Золотой век Венецианской республики. Завоеватели, торговцы и первые банкиры Европы - читать онлайн книгу. Автор: Фредерик Лейн cтр.№ 70

Причины такого перераспределения неясны. Возможно, тридцать «новых семей», добавленных в Большой совет в конце войны за Кьоджу, завидовали «старым семьям» и считали, что те и так уже получили достаточно почестей. Возможно, богатство «лонги» в ходе войн постепенно истощалось. Система принудительных займов, которая отлично зарекомендовала себя в прошлом, превратилась в катастрофу для тех семей, которые стали крупными держателями государственных облигаций. За пару лет «монте веккьо» резко взлетел вверх, с 3 до 5 миллионов дукатов. Принудительные сборы дошли до 107 процентов от стоимости недвижимости, то есть от ¹/₄ до ¹/₃ процента от официальной оценки имущества. Правительственные облигации и даже недвижимость продавались по демпинговым ценам ради того, чтобы выручить наличные, которыми оплачивались принудительные займы. Впервые рыночная цена облигаций резко пошла вниз. От 92,5 в 1375 году она упала до 18 в 1381 году, когда проценты по «монте веккьо» не выплачивались. Цены на недвижимость также резко упали после того, как правительство конфисковало имущество неплательщиков. При оценке имущества не учитывался в полном объеме коммерческий капитал, особенно вложения за границей, до которых было трудно добраться. Многие «старые семьи» успешно преодолели кризис, но в целом «лонги» получили довольно серьезный удар из-за того, что вкладывали деньги в облигации и недвижимость, а не в ликвидные активы.

После заключения мира сенату, с помощью многочисленных уловок и приемов, а также мер строгой экономии, удалось восстановить доходность и надежность облигаций; они стали полезным инструментом для будущего финансирования войн. Правительство по-прежнему не вводило прямых налогов, предпочитая налог на потребление и на транзит товаров. Выплата процентов возобновилась в 1382 году, но в размере 4 процентов. Размер долга постепенно сокращался с помощью выкупного фонда, так что в 1402 году он составлял около 3,5 миллиона дукатов, а ставка поднялась до 66. В то же время произошла крупная реорганизация в области владения ценными бумагами и недвижимостью.

Из-за мер экономии, благодаря которым удалось оздоровить финансовую систему, морская торговля Венеции на протяжении двух десятилетий велась на очень низком уровне. Власти старались лишь поддерживать товарооборот, ставший и источником сохранения частных предпринимателей, и налоговых поступлений в государственную казну. Как обычно, особое внимание уделялось перевозкам особо ценных грузов, обеспечивавших высокие прибыли и таможенные сборы. Поэтому торговые флотилии снова стали посылать в Романию, в Бейрут, в Александрию и во Фландрию. Флотилии были гораздо меньше, чем в 30-х годах, в них входило от 2 до 4 галер, а не 6–10, как раньше; из-за войн, эпидемий чумы (считается, что во время эпидемии 1382 года умерло 19 тысяч человек) и общего экономического спада общий уровень деловой активности заметно снизился. Более того, комплектация командами 15 торговых галер, для чего требовалось от 2500 до 3 тысяч человек, стала для Венеции тяжким бременем. Рабочие и торговцы, мобилизованные во флот, который повел дож Контарини против Кьоджи, после окончания войны вернулись в свои лавки и мастерские. Новые иммигранты из материковой Италии увеличивали промышленное производство Венеции и способствовали ее процветанию, но не восполняли военные потери в моряках. Венеция лишилась возможности набирать рекрутов в Далмации, так как Далмация находилась во владениях короля Венгрии. Главным источником пополнения служили греки из венецианской части Романии. Несколько лет после 1381 года больше половины военных галер, ходивших в патрули против пиратов и против турок, комплектовались на Крите или в Негропонте. На протяжении 10–20 лет венецианские гребцы были заняты на торговых галерах, поэтому ежегодно комплектовались всего 2–4 военные галеры, которые должны были охранять Венецианскую лагуну.

