Героин - читать онлайн книгу. Автор: Томаш Пьонтек cтр.№ 19

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Героин | Автор книги - Томаш Пьонтек

Cтраница 19
читать онлайн книги бесплатно

Около двух часов в районе появился какой-то пожилой мужчина в черном плаще, седой, с очень бледным носом. Я принял участие в охоте на него. Пацаны швыряли в него бутылками, но не для того, чтобы его обидеть, а для того, чтобы напугать. В конце концов, ему удалось спрятаться между березами. Оказалось, что это был так называемый советник. Его все дружно ненавидели, потому что он постоянно советовал ребятам и их матерям, как парковать автомобиль, как поливать цветы на балконе, чтобы не капало на соседей, что делать с собственной квартирой, работой и жизнью вообще.

Потом пацаны ушли, а я остался наедине с Христианом и брюнетом, которого вообще-то звали Кшишеком. Я хотел поговорить с ними более доверительно и спросил Христиана, чем занимается его отец.

В ответ я получил по носу так, как никогда до сих пор не получал — даже от Роберта. Наверное, выражение моего лица несколько изменилось. Я попытался узнать, в чем дело, но получилось у меня немного пискляво. Христиан куда-то ушел. В конце концов, у Кшишека я узнал, что в этом микрорайоне живут только одинокие матери с детьми.

Потом Кшишек тоже ушел, а я сел на бордюр и, глядя в небо, пытался остановить носовое кровотечение. Я надеялся, что в этом микрорайоне пацан, торчащий возле газона с окровавленным носом, — настолько же нормальное явление, как куст шиповника. Крики «Марцин!» перестали раздаваться. Вдруг в микрорайоне начало появляться множество женщин, возвращающихся с работы, Активная деятельность понемногу приостанавливалась, когда матери массово возвращались домой.

Сейчас еще рано, и мне нечего бояться. Вечером придет Роберт, но я не боюсь, потому что сегодня вторник и я могу курнуть. Я буду целовать его с таким сладостным спокойствием. В последний раз это его тоже не возбуждало, а успокаивало, У меня, наверное, есть дар — мои поцелуи успокаивают, вместо того чтобы возбуждать. Там, где я целую, не остается никаких следов, и ничто не раздражает Роберта. Под моими губами исчезают большие синяки, которые я нашел у него на плечах.


Я выискиваю самые чувствительные места для поцелуев, чтобы он еще сильнее почувствовал, что каждый мой поцелуй — это порция тепла.

Но это будет вечером, а сейчас меня ожидает кое-что, возможно, еще более сладкое. Я выхожу из дома и после продолжительных блужданий, которые меня слегка умиляют, нахожу остановку. Я плавно проникаю в теплый, урчащий автобус, в котором меня покачивает в темноте, потому что глаза мои закрыты. Я еду в свой старый дом. Это длится два часа, и все это время во мне переливается что-то густое, сладостно массирующее изнутри не только каждый кубический сантиметр моего тела, но и каждую мысль. Так бывает, когда ты становишься одним большим, сильным и добрым чувством. Каждый должен этим стать.

Приехав, я иду домой через лес, а потом наблюдаю за ним из-за ветвей. На протяжении часа ничего не происходит, и мне очень хорошо. Потом мне приходит в голову, что возможно никого нет дома, Кася, наверное, в университете. Ребенок — с мамой в кафешке родителей. У меня есть ключ, я его не выбросил. Если они поменяли замки, то я только постою под домом.

Оказывается, что они поменяли-таки замки, но забыли про гараж. Из бетонного подземелья можно пройти по коридору в кухню, в которой недавно выключенная духовка излучает тепло и интенсивный запах шарлотки.

Увидев меня, собаки просто сходят с ума. Кика облизывает мне руки, а Гетман — настоящий теленок — ложится на спину, как маленький щенок. Я должен ему почесать животик. Даже если бы он не попросил, я бы сам лег под него, чтобы это сделать.

