Рамакришна и его ученики - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Ишервуд cтр.№ 27

А вот еще был однажды йог, который обладал поразительной способностью – что он ни скажет, все сбывается. Скажет человеку «умри», тот падает замертво, скажет «живи», тот воскресает. И, как-то путешествуя, йог повстречался со святым. Святой всю жизнь просто повторял имена Бога и размышлял о Нем. Тщеславный и надменный йог спросил святого: «Вот ты всю жизнь повторяешь имена Бога, а что это тебе дало?» – «Дало? – удивился святой, – а мне ничего и не надо. Я хочу только постичь Бога, а это возможно единственно Его милостью. Что же мне еще делать, как не повторять Его имена в надежде, что Он окажет мне милость?» – «Столько трудов, и все впустую! – воскликнул йог. – Нет, ты должен постараться что-то получить». Святой промолчал. «Вот смотри, – сказал йог, повернулся к слону, привязанному к дереву, и приказал: „Слон, умри!" И слон рухнул на землю. – Смотри еще, – сказал йог и приказал мертвому слону: „Слон, живи!" Слон поднялся на ноги, отряхнул с себя пыль и, как ни в чем не бывало, встал себе под дерево. – Видел?» – победоносно спросил йог. Молчавший до тех пор святой сказал: «Я видел, как слон умер и опять вернулся к жизни, но что дает тебе эта способность? Тебя она высвободила из колеса рождений и смертей? Она спасет тебя от болезней и старости? Она поможет тебе постичь Бога?» И йог застыл в безмолвии. В нем пробудилось понимание.

Понимание пробудилось и в Чандре с Гириджей. На них сказалось общение с Рамакришной. После пребывания в Дакшинешваре оба утратили свои необычные способности, а с ними – и тщеславие. Освобожденные от мирских желаний, они снова стали продвигаться по пути духовного развития.

В то первое утро приезда Бхайрави Рамакришна сидел с ней у себя в комнате и в мельчайших подробностях рассказывал о своем духовном опыте, физических симптомах, о своем поведении, вызвавшем столько скандалов и тревог за него. Он будто сразу и безоговорочно доверился ее суждению.

– Мать, – спрашивал он, – что со мной все время происходит? Я действительно сумасшедший?

Бхайрави успокаивала его:

– Разве обыкновенные люди в силах понять твои состояния? Я тебе говорю: то же самое происходило и с самой Радхой, и со Шри Чайтаньей. Все это описано в книгах, которые я вожу с собой. Я тебе прочитаю их…

Наблюдавший за ними Хридай был поражен их близостью, их нежностью друг к другу – они вели себя как кровные родственники, встретившиеся после долгой разлуки.

Позднее Бхайрави взяла риса и муки из храмовой кладовой, унесла в Панчавати, где приготовила пищу. Она поднесла пищу вырезанной из камня статуэтке Шри Рамы, которую носила на шнурке на шее. После подношения Бхайрави стала медитировать и скоро вошла в самадхи.

Рамакришна, точно влекомый подсознательной силой, скоро тоже появился в Панчавати в экстатическом состоянии. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Рамакришна принялся есть пищу, поднесенную Раме. Когда оба возвратились к обычному сознанию и Рамакришна увидел, что съел прасад, он испугался, как бы Бхайрави не сочла его поступок кощунственным.

– Да почему же я делаю такие вещи? – в отчаянии воскликнул он. – Почему я теряю власть над собой?

– Ты хорошо сделал, – ответила Бхайрави. – Это действовал Тот, кто в тебе. Я видела это во время медитации. Теперь я знаю, что мне больше не нужно обрядовое почитание. Мои старания наконец принесли плоды.

И она благоговейно, как прасад, положила в рот остатки не съеденной Рамакришной пищи. Позднее она опустила статуэтку Рамы в воды Ганги. Изображение уже сослужило свою службу, Бхайрави теперь увидела проблеск живого божества в теле и уме Рамакришны.

Они были неразлучны, они проводили вместе целые дни, беседуя с утра до самой ночи. Однако через неделю Рамакришна подумал, что будет лучше, если Бхайрави перестанет ночевать в храмовом дворе, чтобы не начались сплетни.

Надо отметить, что Рамакришна проявлял полнейшее безразличие к общественному мнению, когда дело касалось его самого, однако был довольно чувствителен к нему, если могла пострадать репутация других.

