Жнецы свободы - читать онлайн книгу. Автор: Кира Уайт cтр.№ 120

Испытание отменили раз и навсегда, превратив Спираль так же, как и Пирамиду, в памятники кровавой страницы истории.

Отныне и впредь были запрещены опыты по созданию опасных животных. Всех тварей, созданных в Арене, перевезли в Спираль. Так же были запрещены опыты над людьми. Больше никто и никогда не превратит человека в Жнеца. Ева стала последним Жнецом, последним человеком, пострадавшим от бесчеловечных экспериментов.

Также упразднили смертную казнь, Харпер Эйс – бывший Канцлер республики, отказавшаяся сотрудничать с оппозицией, села в тюрьму на пожизненное заключение.

Во главе республики встал Дэниел Сорренс, который, как и обещал, оставил при себе Совет практически в неизменном составе, но в него вошли и некоторые представители оппозиции. Сорренс не обманул, власть его не интересовала, поэтому звание Канцлер было упразднено. Он управлял государством не в одиночку. Часто выезжал в провинции и выходил к простым жителям столицы, чтобы узнать, все ли их устраивает и спросить, чего им недостает.

Но не все жители Нью-Вара обрадовались новому режиму. Ведь они лишились прежней жизни и бесплатных слуг. У некоторых из этих богатеев бывшие рабы отказывались работать даже за деньги. Это послужило зарождению еще большей озлобленности. Уже через несколько месяцев после переворота собралась большая группа сопротивления, которая попыталась освободить Канцлера и убить новый Совет во главе с Сорренсом.

Погибло не меньше сотни людей с обеих сторон. Сорренс тогда едва не умер. В назидание всем остальным, пойманных членов сопротивления увезли на остров Спирали и заперли внутри сооружения. Спираль сделали тюрьмой, которая постоянно пополнялась особо агрессивными недовольными новым режимом. Все выходы между кругами открыли, чтобы заключенные могли беспрепятственно перемещаться внутри сооружения. Теперь эти люди вынуждены были выживать в суровых условиях Спирали и бороться за свою жизнь не только с другими заключенными, но и с жуткими тварями. Проходы, ведущие в командный центр под Спиралью, наоборот, запечатали.

Но были и такие жители Нью-Вара, которые спокойно приняли перемены. Они старались помогать новому правительству, выделяя личные средства на строительство школ в провинциях.

Последних в своей природе Жнецов возглавил Кейн, который сразу же ввел новые правила: Жнецы больше не должны носить маски, но снимать браслеты-подавители в присутствии простых людей было категорически запрещено, также им разрешили вернуть свои имена, навсегда перестав называть порядковым номером.

Жнецы выполняли свою работу – следили за порядком. Даже несмотря на то, что люди узнали правду о них и больше не опасались за свою жизнь в их присутствии, преступлений как не было, так и нет. После переговоров на пустыре Кейн собрал всех Жнецов и предложил им два варианта развития событий.

Первый, желающие Жнецы остаются под его командованием и выполняют свою работу.

Второй, все, кто не хочет следить за порядком, могут уйти и вести обычный образ жизни в любой выбранной ими провинции. Весь отряд Кейна остался с ним, как и большинство остальных Жнецов.

Тереза Мартин осталась работать на прежней должности, плюс возглавила одно из отделений терапии в лечебном корпусе Нью-Вара. С Евой она практически не пересекалась, все общение между ними прекратилось.

Франсин осталась работать ассистенткой доктора Бейли, который уехал в ее родную провинцию – Поля.

Жнец под номером Восемь Четыре Три Два, которую зовут Элли, тоже вернулась в родную провинцию – Арена.

Через год после победы в Испытании Джош и Лана поженились. Они предпочли остаться жить в столице.

Ной и Ева уехали жить в Леса. Ной вошел в команду охотников, а Ева занимается высадкой молодых деревьев на месте ранее срубленных.

Ной

Два года спустя

Пересекаю лесную поляну, которую уже почти подготовили к высадке новых деревьев. Сжимаю в руке небольшую корзину с ягодами и смотрю на невысокий, но возвышающийся над деревьями холм, поросший редким кустарником. У его подножия срываю крупную ромашку, кладу ее в корзину и вступаю на узкую тропу, чтобы подняться на вершину. Путь не отнимает много времени.

Вид отсюда просто потрясающий. Солнце клонится к горизонту, подсвечивая верхушки деревьев оранжевым. Все вокруг светится и переливается в этом свете. Но для меня вся эта красота меркнет, когда я замечаю ее. Ева сидит на большом камне, подтянув колено левой ноги к груди и опустив на него подбородок. Как бы бесшумно я ни старался идти, она все равно оборачивается и улыбается, заметив меня. Эта улыбка великолепнее самых красивых природных явлений вместе взятых. Сердце, как всегда, пропускает удар, когда я осознаю, что эта девушка со мной.

–Ты сегодня рано,– она слегка сдвигается на камне и приглашает меня присоединиться.

Сажусь вплотную к ней и быстро целую в губы, а затем передаю корзинку.

–Это тебе.

Наблюдать за ее реакцией – особый вид удовольствия. Она достает ромашку и вдыхает ее аромат, щеки покрывает румянец, будто я подарил ей не простой цветок, а какую-то дорогостоящую вещь.

–Спасибо,– шепчет Ева, и заглядывает в корзину, а потом восторженно спрашивает.– Черника?

Ее улыбка становится еще шире, Ева достает одну ягоду и кладет в рот, затем предлагает мне. Так мы и сидим, любуясь закатом и наслаждаясь ягодной сладостью. Приобнимаю девушку и целую в висок, наслаждаясь тем, что она просто рядом.

Когда солнце окончательно скрывается за горизонтом, встаем и, взявшись за руки, спускаемся с холма, затем пересекаем поляну и выходим на едва заметную тропу, направляясь в сторону нашего дома.

–Кейн обещал прислать вертолет рано утром,– сообщаю я, когда остается пройти четверть пути.

–Хорошо. Планы не поменялись?

–Нет.

Завтра мы улетаем, чтобы побывать на могиле Трея, а затем хотим на пару дней остановиться в Нью-Варе. Замечаю, что Ева немного погрустнела.

–Что тебя расстроило?– спрашиваю участливо.

Она печально улыбается.

–И почему я все время забываю, какой ты внимательный?– Я лишь усмехаюсь, а Ева продолжает после небольшой паузы.– Мне всегда грустно, когда я вспоминаю Трея. И еще, я тут подумала, когда у Джоша и Ланы родится малыш, я даже не смогу подержать его на руках.

–Такова наша участь. Этого никак не изменить.– Немного помолчав, добавляю.– Зато мы есть у друг друга.

–Ной?

–Ммм…

–Когда я в последний раз говорила, что люблю тебя?

Довольно улыбаюсь в ответ.

–За последние два года?– Когда она кивает, сдерживая улыбку, отвечаю:– Каждый день.

Конец.