Лабиринт - читать онлайн книгу. Автор: Иден Бар cтр.№ 78

—Вот это я и спрошу у него лично,— мрачно отвечает он,— Артист ныне живет и здравствует, представляешь? Только сменил имя и гражданство. Он теперь солидный бизнесмен в Эфиопии, владелец кофейных плантаций, купленных известно за какие деньги. Я, конечно, догадываюсь, почему он решил поломать именно мою жизнь, прикончив заодно племянника. Но не лишу себя удовольствия задать ему несколько вопросов!

Потираю покрывшийся испариной лоб.

—Слушай, а мы не упьёмся тут этим виски?

—Пей смело, дам тебе специальную таблеточку для быстрого восстановления,— смеётся.

—Вы там, блин, то на инъекциях, то на таблеточках постоянно, что ли?— улыбаюсь тоже.

—Специфика работы. Но ты можешь просто перестать пить,— отвечает Алекс, попивая из бутылки и дальше. Я же, абсолютно непривычная к такому крепкому алкоголю, начинаю, наконец, соображать, что меня уже немного штормит. И да, пора останавливаться,— кстати, была мысль, ну как вариант, что ты могла сбежать с ним!

—С кем?!— я гневно смотрю на него,— с Артистом?

—Ну да.

—С чего бы это?

—Так.

Чувствую, что даже краснею от возмущения. Как можно было предположить такой бред?

—Вариант с твоим отцом мне в голову как-то не приходил,— Алекс улыбается, видимо наблюдая, как меня всю распирает от эмоций. Ну не умею я в критические моменты жизни сохранять «бесстрастное лицо»!

—Но как ты спасся?! Ты ведь не сел в тюрьму?— продолжаю спрашивать.

—Не сел,— смотрит загадочно. И мне становится как-то щекотно, что ли, под этим его взглядом. Или тут виноват алкоголь?

—Почему?— глупо интересуюсь, чтобы как-то поторопить его с развитием темы. Хотя, не суть! Искренне радуюсь тому, что в жизни Алекса тюрьмы не случилось.

—Мне помог дед, вытащил оттуда и дал путёвку в жизнь, в самом прямом смысле этого слова,— он болтает виски, глядя через него на светильник.

—Повезло тебе с дедом! Но чем я могу помочь твоему расследованию в Эфиопии? Неужели ты думал, что,— запинаюсь немного, размышляя своим захмелевшим мозгом,— мы с ним признаемся тебе там, вместе, что сбежали, и я помогала… ему? Во всем этом?

—Ну, так плохо о тебе я не думал,— Алекс максимально расслаблен и улыбчив. Очевидно, что своим признанием я сбросила камень с его души,— но я думал, что, возможно, ты просто сбежала с ним, а потом он обманул тебя.

—Зачем ему это?— пожимаю плечами.

—Назло мне, и чтобы лишить меня алиби, например. Но вообще-то, он ведь был неравнодушен к тебе, если помнишь!— недобро прищуривается.

—Не помню,— отвечаю тоже почти со злостью,— этот человек всегда был никем для меня… И какое ещё, нафиг, алиби?

—Забудь!— Алекс играет бутылкой, не обращая на меня никакого внимания,— дядя Бенджи выстроил фактаж для обвинения. И тогда это было простое совпадение — твое исчезновение, удобное для него, как понимаю я сейчас. Но копы интересовались моим алиби в ту ночь, когда произошёл взрыв. А был я с тобой! То есть подтвердить мое алиби могла бы только ты.

Переводит взгляд на меня, а до меня еще только-только доходит.

Как назло, начинается икота. Набираю полные лёгкие воздуха, чтобы прекратить это. Безуспешно.

—Знаешь, что сказал мне следак, который вел дело?! Что ты — плод моего воображения. Сказать честно, я и сам был готов поверить в это…

—О Боже, прости,— икаю и тяжело вздыхаю. Так недолго и до пьяных слез дойти! Неловко глажу его по спине, но Алекс почему-то отодвигается.

Коротко просит не гладить его. Ага, гордый значит. Ну и ладно, оставляю в покое его спину. Он же не собачка, в конце концов, чтобы так проявлять свое сочувствие.

—Ну хорошо, а если он не признается?

—Признается,— в тоне Алекса сухая уверенность. Делает ещё глоток,— я заставлю его рассказать мне все! Намочить штанишки,— усмехается. Говорит это даже, как мне кажется, с каким-то удовлетворением,— понимаешь, из-за жажды наживы он убил единственного своего кровного родственника, который был ему как сын.

—А что потом?— шепчу в ответ. К счастью, проклятая икота заканчивается.

—Потом сдам его интерполу! Я уже это делаю… Он числится в международном розыске много лет.

Надолго замолкаем. Алекс с вопросом в глазах протягивает мне бутылку. Беру ее ослабевшей рукой, хотя не должна бы! Но сейчас все равно.

Я пью за любовь, втайне от него. За чистую любовь той семнадцатилетней девочки, и за себя сегодняшнюю, проживающую никчемную, неинтересную жизнь. Пью за то, чтобы колесо, в котором давно кручусь белкой, хоть немного замедлилось, а лучше остановилось совсем, дав мне возможность вдохнуть, наконец, настоящей жизни.

Сижу и раздумываю — жалея себя, жалея Алекса. То погружаясь в воспоминания, то заставляя себя встряхнуться и чуть не смеясь от жуткой каши в голове. Мысли гудят в ней роем непослушных пчел! Последняя эмоция — веселье от сравнения.

—Чем занимаешься?— неожиданно спрашивает Алекс.

—А?

—Я смотрю, ты как-то уж очень ушла в себя…

—Да так,— отвечаю весьма уклончиво, с широкой глупой улыбкой на лице,— радуюсь, что все хорошо. Забери-ка бутылку. И больше не давай! Даже если попрошу, окей?

—Окей. Итак! Тебе стало известно, что я женат, только что. Откуда?— он смотрит внимательно, поставив бутыль на тумбочку. Но, тоже широко улыбается мне.

—От верблюда,— хихикаю.

—От верблюда?

—Ну, так у нас говорят, когда информация засекречена,— мне смешно, но стоит сказать, что узнала об этом я от Кати, как он преображается! Вижу ясные, абсолютно трезвые глаза Алекса. А не притворяется ли он, что пьёт? Хотя, бутылка-то почти пуста.

—Я ничего не говорил Кате об этом.

—Ну, а если,— сосредоточенно размышляю,— она что-то на той квартире, в Нью-йорке заметила?

—Исключено. Это квартира организации, перевалочная база для любого агента. Там почти нет моих личных вещей. Думай ещё!

Чешусь. Ерзаю.

—Тогда не знаю, Алекс! Я спросила у нее в письме, но она пока не ответила.

—Так, ясно,— он откидывается на спину, заложив руки за голову, и вперяет взгляд в потолок,— значит Уилл, мать его.

—Уилл?!— туговато соображаю, и очень сейчас, кстати, страдаю от этого.

—Да,— я вот чувствую, что Алекс зол на парня.

—Ну-ну,— зачем-то успокаивающе хлопаю его по руке, и снова смеюсь. На смену икоте неожиданно приходят приступы смеха, которые мне сложно контролировать. Смотрит косо, странно,— не нужно так расстраиваться. Это ж не государственная тайна? А может, расскажешь о жене? Ну, как бы для справки, или для общей информации..

И снова я давлюсь от смеха, ругая себя за это почем зря, а Алекс, вздохнув, поднимается и садится по-турецки. Отодвигает от меня бутылку подальше, которую я ловко пытаюсь схватить с тумбочки. Смотрит печально и строго.