Таков ад. Новые расследования старца Аверьяна - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Микушевич cтр.№ 21

Трудно было предположить, что Усман подослал киллера к генералу, лежащему, так сказать, не в живых, не в мёртвых. Такого даже генеральша не решалась утверждать. Тем яростнее она обвиняла темноволосую медсестру в том, что она чуть было не допустила или даже не провела постороннего в палату. Больше всего генеральша упирала на то, что она ничего не знает и ничего не может узнать об обеих медсёстрах. Известно было только, что темноволосую зовут Астра, а светленькую — Фира. С одной стороны, генеральша была снисходительнее к Фире, похожей на неё, а с другой стороны, имя «Фира» её настораживало, даже бесило именно потому, что Фиру при её имени путали с ней. Генеральша дошла до самых что ни на есть компетентных органов, но и там ей отказывались что-либо сообщить о двух загадочных медсёстрах. Генеральша была склонна видеть в этом небрежность органов, махнувших на генерала рукой, как будто уже всё равно, кому вверена его жизнь, но не были ли медсёстры настолько засекречены, что к информации о них сама генеральша не имела допуска, и такое недоверие тоже выводило её из себя. Снова и снова она бросалась к доктору Сапсу, а тот повторял только, что без Астры и Фиры он за жизнь генерала не отвечает.

Анатолий Зайцев пожаловался Аверьяну, что Алиса Викторовна едва ли не каждый день донимает его одним и тем же рассказом о своём вещем, как она говорила, сне. С этим сном она приставала ко всем инстанциям, которые неукоснительно посещала. Алисе Викторовне снилось, будто она лежит и не может пошевелиться, а около её ложа медсёстры, темноволосая и светловолосая, бросают друг дружке револьвер, так что его должна поймать то та, то другая. И они ловят револьвер, который вот-вот выстрелит, а она сама не может пошевельнуться. И снова Аверьян отнёсся к этому сну серьёзнее, чем, казалось бы, заслуживает сон истерички, к тому же, быть может, вымышленный.

— Она недоговаривает, — сказал Аверьян, — дальше ей снится, что это она уже, белокурая, ловит револьвер, а неподвижно лежит и не может пошевельнуться другом.

— Откуда ты знаешь, что ей снится? — спросил Анатолий. — Она что, к тебе на исповедь ходила?

— Нет. Ей снится не её сон. Это сон генерала, — ответил Аверьян. — Надо бы усилить охрану палаты.

Но охрану усилить не успели, а сон действительно оказался в руку, по крайней мере, отчасти.

Вопреки всем мерам предосторожности среди бела дня в палату генерала вошёл посторонний в военном камуфляже. У постели генерала при этом, кроме неизменных секретных сестёр, была сама Алиса Викторовна. Посторонний пробыл в палате некоторое время, а потом ушёл и беспрепятственно вышел на улицу, где на него сразу набросился ОМОН. Человек в камуфляже стал отстреливаться, и в перестрелке был убит. Оказалось, что это Усман.

Представители спецслужб утверждали, что преследовали его давно. Усман оторвался от них где-то совсем недалеко от Трансцедоса. Алиса с некоторым смущением говорила, что вообще-то узнала его, но не подняла тревогу, так как знала, что живым он не дастся, и хотела избежать перестрелки в клинике. Пожилому вахтёру Усман просто предъявил своё старое удостоверение подполковника Советской армии, и тот чуть ли ни честь ему отдал, В палате Усман склонился над генералом и что-то пошептал над ним не по-русски, то ли по-аварски, то ли даже по-арабски, кто его знает. «Проститься заходил», — вдруг вырвалось у Алисы, а обе сестры закивали. Можно было предположить, что он зашёл навестить генерала перед тем, как сдаться, но тогда зачем он отстреливался? Передумал в последний момент? Скорее всего, он действительно искал смерти, достойной воина, и зашёл к старому другу проститься.

