Мужчина из моего прошлого - читать онлайн книгу. Автор: Инна Инфинити cтр.№ 71

— Что было после этого?

— Я искала тебя. Но на самом деле я стала искать тебя еще до того, как узнала, что беременна. Олеся сказала мне, что ты умер, — горько хмыкаю. — Сразу после разговора с ней меня сбила машина. Я каким-то чудом не потеряла ребенка, но всю беременность пролежала в больнице. Несмотря на все старания врача, Владик все равно родился недоношенным на несколько недель.

Дима шумно выдыхает. Мы уже идем по лесу, тут совсем тихо, машин и людей нет, поэтому слышен каждый хруст ветки под ногами. Ребенок по-прежнему резвится с собакой на несколько десятков метров впереди нас.

— Я хочу придушить Олесю, — Дима цедит это с такой злостью, что мне даже становится не по себе.

— Зачем она это сделала?

— Я не знаю. Затем, что она конченная дура, — выплевывает.

У меня есть одна догадка, почему Олеся так поступила. Эта мысль засела в мою голову еще в школе, когда мы с Димой тайно встречались и поэтому на обеде сидели за разными столами. Иногда Дима садился с Олесей, и я наблюдала со стороны, как она на него заглядывается.

— Может, потому что она была в тебя влюблена? — озвучиваю догадку. — Вы же все-таки не родственники. Просто жили в одной семье.

Дима не отвечает. Задумчиво наблюдает за резвящимися Владом и Чарльзом. По молчанию я понимаю, что Дима согласен с моей догадкой. Сердце пронзает маленький укольчик ревности. Сколько еще девушек влюблены в Диму?

В школе, наверное, каждая вторая была. В моей памяти гранитом отлился первый день прихода Димы в наш лицей. Как его обсуждали все девочки, как хотели с ним подружиться, как строили ему глазки. И как одноклассница Полежаева Лера чуть ли не из шкуры выпрыгивала, чтобы понравиться Диме.

— Почему ты переехал жить в Подмосковье? — прерываю тишину.

Решаю сменить грустную пластинку. Ну и не только Диме интересно про мою жизнь, мне тоже интересно про его.

— После Сирии хотелось тишины, а в Москве слишком шумно.

Бросаю на Соболева короткий взгляд. Он все еще серьезен.

— Ты живешь один?

— Ну да. А с кем мне жить? Я же не женат.

Последняя фраза — это камень в мой огород? Пока не могу понять.

— Эм… Ну, у тебя же вроде брат есть?

— Я сейчас с ним очень мало общаюсь.

— Почему?

— Мы слишком разные.

Интересный ответ. Могу ли я сказать про себя и Настю, что мы слишком разные? Понятное дело, что мы не один человек, но все же мы сестры.

— Мы с Настей тоже разные, но она моя сестра…

— Сонь, мой брат ведет преступный образ жизни, — резко отвечает. — Жизнь его ничему не научила. Я не хочу быть причастен к его деятельности. Твой отец дал Антону условный срок, но это ничему его не научило.

Упоминание о папе болью отзывается в сердце.

— Мой папа умер, — тихо говорю.

— Знаю. Соболезную.

Удивленно гляжу на Соболева.

— Знаешь, что мой папа умер? Откуда?

— Антон сказал. А откуда он узнал, без понятия.

— И давно ты знаешь? — я все еще поражена.

— Несколько лет.

В горле ком образовывается. Дима, оказывается, знал об этой трагедии в моей жизни. Внутренний голос хочет добавить: «Знал и не позвонил», но я одергиваю себя. Мой папа не был в глазах Димы хорошим человеком. И, конечно, у Димы для этого веские причины. Но я простила своему отцу абсолютно все: взятки, оправдание убийц Диминого отца и даже его просьбу расстаться с Соболевым.

На обратном пути мы с Димой почти не разговариваем. Оба погрузились в грустные мысли. Влад не замечает напряжения, бегает и играет с Чарльзом. Нашел себе нового друга. Вечером я заставляю ребенка оторваться от собаки, чтобы позаниматься чтением и прописями. Влад очень неохотно выводит буквы, все время отвлекается и жалуется, что устал. Но когда я достаю учебник по математике, его глаза тут же загораются энтузиазмом.

Мы занимаемся в гостиной на первом этаже. Дима тоже здесь. Занят какими-то своими делами, бывает, отходит, говорит с кем-то по телефону или переписывается, но все же находится с нами. Я чувствую его взгляды, замечаю улыбку на губах. Дима хоть и не демонстрирует открыто, но видно, что рад Владу. А может, не только Владу, а нам обоим.

У ребенка сегодня был активный день, и он не спал днем, поэтому уже в девять часов Влад начинает зевать. Отвожу его наверх и укладываю.

— Тебе все сегодня понравилось? — тихо спрашиваю, гладя ребенка по голове.

— Да. И компьютер делать, и с Чарльзом играть. Мам, а можно мне такую же собаку? — спрашивает с надеждой.

Тихо смеюсь.

— В квартире ей будет скучно и тесно. Ты будешь приезжать к дяде Диме и играть с Чарльзом.

— А мы еще сюда приедем? — удивляется.

Немного медлю с ответом.

— Вы же делаете компьютер. Конечно, приедем.

— Тогда ладно.

— А как тебе дядя Дима? — осторожно интересуюсь.

— Он хороший.

Ничего не отвечаю, а в душе радуюсь, что Дима понравился Владу. Я переживала, что сын его по какой-нибудь причине невзлюбит или испугается. Это бы все усложнило. А так у ребенка будет компьютер и Чарльз, и, может, рассказать ему правду будет не сложно. Пока не хочу об этом думать, но ведь день, когда придется поведать Владу о том, кто его настоящий отец, неминуемо настанет.

Влад засыпает, а я еще лежу с ним рядом какое-то время. Когда решаю все-таки выйти из комнаты сына, сталкиваюсь в коридоре с Соболевым.

— Уснул? — тихо спрашивает.

— Да, — так же тихо отвечаю.

— Можно посмотрю на него?

Просьба немного удивляет, но согласно киваю.

Дима осторожно опускает дверную ручку и заглядывает в спальню. Владик в пижаме с рисунком «Человека-паука» спит на спине, укрытый по пояс легким покрывалом. Дима бесшумно шагает к дивану и присаживается на корточки рядом. Глядит на ребенка с такой любовью, что у меня сердце сжимается.

— Он похож на тебя, — шепчу.

Губ Димы касается грустная улыбка.

— А мне кажется, что на тебя, — тоже шепчет.

Мне всегда очень приятно, когда кто-то говорит о нашем с Владом сходстве. Но сама я его в упор не вижу. Мне кажется, ребенок — копия Соболева.

Дима аккуратно тянется к Владу и едва ощутимо целует его в щеку. Сын слегка дергается, но не просыпается. Меня заполняют тоска и грусть от того, что Дима потерял столько лет по глупому стечению обстоятельств. Я отказалась выходить замуж, он больше не позвонил, Олеся солгала… И ведь мы могли никогда больше не встретиться, если бы не случай.