Мистер Вертиго - читать онлайн книгу. Автор: Пол Остер cтр.№ 38

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Мистер Вертиго | Автор книги - Пол Остер

Cтраница 38
читать онлайн книги бесплатно

Наверное, я восстановился бы еще быстрее, если бы не дурная привычка, которую я приобрел как раз в тот самый месяц, проведенный среди песчаных дюн под гудение туманных горнов. Руки мои, получив наконец свободу движений, вдруг принялись проявлять незаурядную самостоятельность. На месте им не лежалось, их тянуло бродить и странствовать, и сколько я ни прикрикивал, их все равно несло куда вздумается. Стоило лечь и укрыться, как их немедленно тянуло в одну горячую точку, в полюбившееся лесное государство немного южнее экватора. Там они навещали своего друга, великого пальца, всемогущего повелителя, который с помощью телепатии правит вселенной. Его не смеет ослушаться ни один подданный. Руки мои тоже подчинялись ему мгновенно, а поскольку связывать еще раз я их не собирался, то приходилось смириться. Так я, как прежде Эзоп, отведал безумия и сам отдал этому хренову властелину власть над своей жизнью. Теперь он был не пистолетик, который как-то сгребла в кулак миссис Виттерспун. Он с тех пор вырос, набрался сил, и слово его стало закон. Он требовал, чтобы его коснулись, и я касался. Просил, чтобы я его стиснул, погладил, сжал, и я стискивал, гладил, сжимал. Да, я повиновался слепо, но кому какое дело? Кому какое дело до меня, моих пальцев, моих волос? Природа подавала свой голос, и я каждую ночь отзывался на ее зов, бездыханно и ненасытно, будто Адам.

Что же касается мастера Иегуды, то о нем я не знал, что и думать. Казалось, он вполне всем доволен, лицо посвежело и порозовело, но кривился он за едой от боли чуть ли не каждый день, а три или четыре раза я видел, как он опять хватается за живот. Тем не менее настроение у него было лучше некуда, и он если не читал Спинозу и не работал со мной, то висел на телефоне, подготавливая новые гастроли. Я теперь был важная птица. Похищение сыграло нам на руку, и мастер Иегуда пользовался этим на полную катушку. Он быстренько пересмотрел свои взгляды относительно моего продвижения, и после краткого отступления на Кейп-Код мы должны были сразу же двинуть в атаку. Получив на руки все козыри, мастер стал проявлять характер. Теперь он диктовал сроки, требовал новых, неслыханных процентов, запрашивал гарантии, дававшиеся только под самые прибыльные имена. Взлет мой был неожидан для нас обоих, и оба мы удивились, когда не успел мастер как следует начать, а мои гастроли по всем городам Восточного побережья уже оказались расписаны до конца года. Не по каким-то поселкам, а по самым настоящим, большим городам, на сценах с самыми громкими именами, куда я лишь мечтал попасть в самых смелых своих мечтах. Провиденс и Нью-Арк, Нью-Хейвен и Балтимор, Филадельфия, Бостон, Нью-Йорк. Причем только закрытые сцены и только самые высокие ставки.

— Никаких больше хождений по воде, — сказал мастер, — никаких комбинезончиков и соломенных шляп, никаких деревенских ярмарок или платных городских пикников. Теперь ты артист, Уолт, и за право увидеть твое искусство публика легко отдаст лишний доллар. Твои зрители оденутся в лучшее выходное платье, придут в театр, сядут в бархатные кресла, а когда в зале погаснет свет и зажгутся огни рампы, ты выйдешь на сцену и сразишь их насмерть. Они забудут все, Уолт. Увидят твою легкость, твою воздушность и устремятся вслед за тобой по лестнице в небо. И под конец каждый почувствует, что в зале присутствует Бог.

Таковы капризы фортуны. Похищение было самым тяжким испытанием в моей жизни, но именно оно обеспечило взлет, начинив судьбу тем самым топливом, которое и вынесло меня на орбиту. После целого месяца бесплатной рекламы обо мне говорили в каждом доме за каждым обедом, и я стал знаменитостью номер один, еще не удрав от Склиза. Именно из-за похищения вокруг моего имени поднялся шум, сенсация следовала за сенсацией, и теперь я оказался на прямой дороге к большому успеху. В результате я стал не жертвой, я стал героем, Майти-Маусом, Храбрым Утенком, и потому меня не только жалели, но заранее полюбили. Можно ли тут подвести баланс? Сначала я угодил в ад. Лежал связанный, с кляпом во рту, отданный во власть мертвецов, а примерно месяц спустя стал лапочкой и любимцем для каждого американца. Такого вполне достаточно, чтобы оглоушить кого угодно. Америка была у моих ног, а если учесть, что дергал за веревочки мастер Иегуда, то можно было никого не бояться.