А через несколько дней к генералу пришёл ещё один посетитель. В облачении православного священника, в палату вошёл Аверьян, Неизвестно, с разрешения ли доктора Сапса пришёл он. Раньше доктор Сапс возражал против его посещения. Но вахтёр (правда, уже не тот же, а другой) опять-таки не решился не пропустить православного священника, да и пришёл он вместе с темноволосой женщиной, в которой и в коридорах Трансцедоса все узнавали доверенную медсестру, пользовавшую генерала. Аверьян и темноволосая во шли в палату, где оставались Алиса и светленькая, Алиса так и уставилась в темноволосую, а та сразу шагнула к постели генерала, как будто заступила на очередное дежурство. Обе они не сказали одна другой ни слова, но двух непременных медсестёр в палате как не бывало. Зато генерал открыл глаза и пробормотал то ли «Аля», то ли «Валя». Усману, наверное, послышалось бы «Алла»…

СМИ немедленно подхватили сенсационную новость. Генерал Ефимцев пришёл в себя. Он хотя и невнятно, но уже говорит. Дня через три генерал попробовал встать с постели, а примерно через неделю телевидение показало его прогуливающимся по аллее перед Трансцедосом. Генерал опирался при этом на Алису. СМИ рекламировали очередное чудо доктора Сапса.

В своём кабинете следователь Анатолий Зайцев смотрел на Аверьяна вопросительно, и тот наконец сжалился над ним:

— У лейтенанта Ефимцева была в Москве девушка, Звали её Валентина Сайдакова. Она заканчивала педагогический институт по специальности преподаватель русского и, кажется, английского языка, писала дипломную работу о лирике Байрона. Лейтенант Ефимцев всерьёз собирался на ней жениться, но свадьбу пришлось отложить. Лейтенанта откомандировали куда-то в Среднюю Азию, В Москву он вернулся с новой невестой. Нетрудно догадаться: то была Алиса. Она работала в пищеблоке военного городка, куда направили Ефимцева и где служил также лейтенант Усман Гази-Хаджиев. Он и Алиса собирались пожениться. Ефимцев начал ухаживать за ней от нечего делать, а потом женился на ней, делать нечего. Говорят, Усман очень любил её, возможно, и к исламу вернулся, когда потерял её. Валентина же не стала выяснять отношений с бывшим женихом, просто собрала вещи и уехала по распределению в Сибирь, в город Верхнекаменск, где с тех пор и преподаёт в средней школе русский и английский язык. Там она и родила сына, так как уезжала беременная. С этим-то сыном, теперь уже тоже курсантом лётно-десантного училища, она и приехала в Трансцедос, когда узнала, что произошло с генералом, хотела, чтобы сын увидел отца, если уж отец не узнает сына. Его-то генеральша и приняла за киллера неславянской внешности; у него тёмные волосы, в мать, так что Валентину генеральша спутала с темноволосой медсестрой, сгоряча не заметила сединок у Валентины в волосах. У самой-то генеральши детей так и не было, и генерал время от времени, говорят, подумывал о разводе с ней.

— И перед взрывом тоже? — спросил Анатолий.

— Не знаю. Но так или иначе, сына к отцу не впустили, а прав на свидание у него никаких не было, он же Сайдаков, у него фамилия матери.

— Валентину ты разыскал?

— Разыскал. Нелегко было устроить её новый приезд, она и на первый-то истратила все свои сбережения, но свет не без добрых людей.

— И ты устроил им очную ставку?

— Называй это так.

— А что же Астра и Фира, темноволосая сестра и светлая?

Аверьян молчал.

— Ну, так я перескажу тебе, что мне рассказал доктор Сапс. У человека, кроме физического тела, есть эфирное, или душевное тело, и духовное, или астральное. Так вот, после взрыва, эфирное и астральное тело отделились от физического тела генерала и даже стали видимыми, так что неудивительно, что они похожи на двух женщин в жизни генерала, или генерал выбирал женщин, похожих на них. Обычно так и бывает.