Командир Марсо - читать онлайн книгу. Автор: Жан Лаффит cтр.№ 85

По обочинам дороги люди молча взбираются на пригорок. В головной части колонны и в хвосте ее разведчики все время наблюдают за окрестностями. И вдруг сигнал тревоги…

— Все в лес! — командует Парижанин. — Как можно дальше от дороги!

Люди бегут к лесу и прячутся там как попало, пользуясь ямами, пригорками, всеми неровностями местности… Роз не захотела оставаться на носилках. Она потребовала, чтобы ей дали револьвер, и залегла позади дерева, между Дюшаном и Леру. Сквозь редкую листву все настороженно всматриваются вдаль. Парижанин указал позиции двум пулеметчикам. К его бойцам для охраны опушки присоединился надзиратель Ленуар с двумя жандармами. Если окажется, что это действительно немцы, никто не должен себя обнаруживать. Если немцы нападут на них, те, у кого есть оружие, обязаны держаться возможно дольше. Остальные будут отходить небольшими группами. Пейроль и Беро получают задание обеспечить отход Роз…

Шум моторов приближается… Леру сжимает рукоятку револьвера и пересчитывает у себя в кармане патроны… Несчастные, истощенные люди, которым впервые предстоит видеть бой, чувствуют, как тревожно бьется у них сердце. Зато у Атоса и Портоса, залегших позади пулеметов, — полная уверенность в своих силах: они хорошо вооружены. Сам Парижанин готов на все…

Шум машин уже совсем близко… Вдруг маленький Портос подпрыгивает точно на пружинах. Громким криком он возвещает всем величайшую радость: «Наши!»

Да, это так. На дороге один за другим появляются четыре грузовика. На них сидят молодые бойцы в рубашках с засученными рукавами. На крышах кабин под лучами солнца поблескивают пулеметы.

— Портос!

— Ролан!

Со всех сторон несутся возбужденные, радостные возгласы. Бывшие заключенные первые завязывают знакомство, пускаются в разговоры, крепко обнимают своих новых друзей…

— Быстро — на машины! — командует Ролан. — Мы ищем вас уже почти три часа. Где Роз?

— Здравствуй, Ролан! Я здесь.

— Залезай ко мне, в первую кабину.

Люди набиваются в грузовики. Они по-братски объединены в одно целое. Тут все вместе: бывшие заключенные, надзиратели, жандармы, франтиреры и партизаны.

Машины набирают скорость. Навстречу едущим в них людям несутся зеленые массивы лесов — там, в этих лесах, их ждет подлинная Франция. Во всю мощь своих легких они поют радостный гимн свободных людей.

С момента побега заключенных из Бержеракской тюрьмы прошло две недели. Беглецы были организованы в группы и прикомандированы к разным подразделениям. В партизанских отрядах их прозвали «бержераковцами». Теперь подробности их героического освобождения отошли уже в область истории, потонули в водовороте текущих событий…

В Дордони не проходило дня, чтобы не устраивалось засады или не завязывалось стычки с неприятельскими войсками — немцев нигде не оставляли в покое… Подпольные группы Сопротивления проявляли большую активность, и движение день ото дня ширилось повсюду. На дорогах и на стенах домов появлялись бесчисленные надписи: «Вон оккупантов!» Издававшаяся нелегально в Париже газета «Юманите» рассказывала о забастовках на заводах, на железных дорогах… Она призывала население Франции взяться за оружие… На западном фронте союзные армии сделали прорыв к югу от Авранша и, обогнув Нормандскую возвышенность, при поддержке Французских внутренних вооруженных сил успешно продвигались вперед. Уже освобождены Ренн, Лаваль, Ле-Ман, Шартр… На востоке Советская армия ускорила темпы наступления на всех фронтах. Она освободила Литву, вступила в Восточную Пруссию, форсировала Вислу и оказалась одновременно на подступах к Варшаве и у подножия Карпат… Народ в оккупированных странах повсюду усилил борьбу. Развернулось широкое партизанское движение… Во Франции части Ф.Ф.И. заняли Ванн, Кемпер, Кемперле, Шатолен… Они освободили свыше десяти департаментов. Один американский генерал, признавая, что их усилия равны действиям пятнадцати регулярных дивизий, опубликовал по этому поводу специальное коммюнике, перепечатанное всеми партизанскими газетами [26] .

Но война еще не кончилась. Все еще гибнут люди, гибнут накануне столь близкого уже теперь освобождения Франции. В самый день приезда «бержераковцев» в батальон Ролана распространился слух о смерти Марсо. Услышав внезапно страшную весть, Роз не нашла в себе сил перенести этот удар. Измученная пытками в гестапо, пережитыми волнениями и усталостью, она лишилась чувств. Ролан сам прибежал успокоить ее, но — увы! — он мог сообщить ей мало утешительного…

Известие о смерти Марсо не подтвердилось… Тяжело раненный, он был доставлен в то же утро в замок, где расположился госпиталь Серве. Требовалась немедленная операция…

— Скажи мне правду, скажи все, — умоляла Роз Ролана.

— Ну что я могу тебе сказать? Я не верю этому. Не могу себе представить. Это было бы так нелепо…

Ролан сам был потрясен. В действительности он сказал Роз не всю правду — было мало надежды, что Марсо выживет… А между тем Гарнье, еще не знавший о том, что произошло, срочно вызывал Марсо в военный комитет.

Состояние здоровья Роз ухудшилось, и ее в тот же вечер отвезли в замок… Доктор Серве, в белом халате, сам вышел во двор встретить подъехавшую машину. Роз не решилась сразу же задать ему волновавший ее вопрос.

— Он жив, — сказал доктор.

— Можно его видеть?

— Пока нельзя. Позже. Ведь вы и сами-то прибыли к нам как больная.

И потянулись дни — дни мучительной тревоги для Роз… Марсо перенес две операции: ампутацию кисти руки и извлечение осколка гранаты из области сердца… Чтобы поддержать его силы, пришлось сделать срочное переливание крови… Прикованная сильной лихорадкой к постели, Роз не переставала следить за ходом болезни Марсо. Она расспрашивала о состоянии его здоровья всех, кого могла, чаще всего свою юную сиделку Симону. Симона была старшей дочерью фермера, смотревшего за замком. Ей было всего пятнадцать лет, но это была крепкая, здоровая девочка, выполнявшая уже работу взрослой женщины: она помогала своей матери на ферме, убирала в замке и ухаживала за больными.

Гарнье и Пайрен приехали справиться о здоровье Марсо и зашли проведать Роз. Увидев их, она встрепенулась.

— Он жив еще?

— Да, — ответил Пайрен, — но…

— Говори прямо.

— Врачи пока не могут сказать ничего определенного.