Направить в гестапо - читать онлайн книгу. Автор: Свен Хассель cтр.№ 88

— Я не предполагаю. — Порта стасовал и быстро раздал карты. — Есть более важные вещи, о которых приходится думать. Бери свои карты, давай играть.

— Ладно. — Малыш поставил бутылку, послушно взял карты с широкой спины фельдфебеля и бросил на них беглый взгляд. Вся земля вокруг была забрызгана его мозгами — видел? Когда мы поднимали его? Вся земля.

— Ну и что?

— Ничего. — Малыш пожал плечами. — Спросил просто, видел ты их, вот и все. — Внезапно ему пришла новая мысль, он положил карты и широко улыбнулся Порте. — Знаешь, что, пойду, навещу его зазнобу, вот что я сделаю. Утешу ее, понимаешь? Скажу, что он все равно был гнусным, паршивым ублюдком, так что она ничего не потеряла — тем более, если я лягу с ней постель. И она будет приятно удивлена. В конце концов, — рассудительно продолжал он, — это будет справедливо — я шлепнул ее хахаля, и будет правильно, если я ублажу ее. Пожалуй, можно сказать, что это мой долг.

— Да, — торжественно согласился Порта. — Это блестящая мысль. Мне нравится. Придти в голову она могла только такому великодушному человеку, как ты. Если на то пошло, я не уверен, что это не долг всей роты.

Они допили шнапс и выбросили пустую бутылку. Порта широким жестом выложил свои карты на спину фельдфебеля.

— Полный дом, — спокойно сказал он.

Когда они подъехали к казармам, было уже поздно, поэтому парни просто оставили грузовик, бросив труп в кузове. Обнаружили его почти неделю спустя.

Через несколько дней, когда полк получил приказ готовиться к отправке, во двор вошел небольшой отряд новичков. Кое-кто из нас стоял у окон, наблюдая за ними, потом вдруг Старик обернулся и крикнул Легионеру:

— Эй, Альфред! Иди, взгляни!

Легионер протиснулся вперед и посмотрел туда, куда указывал пальцем Старик.

— Ну и ну, черт возьми! — Он засмеялся и весело ткнул Старика в бок. — Да ведь это наш старый приятель штабс-фельдфебель! Давай его поприветствуем!

Они распахнули окно, закричали и замахали руками. Штабс-фельдфебель Штальшмидт поднял взгляд. И, видимо, сразу узнал их, потому что даже с того расстояния я увидел, как он побледнел. Рядом с ним шел обер-ефрейтор Штевер. Он бросил быстрый взгляд на окно и с полными ужаса глазами отвернулся. Мучивший его кошмар стал явью.

Порта, просунув голову между Легионером и Стариком, выкрикнул насмешливое приветствие.

— Едва успел! Мы скоро отбываем; еще пара дней, и ты мог бы опоздать на поезд!

Колонна продолжала путь. В середине ее шел человек с трубой. На зеленом воротнике его мундира были видны следы черных петлиц СС. Проходя под окном, он взглянул вверх, его глаза на миг остановились с надеждой на Порте.

— Кто это? — спросил я. — Твой друг?

Порта улыбнулся.

— Просто деловой знакомый.

Гауптфельдфебель Эдель по своей манере тепло встречать новичков обратился к ним с речью, исполненной угроз, оскорблений, ненависти и жгучего презрения.

— Вам любой скажет, — рычал он, — что с теми, кто мне нравится, я кроткий, как новорожденный ягненок, сладкий, как сахар. К сожалению, нравятся мне очень немногие.

У новичков не оставалось сомнения относительно его чувств к ним. Эдель поставил их на уборку туалетов до конца недели, предупредив, что если унитазы не будут чиститься до блеска минимум два раза в день, он лично позаботится, чтобы кое-кто за это поплатился.

Когда Эдель закончил вступительную речь, подошел оберст Хинка. Доброжелательно улыбнулся всем, и на душе у новичков на минуту полегчало.

Эдель сделал поворот кругом, щелкнул каблуками и молодцевато откозырял.

— Гауптфельдфебель Эдель, пятая рота, с двадцатью новичками.

Хинка оглядел их и негромко рассмеялся своим мыслям. Никаких видимых поводов смеяться не было, поэтому на душе у новичков тут же снова потяжелело. Оберст поднял голову и увидел членов пятой роты, с удовольствием наблюдавших эту сцену из окон. И улыбнулся.

— Благодарю, гауптфельдфебель. Устроим новичкам небольшую разминку, пусть они освоятся. Думаю… — он снова взглянул на окна, и улыбка его стала шире, — командовать ими поставим Кальба.

— Слушаюсь.

Эдель повернулся и стал искать взглядом Легионера, но он уже выходил из двери. Подошел к оберсту, и они откозыряли друг другу.

— Двадцать новичков — нужно, чтобы они освоились, привыкли к нашим порядкам и так далее. Времени у нас немного, но постарайся; как думаешь, справишься?

Легионер обвел оценивающим взглядом двадцать встревоженных людей.

— Наверняка.

— Отлично. Давай познакомимся с ними, потом я оставлю их в твоем распоряжении.

Неторопливо, грациозно оберст пошел вдоль шеренги новичков. Гауптфельдфебель следовал за ним услужливо, Легионер — спокойно, бесшумно. Хинка остановился перед Штальшмидтом.

— Фамилия?

— Штальшмидт, штабс-фельдфебель…

Хинка заглянул в бумаги, которые держал в руке.

— Из гарнизонной тюрьмы? Никогда не был на фронте.

— Никак нет, я не мог, я…

Оберст поднял руку, и он умолк.

— Не трудись оправдываться, в этом нет нужды. Пройдет не так уж много часов, и ты увидишь бой. Пожалуй, твои счастливые дни уже позади, пришло время сделать настоящий вклад в военные усилия страны. Посмотрим, насколько ты пригоден к этому. — Он снова взглянул в бумаги и нахмурился. — Так… тебя отправили к нам, потому что признали виновным в жестоком обращении с заключенными, находившимися под твоим надзором.

— Там все напутали. — Говорил Штальшмидт сдавленным, хриплым голосом, так как жутко страшился Легионера, таившегося позади, будто хищник. — Произошла ошибка. Я не совершал ничего подобного. Я не способен на это.

— Не нужно объяснять, штабс-фельдфебель. Все, кого направляли к нам, утверждали, что они здесь по ошибке. Мы привыкли к этому, уверяю тебя.

Оберст пошел дальше. Эдель двинулся за ним. Легионер постоял, холодно глядя на Штальшмидта. В конце концов провел пальцем по синеватому шраму на лице, неторопливо улыбнулся и, ничего не сказав, продолжил путь.

Хинка остановился перед Штевером.

— Еще один из тюрьмы? Похоже, там устроили серьезную чистку.

Штевер слабо улыбнулся.

— Все очень неудачно получилось.

— Не сомневаюсь.

Оберст кивнул и пошел дальше. Эдель пошел дальше. Легионер задержался.

— Ступай, найди обер-ефрейтора Порту. Скажи, что прислал тебя я. Он будет знать, что с тобой делать. Я уже поговорил с ним. Порте известно о тебе все.

От ужаса Штевер не мог шевельнуться. Он стоял, таращась на Легионера, загипнотизированный его длинным синеватым шрамом, глубоко сидящими глазами, жестким, суровым ртом.