Школа добродетели - читать онлайн книгу. Автор: Айрис Мердок cтр.№ 120

— А мне никогда так не казалось. Мы — сама реальность мира, а все остальное — пустая видимость. Мидж, мы любим друг друга, мы говорили это тысячу раз. Не искажай прошлого. Наша любовь вечная, она навсегда.

— Да, у меня было такое впечатление. Я и не предполагала, что все изменится так быстро. Теперь я испытала облегчение. Хотя при этом я ужасно несчастна.

— Но это все ложное, неужели ты не понимаешь! Это игра, это сон, это нечистый фантастичный сон. Стюарт — ничто, он видимость, труп, как сказал Джесс, он сама смерть. Ты сама сказала, что он отверг тебя. Если ты уйдешь от меня теперь, то будешь мертва до конца дней. Ты на коленях приползешь к Томасу. Станешь объектом насмешек и презрения. У тебя совсем нет гордости? Ты хочешь умереть?

— Пожалуй, мне все равно.

— Я никогда не думал, что увижу тебя в роли слабого, сентиментального, лживого и глупого шута. Это глупость! Интересно, что скажет Томас о твоей новой фантазии?

— А если бы Томас узнал, это сразу же убило бы нашу любовь.

— Значит, ты обманывала меня?

— Нет. Понимаешь, я обманывала себя. Я боялась ему говорить.

— Потому что думала, что если признаешься ему и он тебя простит, то ты поймешь, что в конечном счете любишь его. Верно? Я думал иначе. Томас понимал, что это раз и навсегда разорвет твои отношения с ним — они просто распадутся. Если бы он узнал, ты бы мгновенно стала моей. Черт, почему я использую прошедшее время? Когда он узнает, ты будешь моей.

— Почему же ты не сказал ему?

— Лучше не доводи меня до крайности! Ты сама мне запрещала!

— Думаю, ты боишься Томаса. Мы оба его боимся.

Гарри опустил голову к коленям. Он тяжело дышал, стоны вырывались из его груди. Потом, глядя на Мидж самым твердым взглядом, он произнес:

— Ну, теперь ты ему признаешься? Или это сделать мне? Пожалуй, лучше ты сама. Ты сумеешь объяснить ему насчет Стюарта, а для меня это тайна за семью печатями. Или ты скажешь ему только о Стюарте, но не о нас? Или наоборот?

— Теперь я должна сказать ему все.

— Боже мой! Может, ты не будешь ему говорить сейчас, а дашь нам время разобраться с другим? Тебе нужно прийти в себя. А когда мы снова будем вместе, мы и скажем ему.

— Давай не будем мешать все в одну кучу…

— Это самое забавное твое замечание.

— Ты боишься его.

— Факт остается фактом: мы понятия не имеем, как он это воспримет.

— Это все довольно оскорбительно. В конечном счете, ты его лучший друг…

— Тебе это только что пришло в голову, черт тебя возьми? Ты не единственная, кто испытывает чувство вины! Я слишком сильно люблю тебя, чтобы навязывать свои переживания, я глотаю их в одиночестве.

— Гарри, ты был добр со мной…

— Пожалуй, ты права, так что лучше поскорее покончить с этим, а потом уже собрать обломки кораблекрушения. Я вовсе не боюсь, что он со мной что-то сделает. Ну, превратит меня в жабу. Мне теперь ничего не страшно. Если я потеряю тебя, Мидж, мне конец, я пошел на дно. — Гарри увидел пустую лодку, плывущую саму по себе, медленно, но в то же время слишком быстро. — Ну что ж, когда ты ему скажешь? Сегодня вечером?

— Наверное, да.

— Ты не справишься. Я сам ему скажу.

— Нет.

— А если он захочет развестись? Ты хочешь, чтобы я подождал тебя?

