Станция "Самосуд" - читать онлайн книгу. Автор: Ена Вольховская cтр.№ 12

—Подними лестницу,— чуть сипло произнесла женщина, прикладываясь к стакану с прохладной жидкостью.

Кивнув, Илинея выполнила просьбу матери, оставив недоумевающе и возмущенно разведшего руки отца внизу, и вернулась к креслу.

—Не думала, что когда-нибудь вновь увижу эту вещь,— она с неясной тоской посмотрела на кулон.— Даже не знаю, рада этому или нет. Где ты вообще нашла его?

—В антикварной лавке…

—Там, куда я его и отнесла,— понимающе кивнула женщина.— Подумать только! Эта вещица пролежала там целых тридцать лет, чтобы вновь вернуться ко мне!— она тихо рассмеялась.

Илинея села на пол и положила голову на подлокотник кресла, всем видом призывая рассказывать дальше. Еще подростком она поняла, что ничего не знает о собственной семье, а попытки что-либо выяснить обычно заканчивались сведением темы в сторону. В искусстве ухода от разговора ее родителям едва ли можно было найти равных. Особенно, если дело касалось их личной жизни.

Однако в этот раз Аделина не стала вилять. Она откинулась на спинку кресла, прочищая горло от пыли, запустила руку в длинные, светлые с рыжиной волосы дочери и стала тихо рассказывать:

—Твой дедушка был… не очень доволен тем, что мы с Зейном начали встречаться. О! Он с удовольствием напоминал нам об этом при каждом удобном случае! Да и неудобном тоже, чего уж там,— горько усмехнулась женщина.

—Что-то подобное я уже видела,— саркастично протянула Илинея.

—Да уж… прости, милая,— она потрепала девушку по голове.— Вряд ли Зейн проводил параллели между нами и вами с подругой. Так вот. Зейн тоже колдун, как и все мы — иначе бы ты у нас не родилась — однако он не был знатных кровей. Это люди думают, что все маги поголовно были аристократами с людьми в качестве рабов,— Аделина презрительно хмыкнула.— Папа просто фыркал, пока мы встречались, но когда мы объявили о помолвке, он не оценил. Он был категорически против, чтобы кто-то из рода Лион, а тем более его дочь, связывал себя черными магами. «Позор и клеймо на всю жизнь!», так он говорил,— женщина замолчала и начала глубже дышать, пытаясь не дать одержать верх накатившим слезам. Вернув себе дар речи, она отпила воды и продолжила: — Как ты могла заметить, я его не особо слушала, и вскоре мы с твоим отцом прибыли в администрацию, чтобы закрепить наш союз на бумагах. Когда папа узнал об этом, он был в бешенстве! Не подумай, он не кричал, не буянил, ничего такого, он всегда был очень сдержанным. Но в тот вечер он сказал, что у него больше нет дочери, что он не знает, кого растил все эти годы. Чтобы эта непонятная женщина, черная магичка, собирала свои вещи и немедленно покинула его дом!— хмыкнула Аделина.— А меня тогда характер был резкий… Не знаю, какой реакции ожидал он, но я тогда собрала самые необходимые вещи и ушла, не попрощавшись. Какое-то время мы с Зейном жили у его родителей, но, сама понимаешь, молодой семье нужно было свое пространство, и где-то год мы мотались по чужим квартирам и домам. Потом начались эти стычки с людьми. До сюда особо не доходило, действия больше в крупных городах проводились, но про относительно спокойную жизнь нам пришлось забыть еще на два года, которые мы вновь провели у его родителей. Сражения закончились, но началось другое — облавы на магов. Все это было неофициально, само собой, просто разгоряченные боями и безнаказанностью люди решили «додавить» нас. До крупных родов они добраться не могли, а вот вылавливать черных магов… Было страшно. Многие колдуны стали скрываться. Тогда я решила продать этот кулон. Вещь, напрямую говорившую о моей принадлежности к двум ненавистным группам сразу — и к магам, и к аристократам. Оценщица дала мне невероятно большую по тем временам сумму за этот кулон, почти четыре тысячи нинге. Такими кулонами не разбрасывались, и достать их было практически невозможно…