Он намекнул о сплетнях Бхайрави, и та с ним согласилась. Договорились, что она будет жить в деревне Дакшинешвар, милях в двух вверх по течению. Бхайрави нашла себе пристанище в хижине у ступеней для омовения. Сельчане отнеслись к ней с почтением, какого заслуживает женщина святой жизни, заботились о еде и всем необходимом для нее. Рамакришну она посещала каждый день. Между собой и Рамакришной Бхайрави воспроизводила отношения Матери и Младенца – рассматривая себя как Яшоду, приемную мать Кришны, а его как младенца Гопалу. Такие отношения позволяли Бхайрави быть одновременно почитательницей Рамакришны и его наставницей.

Уже упоминалось, что временами Рамакришна страдал жжением во всем теле, сильно мучившем его. Жжение обыкновенно начиналось с восхода и к полудню становилось просто невыносимым. В поисках облегчения Рамакришне приходилось по нескольку часов кряду проводить в реке, обвязав голову мокрым полотенцем. Когда он чувствовал, что может простудиться, если не выйдет из воды, он отправлялся в Кутхи, закрывал все окна и двери и катался по мраморному полу, облитому для охлаждения водой.

Ни один врач из тех, что осматривали Рамакришну, не мог помочь ему. Бхайрави же, справившись со своими книгами, обнаружила, что подобные страдания испытывали и Радха, и Чайтанья тоже. Способ излечения, предписываемый священными книгами, был настолько прост, что требовалась большая вера, чтобы воспринять его всерьез. Страдальцу всего только и нужно было что надеть на шею гирлянду из душистых цветов и умастить все тело сандаловой пастой.

Рамакришна проделал это и вылечился в три дня. Понятно, что скептики в Дакшинешваре усмотрели здесь простое совпадение и утверждали, что это подействовала мазь, которую еще раньше прописал доктор.

Примерно в то же время у Рамакришны начался очередной приступ нечеловеческого голода – такое и раньше случалось с ним.

– Сколько бы я ни ел, – рассказывал он сам, – я не мог насытиться. Поев, я сразу же испытывал голод. Ел я или нет – я все равно был голоден. И днем и ночью мне все равно постоянно хотелось есть…

Но Бхайрави сказала:

– Не бойся, дитя. В священных книгах сказано, что такие состояния бывают у тех, кто устремлен к Богу. Я вылечу тебя.

Она попросила Матхура наполнить целую комнату продовольствием разного рода и велела мне не выходить из этой комнаты ни днем, ни ночью, есть что захочется и когда захочется. Я так и сделал – мне нужно было только руку протянуть, чтобы достать что-нибудь вкусное. Через три дня голод прошел.

Внимательно наблюдая за Рамакришной и выслушивая его рассказы о духовном опыте, который он переживал, Бхайрави все яснее понимала, что соприкоснулась с чем-то неизмеримо большим, нежели святость. Наконец она пришла к ошеломительному выводу: Рамакришна не из смертных, на самом деле он есть воплощение Бога на земле.

Здесь чрезвычайно важно еще раз уяснить себе, что понимает индус под термином «аватара», божественное воплощение, ибо термин этот не туманное выражение почтения, он означает нечто совершенно определенное. Я уже объяснил в главе пятой, что, по индусским представлениям, Вишну – Вседержитель вселенной и второй член индусской Троицы – в самом деле появляется время от времени на земле в человеческом обличье. Можно задать вопрос: в чем же заключается различие между аватарой и человеком, который осуществил слияние с Атманом через высочайшую форму самадхи? Осознание Божественного внутри себя есть для человека кульминация множества жизней, прожитых в человеческом облике. Карма его прошлых существований становилась все лучше и лучше, понуждая его – через бесчисленные рождения, смерти и возрождения – прийти к этому кульминационному мигу; можно сказать, что это достижение самой вершины кармической пирамиды. Так что индус полностью согласится с сентенцией Оскара Уайлда о том, что «у всякого святого есть прошлое, а у всякого грешника – будущее». Но какой бы святости ни достиг человек, он остается человеком; аватара же нет – чем и отличен от святого. У аватары нет «прошлого» в кармическом смысле, потому что у него нет кармы. Его не карма понуждает к рождению, он рождается человеком из чистой милости, во благо человечества. Вступив по собственной воле в мир пространства и времени, он остается вечным и свободным от них. Он не подчинен Майе – он властелин Майи.