Мы оседлаем бурю - читать онлайн книгу. Автор: Девин Мэдсон cтр.№ 120

Последним пал Андрус, из его горла лилась кровь, когда Дишива пинком отправила его тело катиться по земле.

Йитти и Хими отпустили меня, а Гидеон спихнул Лео с трона, и тот свалился с помоста, будто сломанная кукла.

–Нет, нет!– Я сжал лицо Лео руками.– Ты не можешь умереть. Верните его. Верните!

–Он тебе и правда так дорог?– донеслись с трона спокойные слова.

Сейчас на нем сидел Гидеон, и никто не оспаривал его право. Остались одни левантийцы.

–Он обещал освободить нас.– Злые слезы жгли мне глаза.– Он хотел отпустить моих Клинков домой.

Позади ахнула Хими, но мне некогда было смотреть на нее. Я тряс мертвое тело Лео. Его голова болталась на переломанной шее.

–Вернись. Вернись.

–Значит, ты принял бы свободу от него, но не новый дом от меня?– Слова Гидеона дышали гневом.– После всего, что я для тебя сделал, ты баюкаешь тело вражеского священника?

–Я должен поступать так, как лучше для моих Клинков, и это значит отвести их домой, Гидеон. Домой!– Слезы лились по моим щекам.– Он отпустил бы нас домой.

–Если хочешь свободы, нужно брать ее, как я взял ее для всех нас. С этого момента мы больше не рабы чилтейцев. Мы не рабы корунцев, темпачи или кого угодно, кто хотел бы нас уничтожить. Мы левантийцы, и на крови наших врагов мы создадим собственную империю. Подавайте сигнал. Убейте всех.

Гидеон подался вперед, его лицо исказила ярость, какой я не видел даже в тот вечер, когда бросил ему вызов.

–Ты что думаешь, я в самом деле сражался ради чилтейских завоеваний? Думаешь, я отдал бы за это свою жизнь и жизнь своих сородичей? Они не узнают, откуда пришла смерть. Они попались в силки, о которых даже не подозревали, пока не стало слишком поздно. Простых кисианцев пощадят. Чилтейцев уничтожат. Таков мой приказ, приказ Гидеона, императора левантийской империи.

–Империи? Это безумие!– выкрикнул я, переводя взгляд с него на Дишиву и обратно.– Мы кочевники. Степные наездники. Мы не строим городов и не сидим на тронах. Мы не собираем богатств и не пашем землю. Нас тут вообще не должно быть.

–Но мы здесь, и возврата отсюда нет,– ответил он.– Мы не можем выиграть ту войну. Придется оставить отравленные степи позади. Кисианцы приплыли сюда на кораблях ни с чем и построили империю. Мы можем сделать то же самое, и ты, Рах, должен быть с нами или против нас.

Я смотрел на человека на троне и пытался разглядеть в нем Гидеона, которого когда-то знал и любил, разглядеть хотя бы след человека, которого называл братом. Я хотел верить ему, признать его, понять, но видел лишь гордого и хладнокровного завоевателя.

Сжимая клинок, я поднял побелевшие кулаки в приветственном жесте, отчаянно пытаясь хоть чем-то напомнить ему, что он левантиец.

–Я не против тебя, брат,– сказал я, до боли сжимая пальцы.– И никогда не был против, но я не могу сражаться за то, за что сражаешься ты. Не могу забыть наши обычаи. Я хочу домой, Гидеон.

Мои слова превратились в мольбу, но он будто не слышал их.

–Здесь теперь твой дом.– Гидеон кивнул Дишиве, и она, переступив через тела Андруса и Лео, схватила меня за руку.

–Не надо,– сказал я, закрывая глаза, будто в надежде, что все это исчезнет.

–Рах э’Торин,– заговорил со своего трона Гидеон.– Я освобождаю тебя от командования Вторыми Клинками Торинов. Их капитаном будет Йитти, человек, который желает строить наш новый дом. Найди для него камеру, Дишива.

–Что? Гидеон, нет, я…

–Довольно! Прощай, Рах.

Дишива дернула у меня из рук саблю, я попытался крепче схватить клинок, но не стал с ней драться. Я просто не мог. Не в силах ничего сказать, я позволил ей подтолкнуть меня к дверям.

Мои Клинки не смотрели на меня, не сражались за меня, молчали. Там, в городе, остальные левантийцы сейчас обращались против своих хозяев. Они скакали по улицам, рубя головы ничего не подозревавшим солдатам, натягивали чилтейские луки и выпускали чилтейские стрелы в тех, кто их изготовил, перегораживали ворота и убивали всех, кто пытался бежать. К закату улицы Мейляна будут полны запертыми душами.

Я считал, что нет худшей судьбы, чем быть потерянным для богов после смерти, поскольку никогда раньше они не покидали меня при жизни.