— Нет, я не могу…

— Я, конечно, буду ждать. Когда буря уляжется, ты прибежишь ко мне. Когда ты скажешь Томасу, все будет уничтожено, кроме твоей связи со мной. Мы будем вместе, Мидж. Пойдем к нему вместе.

— Нет.

— Моя дорогая, моя родная, я тебя люблю, ты любишь меня. Ты не можешь уничтожить нашу любовь, мы целиком принадлежим друг другу до конца дней, мы единое целое. Мы испытывали нашу любовь, она настоящая, сильная, прекрасная. Теперь я начинаю понимать — Стюарт просто заменяет Томаса, вот почему ты так запуталась. Ты предвосхищаешь потрясение от разговора с Томасом, ты действуешь с опережением. Пойми, когда случится настоящее потрясение, оно будет не таким сильным. Ну, разве не так? Пожалуйста, прекрати сходить с ума, стань прежней Мидж. Посмотри, ведь это я, Гарри, твоя любовь, твой любимый. Не предавай меня, не убивай меня горем! Ты придешь в себя, это просто шок, временное помешательство, ты больна, ты не в себе, ты спишь на ходу. Проснись!

Гарри поднялся и сделал несколько шагов к Мидж. Он приподнял ее, резким движением смяв ее платье в плечах. Грубо встряхнул ее, потом толкнул назад. Послышался звук удара — она ударилась головой о спинку стула.

Мидж приложила руку к затылку, глаза ее наполнились слезами.

— Если бы ты не взял его тогда с нами, — прошептала она, — я бы поехала с тобой в твою квартиру… Но теперь об этом поздно говорить.

Из коридора донесся какой-то шум. Гарри отодвинулся, а Мидж поднялась, поправляя платье и вытирая глаза. Потом кто-то постучал в дверь гостиной. Мидж подошла к двери, открыла ее, и в комнате появился лысый человек, в котором они не сразу узнали Уилли Брайтуолтона. По совету одного мудрого американца он перестал зачесывать волосы на плешь, коротко подстригся и теперь сверкал лысиной. К тому же он загорел и похудел.

— Уилли! — воскликнула Мидж. — С возвращением!

Уилли подошел и поцеловал ее в щеку, положил свой портфель на стол.

— Привет, Мидж, дорогая, надеюсь, ты не возражаешь. Я думал застать тебя одну, то есть я думал, ты так рано никого не принимаешь. Дверь была открыта, и я вошел. Привет, Гарри, я и к тебе собирался заглянуть. Очень удачно, что ты здесь. Я только вчера вернулся и так странно себя чувствую — на моих биологических часах полночь или что-то в этом роде. Я прямым рейсом из Сан-Франциско, всю ночь не спал, смотрел кино, глаз не сомкнул. Урсула хотела, чтобы я день провел в кровати, но мне не лежится и не сидится.

— Ты рад, что вернулся?

— И да и нет. В Калифорнии было великолепно. Джайлс провез меня по всему побережью, мы видели китов, больших серых китов, они совсем близко от берега. А еще мы посмотрели на тюленей и морских выдр, вам бы они понравились, и доехали до самой Мексики, видели Гранд-Каньон и пустыни. Там любят пустыни. Мы ненадолго встретились с Урсулой, она была на шикарной конференции в Сан-Диего, но там не задержалась. Она ненавидит Америку. А я должен сказать, что меня там все устраивает. Там человек чувствует себя свободнее. Возможно, потому что это чужой университет и меньше ответственности. Я читал лекции по Прусту и познакомился с несколькими прекрасными исследователями его творчества, преподавателями и студентами. У нас был марафон — мы читали Пруста для сбора пожертвований на нужды экологии. Очень забавно. Это называлось Прустофон…

— Ну и как Джайлс? — спросила Мидж.

— Превосходно! Это слово — часть моего английского образа, чтобы позабавить американцев. Все выходило так естественно. Он в отличной форме. Опубликовал статью, которая наделала много шума. Я из нее ни слова не понял!