Главная тайна горлана-главаря. Ушедший сам - читать онлайн книгу. Автор: Эдуард Филатьев cтр.№ 195

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Главная тайна горлана-главаря. Ушедший сам | Автор книги - Эдуард Филатьев

Cтраница 195
читать онлайн книги бесплатно

3 июля состоялась премьера фильма-комедии «Трактористы». Судя по названию, кинокартина должна была весело рассказать о работниках сельского хозяйства, занимающихся исключительно мирным делом – выращиванием хлеба. Но фильм начинался с песни, в которой пелось о том, как коварные самураи решили «перейти границу у реки». Граница, разумеется, была советской, и наши танкисты дали непрошенным захватчикам сокрушительный отпор.

В фильме «Трактористы» звучали песни, написанные композиторами братьми Дмитрием и Даниилом Покрассами на слова поэта Бориса Ласкина. В них говорилось о том же, о чём писали все тогдашние газеты:

«Заводов труд и труд колхозных пашен
Мы защитим, страну свою храня,
Ударной силой орудийных башен
И быстротой, и натиском огня».

Распевая эту песню, пахали поля.

«– Трактор, хлопцы, – это танк!» – говорил трактористам начальник машино-тракторной станции.

Даже когда в финале фильма справлялась свадьба, все вновь запевали, поднимая бокалы к портрету вождя:

«Гремя огнём, сверкая блеском стали,
Пойдут машины в яростный поход,
Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин
И первый маршал в бой нас поведёт».

«Первый маршал» – это нарком обороны СССР Клим Ворошилов.

Но, пожалуй, самое печальное обстоятельство связано с тем, что сценарий этого фильма был написан в 1936 году 25-летним Аркадием Захаровичем Добровольским. Но в 1937-ом его неожиданно арестовали и после энкаведешного следствия отправили в концлагерь, в котором зек Добровольский провёл 21 год. В вышедшем на всесоюзный экран фильме «Трактористы» автором сценария был назван совсем другой человек.

Ночью 11 июля в московскую квартиру Мейерхольда в Брюсовском переулке ворвались неизвестные и убили Зинаиду Райх.

Аркадий Ваксберг:

«Весть о мученнической кончине знаменитой актрисы, которой убийцы выкололи глаза, немедленно облетела всю Москву. Получив это известие, Лиля – в первый и в последний раз в своей жизни – потеряла сознание. Катаняну с трудом удалось привести её в чувство.

Стоит ли говорить, что настоящих убийц так и не нашли, а следовательское досье, если таковое вообще существовало, исчезло из архива и не найдено до сих пор».

А в кинотеатрах гремели песни во время демонстрации фильма-комедии «Трактористы»:

«Пусть помнит враг, укрывшийся в засаде,
Мы начеку, мы за врагом следим.
Чужой земли мы не хотим ни пяди,
Но и своей вершка не отдадим».
Союз с фашистами

17 июля 1939 года центральные советские газеты объявили, что согласно постановлению ЦИК СССР от 21 ноября 1929 года (которое объявляло «граждан СССР, перебежавших в лагерь врагов рабочего класса и крестьянства и отказывающихся вернуться в СССР», подлежащими расстрелу «через 24 часа после удостоверения его личности») Верховный суд СССР объявил Ф.Ф.Раскольникова вне закона.

Через десять дней Фёдор Раскольников написал «Открытое письмо Сталину», начав его с крылатых слов из поэмы «Горе от ума»:

«Я правду о тебе порасскажу такую,
Что хуже всякой лжи…

Сталин, вы объявили меня “вне закона”. Этим актом вы уравняли меня в правах – точнее, в бесправии – со всеми советскими гражданами, которые под вашим владычеством живут вне закона.

Со своей стороны отвечаю полной взаимностью: возвращаю вам входной билет в построенное вами “царство социализма” и порываю с вашим режимом.

Ваш “социализм”, при торжестве которого его строителям нашлось место лишь за тюремной решёткой, так же далёк от истинного социализма, как произвол вашей личной диктатуры не имеет ничего общего с диктатурой пролетариата».

Каким-то образом это письмо было тут же доставлено Сталину. Стоит ли удивляться, что вождь тотчас отдал особое распоряжение, касавшееся автора письма. Жить ему осталось совсем немного.

А 19 июля (к 46-летию со дня рождения «поэта революции») в московском издательстве «Советский писатель» вышла книга Василия Абгаровича Катаняна «Краткая летопись жизни и работы В.В.Маяковского».

6 августа Илья Сельвинский написал очередное письмо своим друзьям:


«Дорогие друзья!

Вы, наверное, читали, что меня опять обложили в “Правде” за лирику, напечатанную в № 5/6 журнала “Октябрь”…

Вызвали меня на президиум Союза. Выяснилось косвенно, что моими вышеуказанными стихами недоволен Жданов. Ну и что же? Вот, например, Маяковским был недоволен Ленин, а Маяковский всё же дышал, курил, мог смеяться».

В это время в Советском Союзе была в большой популярности «Конармейская песня», написанная композиторами братьями Дмитрием и Даниилом Покрассами на слова поэта Алексея Суркова. Её с энтузиазмом пела вся страна. В том числе и такой куплет:

«Наших нив золотистых
Не потопчут фашисты,
Мы в засаде налётчиков ждём.
По дорогам знакомым
За любимым наркомом
Мы коней боевых поведём».

«Любимый нарком» – это народный комиссар обороны СССР Клим Ворошилов.

Но 23 августа 1939 года произошло событие, резко изменившее мировую ситуацию. Это событие Вальтер Кривицкий описал так:

«Молотов в присутствии улыбающегося Сталина поставил свою подпись вслед за нацистским министром иностранных дел фон Риббентропом под пактом Берлин – Москва. Сталин предоставил Гитлеру “карт бланш”, и через десять дней мир был охвачен войной. В Берлин была послана советская военная миссия для выработки деталей широкого сотрудничества между двумя самыми авторитарными и всеобъемлющими тираническими диктатурами во всём мире…

Возникло, однако, новое обстоятельство: 23 августа 1939 года всему миру стало ясно, что тот, кто служит Сталину, служит и Гитлеру».

На то, что фашистская Германия стала союзником Советского Союза, а солдаты гитлеровского вермахта боевыми друзьями красноармейцев, поэт Алексей Сурков среагировал мгновенно, переписав прежний куплет:

«Если в край наш спокойный
Хлынут новые войны
Проливным пулемётным дождём,
По дорогам знакомым
За любимым наркомом
Мы коней боевых поведём».

И «Конармейская песня» продолжала звучать по всей стране.

Заключённый в Москве «Пакт о ненападении» поэт и писатель Дмитрий Мережковский назвал «политическим абсурдом», а его жена, поэтесса и писательница Зинаида Гиппиус – «пожаром в сумасшедшем доме».

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению