Мужской роман - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Потанина cтр.№ 55

Глядя, как ожесточается лицо Веры, как стекленеет её взгляд, Игорь уже и сам был не рад, что затронул эту тему.

— Извини… Не хотел причинить тебе боль, — Игорь успокаивающе взял Верину руку.

— Нет уж, — Вера резко вырвалась, — Я продолжу! Иначе нам еще триста раз придется возвращаться к этому ненавистному разговору. В общем, однажды на тот базарчик случайно занесло уже тогда преуспевающего Вадим-Сана. Крупный начальник чего-то там крупного — крупно напился, и решил отведать подножного корму. Корм пришелся не по чину и чин полез дебоширить. Его заместитель — собственно, Вадим, — пытался избежать крупного скандала и удержать своего начальника на должном государственном уровне. Всепонимающая мама, торговавшая рядом, улыбками и мягкостью помогла успокоить разбушевавшегося гостя и не позволила вызвать милицию. Вадим не мог не оценить мамино всепонимание, а также её красоту и остроумие. Начальника уложили отсыпаться. Там, куда он ехал, в таком состоянии показываться все равно было нельзя. А Вадим всю ночь сидел возле мамы, которая должна была торговать до утра, и не переставал оценивать и восхищаться. Даже такой крупный недостаток, как наличие трехлетней дочери, не смутил Вадим Сана. Спустя неделю он забрал нас к себе в город. Меня отдали в садик, а маму — на учебу. В общем, сказка о Золушке завершилась хэппи-эндом.

— Всегда знал, что так бывает, — обрадовался подтверждению реального существования красивых сказок Игорь, — До тех пор, пока ты не начал сам искусственно выстраивать свою жизнь, судьба понимает, что ей деваться некуда, и честно работает на тебя. Платит сказками и хэппи-эндами.

— Знаешь, Ромул как-то сказал на какой-то посольской свадьбе забавный тост: «Но не счастливого конца желаю я молодоженам! Потому как счастливый конец — это палка о двух концах. С одной стороны — счастливый, а с другой — все-таки конец…» Это я к тому, что в жизни история Золушек на этом «хэппи» не заканчивается. С него, как раз наоборот, обычно начинаются настоящие трудности и приключения. Впрочем, у мамы с Вадимом трудностей не возникало. Они на удивление подходили друг другу. Прожили в счастье и согласии аж 14 лет. Когда мне было десять, Вадим получил направление на работу за границей. Мама, как жена и переводчица, уехала с ним. Помимо желания быть рядом с мужем, её подгоняли профессиональные амбиции. Какое-то время мы с Ромулом жили здесь вдвоем.

— С тем стариком?

— Не такой уж он и старик, — Вера искренне обиделась за наставника, — Давний помощник Вадима, бухгалтер, советник, друг… Он, считай, меня вырастил. Кстати, школу выживания, о которой я тебе рассказывала, — это он придумал. И учебники издал…

Сейчас слова Веры были покрыты жирным слоем гордости. Отчего-то Игорю не понравилось столь теплое отношение Веры к правой руке мужа.

— А люди говорят, что у вашего бухгалтера прескверный характер, — с неожиданным ехидством вставил Критовский.

— Они также говорят, что у меня с Вадимом сын, и что ты — негодяй, уведший меня из семьи, — спокойно парировала Вера, — Ромул хороший. Просто не любит это показывать. Ведет себя резко и жестко. В каком времени живет, так себя и ведет. Ты ведь даже не знаешь, сколько всего он в жизни насмотрелся. Арабы — народ очень специфический.

— А при чем здесь арабы? — наигранно удивился Игорь.

