палатайну осталось лишь родиться у них законным образом, и правительство его величества обеспечило остальные документы. Он вырос англичанином, учился в частной школе и в Оксфорде, в дискуссионном клубе отстаивал позицию Идена по Суэцкому вопросу ^[30]. Коммунисты (не те коммунисты) попытались его завербовать, и он добросовестно сдал их университетскому начальству.

Работу в Сити и связи он приобрел настолько честно, насколько это возможно; его британская индивидуальность формировалась по мере того, как советская обрастала подробностями. У него были медали, которых он не видел, форма, которую он никогда не носил, целая призрачная личность в кабинете на улице Дзержинского.

Палатайн записал, что наблюдатели должны немедленно сообщить, как только ВАГНЕР свяжется с агентом, имеющим доступ к блоку КОН-СВЕТ. На этом этапе они должны вмешаться, захватить КОН-СВЕТ и завершить операцию.

Палатайн не солгал женщине: НОЧНОЙ ГАМБИТ – и впрямь гениальный план. Но при этом чрезмерно смелый и безумно рискованный. Очень американский.

По оценкам управления «С», отдела научно-технической разведки КГБ, разработка устройства КОН-СВЕТ обошлась более чем в сорок миллионов долларов. Одни только спутники серии «Ромб», любовь и гордость Агентства национальной безопасности, стоили по полмиллиарда. И все они были обречены из-за университетского профессора и горстки недовольных на ответственных постах. Аллан Беренсон называл этих людей своими «солнечными предателями». Целая сеть без прямой связи с КГБ, практически без риска негативных последствий и за смешные деньги – НОЧНОЙ ГАМБИТ был бы выгодной операцией даже за полтора миллиона фунтов. Которых они, разумеется, не заплатят.

Тем не менее поводов тревожиться было довольно много. Палатайн знал, что глубина наблюдения недостаточна – плата за счастливую возможность откреститься от всего в случае провала. Более того, не следовало раньше времени привлекать внимание к лазейкам в системе безопасности, на которых строилась операция.

Палатайн откинулся в кресле и сложил руки на груди, удивляясь самому себе. Неужели он начинает мыслить, как американец – буканьер шпионских морей? «Должны быть дерзким вы, развязным, гордым, решительным,– цитировал ему Аллан,– а иногда ударить, когда представится удобный случай».

Палатайн очень любил Беренсона. Они начали со взаимного презрения, так несхожи были их цели и методы, однако со временем поняли, что у них больше общего, чем различий: два умных, образованных человека, обнаруживших, что мир сошел с ума.

Палатайну эта истина открылась в 1961-м, на третий год его активного резидентства. Игра тогда была не в пример более смелой и лишь отчасти реальной – Ян Флеминг и Джон Кеннеди на пару стерли грань между жизнью и вымыслом. На какой-то промежуток времени все превратилось в миф: люди читали о шпионах, как прежде о Гекторе и Ахиллесе. (Преподаватель античной литературы, у которого учился Палатайн, говорил, что в «Илиаде» есть первоклассная шпионская история.) И, неизбежно, шпионы сами поверили в сказки о своей блистательной неуязвимости.

В сентябре 1961-го Палатайну выдали указания для передачи руководителям. Им поручалось убить проститутку по имени Кристин Килер ^[31] так, чтобы все улики указывали на МИ-5. Палатайн сделал все, чтобы приказ не исполнили – мужественный шаг, хотя методами он действовал отнюдь не мужественными. Кое-кто остался у него в долгу; именно вследствие череды такого рода услуг он сидел сейчас в этом кресле, в этом гостиничном номере, размышляя об идиотских убийствах.

Кто приказал убрать доктора Аллана Беренсона? Возможно, лучше, что он этого не знает; знал бы, мог бы выдать собственные указания, и жаль, что больше нет молодых людей, готовых, когда нужно, спускать приказы на тормозах.

Некоторое время Палатайн размышлял о мести и о гордости, смелости, решительности. Затем открыл список агентов операции НОЧНОЙ ГАМБИТ и рядом с фамилией ВАГНЕР приписал: «Ликвидировать сразу по достижении цели».

–Из-за чего это все?– спросила Анна Романо, протягивая Николасу Хансарду сложенную рубашку.

Хансард убрал рубашку в сумку.

–Дурацкие бумажные дела.

–Осенний семестр начнется через полторы недели.

–Да, это настолько важно.

–Рич получил письмо от Пола Огдена. Там в основном про тебя.

Хансард поднял голову. Он чуть не спросил, что еще за Пол Огден, но вспомнил игру в «Делателя королей» и чуть не прикусил язык.

–Послушай… я уеду не больше чем на две недели. Столько Пол может подождать с решением, кем ему быть в жизни.

Он затолкал носки поглубже в сумку.

–Столько может,– ответила Анна и добавила громче: – Когда самолет?

–В одиннадцать из аэропорта Кеннеди. Местный рейс в девять.

–Черт.

Хансард замер со стопкой белья в руках. Глянул на Анну, в ее глаза, такие восхитительно большие и темные.

–Который час?– спросил он и сам услышал, как его голос по-мальчишески дал петуха.

–Без четверти восемь.

До местного аэропорта полчаса с лишком, а он еще не закончил собираться.

–Черт,– сказал Хансард.

Анна рассмеялась и поцеловала его в губы – медленно, с чувством.

–Спасибо, помогло,– заметил Хансард.

–Я отвезу тебя в аэропорт. Нет ничего лучше, чем растягивать мучения.

Слово «растягивать» не вполне описывало их поездку. Анна водила стально-серый «Мустанг СВО», способный гнать по кривым проселочным дорогам, как по трассе «Формулы-1». «Варп восемь, мистер Скотт!» – крикнула она, когда они на скорости семьдесят пять миль в час пролетели туннель под железной дорогой, и Хансард ответил: «Двигатели не выдержат, капитан», но по большей части они оба молчали.