—Подожди, мам,— Илинея подняла на нее взгляд,— эти кулоны подтверждают принадлежность к роду. То есть, если бы его кто-то купил до меня…

—Нет, нет,— покачала головой Аделина,— как ты верно подметила, принадлежность к роду подтверждает именно кулон, а не его наличие,— женщина надела его на шею, и он приветливо сверкнул в полумраке чердака.— Если надеть его на кого-то другого, он потемнеет и обожжет несчастного. Их искали не для мошенничества или чего-то подобного, а как трофей,— она грустно улыбнулась и продолжила: — Эти деньги стали первым взносом за этот дом. Тогда он был меньше и в один этаж, но это был наш дом! А еще мы тогда купили радио,— фыркнула она.— Для связи с миром, как сказал Зейн, и для того, чтобы казаться обычными. Меньше магии, больше людских штук. Все для общего спокойствия. А через пару лет, когда все более менее устаканилось, родилась ты. Отец узнал об этом. Впервые за пять лет он появился на пороге нашего дома и подарил трюмо для своей внучки,— она поднялась с кресла и подошла к ящичкам трюмо.— «Может, хоть у нее будет побольше мозгов, чем у вас», говорил он,— хлопнув самым верхним ящиком, она повернулась к дочери и протянула ей такой же кулон.— Я давно должна была отдать его, но не могла. Зейн все грезил вернуть меня и тебя в роскошь той жизни, из которой он нас забрал. Правда, мне это никогда было ненужно. Я сделала свой выбор тогда, тридцать лет назад, и не жалею о нем. Но я не должна была лишать тебя права выбора.

Илинея накрыла ладонью кулон в руке матери и, не глядя, положила его на столешницу:

—Спасибо, мам, но я свой выбор тоже сделала,— улыбнулась девушка.— Род Лион в прошлом, пусть там и остается. К тому же,— она скривила лицо,— Илинея Лион, язык сломаешь! Да и мои студенты не оценят.

На пару мгновений на чердаке повисло молчание, взорвавшееся звонким женским смехом. А потом они говорили. Обсуждали все на свете до самого вечера под возмущенные крики отца снизу и звуки его жалких попыток откинуть лестницу. Илинея покинула отчий дом уже на закате в удивительно хорошем настроении. Однако оставался еще один не решенный вопрос. И с постепенно мрачнеющими мыслями колдунья пошла на остановку, дожидаться нужного омнибуса, который бы доставил ее в сторону дома бабули Бренан.

Когда она добралась до пункта назначения, солнце уже почти скрылось за горизонтом, оставив лишь ярко-алую полосу и чуть сиреневое небо. Вилья копалась в клумбах на дворе перед домом и несколько удивленно поприветствовала гостью. Стушевано кивнув, она спросила, дома ли Рида, и, получив положительный ответ, проскочила внутрь.

—Просто сделай мне чай!— заунывно доносилось из зала.

—Мы пили чай недавно!

—Обделяешь больного человека! Ни стыда у тебя, ни совести! Неси чай!

С нечленораздельным ворчанием из комнатки слева вышла Рида и на мгновение остановилась в коридоре, удивленно окидывая взглядом подругу. После этого встала, сложив руки на груди.

—Что? Тебе тоже чаю? Если да, говори сразу, второй раз не пойду,— девушки улыбнулись. Рида подошла к подруге и приобняла ее за плечи.— Раздевайся, проходи, чего стоишь в дверях? Пойду пока этому гремлину чай налью.

—Я все слышу!

—Я знаю, я сделала это намеренно!— крикнула Рида в ответ.

Через несколько минут девушки уже сидели в той самой комнате, откуда вышла Рида — крохотная спальня с узкой кроватью, шкафом и столиком. Две кружки с горячим чаем в руках и мисочка с домашним печеньем на столе, освещаемые лишь парочкой свеч, несмотря на наличие в доме куда более ярких газовых фонарей.