Причина его одержимости - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Резник cтр.№ 5

– Ты окончательно спятил, да?

– Нет. Я в норме. Могу показать справку. Через полтора часа мне нужно вернуться в город, чтобы порешать с похоронами, а потом я весь твой. Можем заехать к тебе, чтобы забрать вещи.

Офигев от его слов, я поначалу пропускаю кое-что важное. Странные интонации, которыми Кир щедро сдабривает голос, отчего тот становится как будто теплей. Видно, парень старается доказать мне, что не такой уж он и чурбан. Неужели ему так важно произвести на меня впечатление? Не верится. К тому же Кирилл не может не понимать, насколько это бесперспективно, учитывая тот факт, что я знаю его как облупленного.

– Я не стану твоей женщиной, – насмешливо качаю головой.

– Впрочем, если весь твой нынешний гардероб выглядит вот так, – словно меня не слыша, продолжает Кир и проходится брезгливым взглядом по моему наряду, – это будет напрасной тратой времени. Такая женщина, как ты, не должна ходить в дешевых тряпках.

На самом деле внешний вид – это последнее, о чем мне сейчас стоит беспокоиться, но какого-то хрена замечание мальчишки бьет по самолюбию. Я вскакиваю.

– Да пошел ты. Я не позволю себя унижать!

Как он оказывается со мной рядом? Не знаю! Просто секунда – и Кир, буквально только что сидящий за столом, уже нависает надо мной, подавляя борзой силой молодого самца.

– Придержи свои «пошел ты» для кого-то другого. Со мной ты не будешь говорить в таком тоне. Ясно?

Судорожно сглатываю, не понимая, как так вышло, что Кирилл влегкую подминает меня под себя. Он мальчишка. Глупый самодовольный мальчишка с кучей тараканов в голове. А я битая жизнью женщина. Старше его на семь лет и опытнее на целую жизнь, но когда он вот так смотрит… боже!

– Х-хорошо. Ты прав. Я не должна была так с тобой разговаривать. Отойди, пожалуйста.

– Зачем? Я теперь буду рядом всегда. Привыкай.

– Кир, ты вообще меня не слышишь, что ли? – часто моргаю.

– Нет. Похоже, это ты не слышишь меня. Аня, у тебя нет выхода. Посмотри на себя, ты хочешь вот такой жизни для своей дочери?

– Какой – такой? – цежу сквозь зубы.

– Арина привыкла к совершенно другому, – уходит от ответа Кирилл. Сложись обстоятельства чуть иначе, я бы оценила его старания. Ведь подобная деликатность – это же вообще не про Кира, ему приходится ломать себя, чтобы до меня достучаться. Впрочем, мне откровенно плевать, сколько усилий прилагает сопляк, чтобы казаться нормальным. Потому как прямо сейчас ненормально абсолютно все: сама ситуация, его предложение, наш последующий разговор!

– Ну, так обеспечь ей ту жизнь, к которой она привыкла. Без ультиматумов мне. Слабо?

– Я обеспечу, – заявляет, не дрогнув. – Но свое условие я озвучил.

– Готов принудить меня?

– Вряд ли это можно будет назвать принуждением.

Я открываю рот, чтобы возмутиться, и тут происходит нечто, полностью меня дезориентирующее. Кир проникает пальцами между моих приоткрытых губ. Один толчок, второй, третий, погружаясь с каждым разом все глубже во влажный жар. И это все – оно будто не со мной, понимаете? Бывает же так во сне, когда ты в ужасе просыпаешься и не можешь пошевелиться. Вот и сейчас я чувствую нечто подобное. Сопляк беззастенчиво трахает мой рот, а все, что я могу – просто во все глаза на него палиться.

– Анечка, гарантирую, тебе так понравится, что ты еще течной сучкой будешь скулить, выпрашивая добавки.

Моя челюсть падает ниже от такой самоуверенности. А глаза обжигает соль от того, что в его словах может иметься какой-то смысл, учитывая то, как предательски быстро намокают мои трусики. Боже мой! Какого черта?! Что себе позволяет этот сопляк? А я?! Злые мысли понемногу приводят в чувство. Я выталкиваю языком его пальцы, готовая откусить их, к чертям, если он сию секунду не прекратит, но, к счастью, ничего подобного делать мне не приходится – Кирилл послушно убирает руку, но только для того, чтобы в ту же секунду впиться в мой рот своим.

В этом поцелуе всего в избытке. Его шелкового языка, странного аромата, который мне то ли претит ужасно, то ли нравится просто донельзя, и его слюны. Потому как это реально, противоестественно влажно. Пошло. Неправильно. Это вообще за гранью!

– Прекрати! – отворачиваюсь, вжавшись ладонями в его каменно-твердую грудь. Мы оба дышим, будто хроны-астматики. Боже мой! – К-как ты смеешь? Я что – кукла?

– Ты моя женщина, Аня. Я ведь уже сказал.

– Я не твоя! – ору. – Да что же это такое?! Кир! Ты хоть понимаешь, как это выглядит? Что ты требуешь?! Я твоя мачеха.

– Давным-давно нет. Знаешь, сколько я о тебе мечтал? Ты даже представить себе не можешь.

Стою, хлопаю глазами, как идиотка. У меня просто нет слов. Да и что тут скажешь? Человек не знает слова «нет». Мне известно о его навязчивых состояниях. Может, зацикленность на мне – это та же компульсия? Нереальность навязчивых мыслей и действий как раз и есть первый признак невроза. Я могу костьми лечь, но он от своего не отступит. От ощущения окончательной потери контроля над собственной жизнью меня начинает трясти. Как так? Какого черта? Почему это происходит со мной?

– Зачем это все?

– Я хочу тебя себе, Аня.

Так мог бы ответить ровесник Ариши, отнимая понравившуюся машинку у друга. Это тоже его особенность – в одних случаях Кир ведет себя не по годам взросло, в других – как сущий ребенок.

– А я не хочу быть с тобой.

– А с кем хочешь? С тем толстопузым хмырем, с которым ты обедала на прошлой неделе? Серьезно?

Меня бросает в холодный пот. Он как ртуть, собирается в каплю и стекает по позвоночнику вниз. Во рту пересыхает.

– Ты что, следишь за мной?

– Что он может тебе дать, а? Того, что не смог бы я?

У меня пульсирует в висках и кружится голова. Сжав ее пальцами, начинаю оглядываться в поисках сумочки.

– Я не вижу смысла продолжать этот разговор. Дай пройти.

– Нет.

– Я хочу попрощаться с дочерью!

– Нет.

– Нет?

– Я же сказал – мы с Аришей идем в комплекте. Пока тебя не было рядом, именно я был ее семьей. Нас нельзя разлучать. Она к этому не готова.

– Ты знаешь, почему меня не было рядом! – толкаю мальчишку в грудь, - Ты, мать его, знаешь!

– Да. Пожалуй. Но ведь это ты не дала мне времени, Аня. Я бы обезопасил тебя от рисков. Но ты поспешила, и вот к чему это нас привело, – как робот повторяет Кирилл.

– Господи, о чем ты?! Тебе было шестнадцать!

– Это не имеет значения. Я знал, что делаю. И сейчас знаю. Я давно взрослый.

– Взрослый?! Господи, если кто-то раздался в плечах и обзавелся растительностью на теле, это не означает, будто он вырос, – смахиваю с глаз злые слезы, прижимаю к вискам вибрирующие на кончиках пальцы.