Тем не менее пусть я обставил Склиза, сам он оставался на свободе. Хибару в Южной Дакоте перевернули вверх дном, однако нашли только отпечатки пальцев и гору грязного белья. Как ни странно, меня это нисколько не испугало, хотя ждать новых бедствий, видимо, следовало. На Кейп-Коде было хорошо и спокойно, и я, слишком быстро позабыв, на краю какой пропасти оказался, убедил себя в том, что коли один раз выкарабкался, выкарабкаюсь и во второй. Ведь мастер дал слово меня защитить, так как же ему не поверить. Больше я не собирался в одиночку шастать по кинотеатрам, а что может случиться, когда мы вместе? Дни проходили за днями, я все реже вспоминал о случившемся, а если и вспоминал, то главным образом о том, как я ловко удрал, как ловко сбил Склиза его же машиной. Я от души надеялся, что удар был хороший, что у Склиза теперь перелом или даже разбита коленная чашечка. Я хотел, чтобы травма была серьезная и он остался хромым на всю жизнь.

Однако я слишком был занят другими вещами, чтобы часто об этом думать. Дни пролетали в репетициях и приготовлениях к турне, ночи, ввиду шаловливости моих пальчиков, были тоже заняты. Между ночными же развлечениями и послеобеденными тренировками хватало других мелких забот, и мне было не до страхов и не до печалей. Я забывал и про Склиза, и про вынужденный брак миссис Виттерспун. Я бился над новой насущной задачей, в которую ушел с головой: как научить Чудо-мальчика Уолта двигаться на сцене, как его сделать театральным артистом.

Новый номер мы обсуждали бесконечно, но двигались вперед медленно, главным образом методом проб и ошибок. Много часов и дней мы провели на песчаном, продуваемом всеми ветрами берегу Кейп-Кода, внося поправки и изменения, шлифуя и оттачивая детали перед толпой суетившихся рядом чаек. Мы хотели, чтобы каждая минута выступления была заполнена. Это стало нашим главным принципом, главной задачей, ради которой делались все бесконечные расчеты, на которую направлялись все наши усилия. Раньше, когда я выступал на гусиных лужках, там все время было мое, и я мог работать час или даже больше, в зависимости от настроения. Но сцена была другое дело. Мой номер включался в программу, где мне отводилось двадцать минут. Мы лишались озера, лишались дополнительного эффекта от естественного пространства, лишались свободы кульбитов и стоярдовых пробежек. Теперь все требовалось ужать, впихнуть в ограниченные рамки, однако, проанализировав возможности сцены, мы нисколько не огорчились, поскольку быстро смекнули, что «меньше» не обязательно хуже. В нашем распоряжении оказывался великолепный набор новых средств, которыми нужно было только научиться пользоваться. Во-первых, мы получали освещение. При одной лишь мысли о его возможностях у нас с мастером начинали течь слюнки. В мгновение ока можно было погрузить зал в темноту или залить светом. Можно было изобразить полумрак и манипулировать бегающими лучами, а также цветовыми эффектами, чтобы исчезать и появляться в центре внимания в любую секунду. Кроме того, музыка на закрытой сцене производит куда более сильное впечатление, чем на открытой площадке. Ее слышно даже в последних рядах, ее не заглушают ни визги от карусели, ни грохот грузовиков. В зале она неотъемлемая часть спектакля, она руководит зрителем, несет его по океану чувств, ненавязчиво подсказывая, где и как реагировать. Каждый день у нас в оркестровой яме будут сидеть скрипачи, трубачи и прочие, и все не просто музыканты, но отличные профессионалы, которые сыграют как надо и когда надо. Но, самое главное, в зале зритель чувствует себя удобно. Его не отвлекают мухи, не раздражает слишком яркое солнце, потому он больше сосредоточен на действии и меньше болтает с соседом. Разговоры умолкнут, как только поднимется занавес, и потом, от начала и до конца, от первых, простых трюков и вплоть до умопомрачительной концовки, какой не знала еще современная сцена, наше представление будет идти под полным нашим контролем.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию