Прогулка среди могил - читать онлайн книгу. Автор: Лоуренс Блок cтр.№ 49

Набрав номер, я услышал вместо длинных гудков один непрерывный. Решив, что нас разъединили, я положил трубку, но потом догадался, в чем дело, и снова набрал номер, а когда услышал непрерывный гудок, набрал собственный номер и положил трубку.

Не прошло и пяти минут, как телефон зазвонил. Я взял трубку, и Ти-Джей сказал:

— Эй, Мэтт, старина, что новенького?

— Ты завел себе пейджер?

— Удивил вас, а? Старина, на меня свалилось сразу пятьсот долларов. Что я должен был с ними делать, по-вашему, — накупить себе акций? Тут была распродажа, и я заполучил пейджер в бесплатное пользование на три месяца за сто девяносто девять монет. Если хотите тоже такой купить, я пойду в магазин вместе с вами и присмотрю, чтобы вас не облапошили.

— Да нет, я пока подожду. А что будет через три месяца? Его заберут обратно?

— Нет, теперь он мой собственный, старина. Только надо будет платить сколько-то в месяц, чтобы его не отключили. Если не стану платить, он все равно будет мой, только когда вы позвоните, ничего не получится.

— Тогда нет никакого смысла его иметь.

— Есть прорва придурков, которые ходят с пейджерами. Носят их не снимая, только никогда не слышно, чтобы они звонили, потому что за них не заплачено.

— А сколько берут в месяц?

— Мне говорили, только я забыл. Не важно. Сдается мне, что, когда три месяца кончатся, счета за него будете оплачивать вы, чтобы я всегда был под рукой.

— Зачем это мне?

— А вы без меня не обойдетесь, старина. Я главное лицо в вашей операции.

— Потому что ты находчивый.

— Вот видите, вы уже начинаете понимать, что к чему.

* * *

Я попробовал связаться с Дрю, но его не было в конторе, а звонить ему домой я не хотел. Ни Кинену Кхари, ни Джону Келли я звонить не стал, решив, что они могут подождать, зашел в закусочную за углом, съел кусок пиццы, запивая кока-колой, и отправился в церковь святого Павла на собрание — уже третье за этот день. Я не мог припомнить, когда в последний раз ходил на столько собраний в один день, но, думаю, это было давненько.

Дело не в том, что я чувствовал потребность выпить. У меня и в мыслях этого не было. Не было и ощущения, будто меня осаждают неразрешимые проблемы или я никак не могу принять какое-то важное решение.

В конце концов я понял, что ощущаю, — крайнюю усталость и какую-то опустошенность. Сказалось, конечно, ночное бдение во «Фронтенаке», однако две плотные трапезы и девять часов крепкого сна уже почти привели меня в порядок. Но я все еще оставался под впечатлением самого дела. Я вложил в расследование много сил, влез в него с головой, а теперь оно закончилось.

На самом деле оно, конечно, вовсе не закончилось. До сих пор так и неизвестно, кто убийцы, не говоря уж об их поимке. Я отдавал себе отчет в том, что проделал отличную работу, которая принесла важные результаты, но до конца расследования было еще далеко. Так что усталость, которую я чувствовал, не сопровождалась удовлетворением от хорошо сделанного дела. Устал я или нет, надо было держать слово. А впереди лежали еще многие километры пути.

Поэтому я и отправился на собрание — в тихую обитель отдыха. В перерыве я поговорил с Джимом Фейбером, а когда собрание закончилось, мы ушли вместе. У него не было времени выпить со мной кофе, но я проводил его почти до самого дома, и под конец мы еще несколько минут разговаривали, стоя на углу. Потом я пошел домой и опять не стал звонить Кинену Кхари, а позвонил его брату. Мы говорили о нем с Джимом, но ни он, ни я не смогли припомнить, видели ли мы его на прошлой неделе. Поэтому я набрал номер Питера, однако телефон не отвечал. Я позвонил Элейн, и мы поговорили несколько минут. Она сказала, что звонила Пэм Кассиди и сообщила, что больше не будет звонить, — Дрю велел ей пока не общаться ни со мной, ни с Элейн, и она хотела, чтобы Элейн об этом знала и не волновалась.

На следующий день я прямо с утра позвонил Дрю. Он сказал, что все прошло более или менее нормально, Кел-ли показался ему настырным, но достаточно разумным.

— Если хотите загадать какое-нибудь желание, — сказал он, — то пожелайте, чтобы этот тип оказался богачом.

— Кто, Келли? Ну что вы, в бригаде по расследованию убийств не разбогатеешь. Там не с кого брать.

— Господи, да не Келли. Рей.

— Кто?

— Убийца. Тот, который с проволокой. Вы что, не слушали свою клиентку?

Она не была моей клиенткой, но он этого не знал. Я спросил, зачем ему нужно, чтобы Рей оказался богачом.

— Чтобы мы могли отсудить у него последние штаны.

— А я-то надеялся упрятать его за решетку на всю оставшуюся жизнь.

— Да и я на это надеюсь, — сказал он, — только мы с вами знаем, что иногда случается в суде по уголовным делам. Одно могу сказать твердо: если они хотя бы предъявят обвинение этому сукину сыну, я сумею добиться исполнительного листа на все, что у него есть, до последнего цента. Но это будет иметь смысл только в том случае, если у него есть хоть несколько долларов.

— Кто его знает, — сказал я. На самом деле я знал только, что в районе Сансет-парка живет не так уж много миллионеров, но не хотел ничего говорить Кэплену про Сансет-парк, да и вообще не был уверен, что оба они или все трое, если мы имеем дело с тремя, действительно там живут. Вполне могло оказаться, что у Рея апартамент-люкс в отеле «Пьер».

— И еще могу сказать: я бы с радостью предъявил кому-нибудь иск о возмещении ущерба. Может быть, эти мерзавцы взяли грузовик, который принадлежал какой-нибудь компании. Хотелось бы мне отыскать где-то соответчика, чтобы добиться приличной компенсации. Она заслужила это после всего, что ей пришлось пережить.

— И таким способом ваша деятельность pro bono сможет себя окупить, верно?

— Ну и что? Тут нет ничего плохого, хотя должен вам сказать, что для меня это не главное. Серьезно.

— Ладно.

— Она отличная девка, — сказал он. — Крутая и видавшая виды, но у нее какая-то невинная душа, понимаете, что я хочу сказать?

— Понимаю.

— А от этих мерзавцев ей действительно досталось. Она вам показывала, что они с ней сделали?

— Говорила.

— Мне она тоже говорила, но еще и показала. Можно бы думать, что после ее рассказа будешь к этому готов, но зрелище все-таки жуткое.

— Еще бы, — ответил я. — А она не показала заодно, что ей оставили, чтобы вы могли оценить масштабы ущерба?

— Знаете, у вас какие-то грязные мысли.

— Знаю, — сказал я. — По крайней мере, мне все это говорят.

Я позвонил на работу Джону Келли, но мне сказали, что он в суде. Когда я сказал, кто звонит, полицейский ответил:

— А, да, он хотел поговорить с вами. Оставьте ваш номер, я передам ему по пейджеру.