— Габриэлечка, Габриэлечка! — вдруг послышалось из-за стены. Кто-то там медленно перемещается в тапочках.

Как всегда в случае подобной опасности, появляется что-то похожее на приятную отрешенность, как перед сладким сном. Я забыл о бабушке. Она никогда не выходит из дома, хотя, собственно говоря, можно не переживать — она наверняка закрыта на ключ. Они всегда ее закрывают, когда уходят, потому что бабуля, предоставленная сама себе, способна на множество странных выходок. А сейчас она, должно быть, увидела меня из окна, когда я заходил во дворик. Наверное, она целый день сидит у окна.

— Габриэлечка! — кричит она все громче, будто боится, что я снова исчезну. Голос у нее как всегда неразборчивый, но в нем не слышно какого-то особенного страха. Скорее всего, есть в нем что-то мягкое, и мне становится очень, очень приятно, когда я это осознаю. Но может, родственнички просто не сказали ей, что я сделал. Скорее всего, не сказали.

Я тихонько пробираюсь в детскую комнату. При виде детской кроватки, на мгновение накатывает грусть. Но потом побеждает любовь. И спокойствие, которое из нее вытекает. Это хорошо, что ребенок так сильно любим. Даже если он никогда и не узнает, кто его так сильно любит.

На столике лежит листок бумаги и несколько полиэтиленовых пакетов. Мне приходит в голову мысль. Некоторое время я сижу за столом, восхищенный тем, что человеку может подсказать любовь. А потом беру ручку и начинаю писать.


«Я не знаю, когда Ты найдешь это письмо. Догадываешься ли Ты, кто его написал? Возможно, Тебе никогда не говорили, что у Тебя был отец. А может, Тебе сказали, что он был убийцей. Ты никогда с ним не встретишься. Я лишь хочу Тебе сказать, что единственное хорошее, что было в Твоем отце, — это любовь к Тебе. И она сохранится, потому что существует лишь одна любовь в этом мире. Она переливается из человека в человека, но это — одна и та же любовь. Твой отец не выдержал любви и поэтому умер. Но Ты встретишь ее не раз в глазах других людей, надеюсь также, что и в собственном теле и в собственном сознании. И тогда Ты и меня тоже встретишь. Встретишь то наилучшее, что было в Твоем отце».

Потом я приношу из кухни нож. Медленно поддеваю им одну из паркетин в детской. Кладу туда письмо, обмотанное алюминиевой фольгой для защиты, и прикрываю паркетиной. Чистая работа. Они найдут его только во время какого-нибудь ремонта.

А сейчас нужно уходить. Я выхожу, закрывая гаражную дверь на ключ. А когда опять оказываюсь в автобусе, я засыпаю, оставаясь один-одинешенек в этом темном, спокойном месте.


У меня был маленький перерыв в биографии, но я об этом совершенно не жалею. Сейчас я снова теплый. Наверное, произошло много разных событий, потому что в комнате стоит музыкальный центр с колонками. Подарок от Роберта. Я вспоминаю все, что случилось. Это была очень оживленная неделя. Каждый вечер ко мне приходил Роберт, но мы ничем не занимались. Только он следил за мной особенно внимательно, так как ему пришлось уехать на пять дней в Афины. Перед отъездом он еще раз предупредил, что он со мной сделает, если я забью на работу или обкурюсь. И я уверен, что он сдержит слово, хотя еще никогда никого не убил. Он мне в этом признался. Может, он соврал. Но зачем ему мне врать? Ведь ему бы хотелось, чтобы я боялся его. Роберт — необычный человек. Наверное, он единственный человек, которого не могло бы сломить даже абсолютное счастье — настолько он жесткий. Если б я был Робертом, то мог бы быть теплым, жидким созданием внутри и, в то же время, сильным и суровым — снаружи.

Вернуться к просмотру книги