— Вадим с ними работал долгое время, — Вера снова помрачнела, — Ты только не думай про него ничего плохого. Вадим — очень хороший человек. Просто у него работа была такая… Впрочем, я и сама его толком не знаю… В общем, вскоре после своего назначения, Вадим забрал нас с Ромулом к себе. Ну и к маме, разумеется. Только мама тогда стала уже совсем другой. Откровенно говоря, ей было не до меня. Подозреваю, она предвидела скорую кончину и намеревалась успеть сделать как можно больше. Все мы жили в одном доме, но как-то сразу так сложилось, что с Вадимом и мамой я почти не общалась, — они были по уши в своих работах. Воспитывал меня и других посольских детишек Ромул. Не по обязанностям, а по велению сердца. Он следил за тем, чтоб нам нанимали грамотных репетиторов, он возил нас на экскурсии, он доставал интересные русскоязычные книги, занимался с нами всякими духовными практиками. Жили мы очень замкнуто. Уходить куда-то без сопровождения категорически запрещалось. В общем, очень долго мои представления о жизни складывались исключительно из пафосных рассказов Ромула. И, знаешь, как подумаю, что на самом деле мир совсем другой, сразу хочется плакать…

— Мир такой, каким мы хотим его видеть, — Игорь снова полез со своими бессмысленными утешениями и тотчас же возненавидел себя за дурацкие вставки.

Но Вера не сбилась, удержалась от споров или соглашательств. Просто оставила вставку Игоря без внимания. От этого Критовскому сделалось еще обиднее.

— Ромул растил в нас бойцов. Воинов, призванных на стражу добра и справедливости. Я была уверена, что Вадим — предводитель какой-то тайной организации, помогающей угнетенным сбросить с себя кандалы. Нет, Ромул об этом ничего не говорил. Моё детское воображение само подсказало такое оправдание занятия родителей. В доме о деятельности Вадима уважительно говорили — Дело. «Человек, занимающийся таким Делом, не имеет права на ошибки,» — говорила мама о муже, — «Поэтому он и ведет столь напряженный образ жизни. И все мы должны помогать ему. Поддерживать его и вести себя столь же осторожно, как он» На все вопросы о сути Дела, взрослые отмалчивались. Даже Ромул тут же переводил тему, заводя свои наставнические беседы о чести, служении великим целям и необходимой скрытности и сдержанности. Он даже инструкцию нам, своим воспитанникам, написал, КодексЧести, так сказать. Одним из пунктов там, как мне казалось, было не задавать Вадиму лишних вопросов, доверять ему и безоговорочно подчиняться. «Человек, служащий Великим Целям, должен уметь пренебречь собственными слабостями и сдержать свое любопытство. Живи, помогай своим и доверяй, не спрашивая. Придет время — сами расскажут,» — расшифровывал этот пункт своего творчества Ромул. Как я понимаю теперь, он не имел в виду лично меня и Вадима. Он подразумевал любого человека. Ведь действительно, все мы неспроста посланы в этот мир. Каждый из нас в этой жизни на службе у пославших нас сюда. Нужно просто найти в себе силы пренебречь личным, ради общей гармонии… Ромул сам не знал, что я понимаю его слова так категорично… Понимаешь?

Игорю померещился он сам в этом «личном», которым следует пренебрегать, но он, на всякий случай, промолчал.

— Ну вот, — Вера вздохнула, извиняясь, — Я неисправима. Снова отвлекаюсь и гружу тебя целым ворохом ненужной информации. В общем, в детстве я была уверена, что олицетворяю собой будущего благородного воина, охраняющего справедливость, и всерьез собиралась сложить голову в бою за великое Дело великого Вадима. Потом, когда Дело это спешно свернулось и мы вернулись на родину, я долго еще ничего не могла понять и страдала от отсутствия великой реализации… Впрочем, я и сейчас слабо понимаю. Кажется, Вадим занимался там совсем не благородными делами, а банальным заработком денег, связанным с массой незаконностей. Знаешь, даже не хочу разбираться во всей этой грязи. В сущности, это очень хорошо, что Вадим порвал с прежними делишками и вернулся на родину. Удивительно, что вместо пули в лоб, в награду за все предыдущие труды, Вадим получил всего-навсего нашего Горилла. Телохранителя, приставленного к нам наблюдателем от бывших арабских компаньонов. Все в доме знают, что он за нами шпионит, он знает, что мы об этом знаем, но все усердно создают видимость нормальных отношений. А может, я опять чего-то не понимаю. Может, это действительно нормально. Вадим Сан постарался выйти из грязной игры малой кровью, и его отпустили, решив контролировать какое-то время… В общем, не слишком-то я в этом всем разбираюсь, не слушай меня. И, упаси боже, не передавай это никому дальше…