К счастью для Венеции, в те годы она не сталкивалась со сколько-нибудь серьезными вызовами со стороны своих соперников, а ее дипломаты значительно компенсировали потери в военной силе. Венецианский сенат получал регулярные сведения о политических переменах, которые задевали интересы Венеции от альпийских перевалов до самых отдаленных берегов Средиземноморья. Во многих государствах вспыхивали гражданские войны или революции. Умевшие оказаться вовремя в нужном месте и по-прежнему стремившиеся к росту своего влияния на море и расширению торговли, а не территории, венецианцы пользовались удобными случаями. Судьба благоприятствовала им в том, что они выжили и сохранили свою государственность. Венеция всячески пользовалась ссорами соседей и соперников. Генуя была истощена войнами внешними и внутренними; кроме того, она обратила свой взор на Запад. На Адриатике образовался династический союз Венгерского и Неаполитанского королевств, который был бы необычайно опасен для Венеции, если бы оба королевства не ослаблялись соперничеством различных претендентов на их престолы. Ни то ни другое королевство не держало флота на Адриатике. Венеция продолжала сохранять власть в заливе; она по-прежнему требовала, чтобы все суда в северной части моря производили погрузку и выгрузку в Венеции, а к военным кораблям, заходившим в Адриатику без ее разрешения, относилась как к пиратским.

В качестве компенсации за потерю далматинских баз Венеция приобрела Корфу. Когда около 1204 года Венеция попробовала присоединить Корфу, против нее выступил Неаполь. Неаполитанские короли пользовались влиянием, Венеция дорожила союзом с ними. Поэтому Венеция благоразумно удовлетворялась Рагузой как промежуточной базой, куда заходили ее корабли между Пулой и Модоном. В конце XIV века Рагуза стала недоступна, зато с королями Неаполя стало проще иметь дело. В 1386 году жители Корфу решили вверить свою судьбу Венеции. Венецианская республика купила у одного неаполитанского претендента титул на владение островом. Корфу надлежащим образом укрепили; хотя в 1401 году Венеция объявила его формальную независимость, она сохраняла Корфу за собой до падения республики.

Власть Венеции в Нижней Адриатике также усилилась – как ни странно, в результате успехов державы, которая впоследствии станет ее самым упорным врагом, – Османской империи. По мере того как турки-оттоманы все шире распространяли свое влияние на Балканах, ограничив Византийскую империю небольшими территориями вокруг Константинополя и Салоник, подчинив болгар и сербов, казалось, будто все портовые города и острова Эгейского моря в конечном счете подпадут под влияние турок-мусульман. У тамошних жителей оставалась одна надежда – на защиту со стороны Венеции. Хотя Венеция держала в греческих водах сравнительно небольшие флотилии, они были равны флотам других государств. Кроме того, за флотилиями стояли венецианские базы в Негропонте, на Крите, в Модоне и на Корфу.

Хотя турки-оттоманы лишь начинали развивать военно-морской флот, их сухопутные армии казались непобедимыми. В 1396 году турецкая армия одержала сокрушительную победу в Никополе над большой армией крестоносцев, куда входил цвет французского рыцарства, а также венгерские войска. Венеция благоразумно избегала прямых столкновений с Османской империей, и потому, что не надеялась сравняться силами с османским войском, и потому, что венецианские купцы торговали в турецких владениях. Но всякий раз, когда Венеция могла выгодно приобрести морской порт, который предлагался на продажу каким-нибудь греческим князем или наследником кого-нибудь из французских крестоносцев, понимавшим, что в одиночку он не в состоянии защитить свои владения от турок, Венеция совершала покупку, укрепляла новые владения, а затем, стараясь выиграть время, заключала соглашение с оттоманами. Действуя по таким принципам, Венеция приобрела Дуррес и Шкодер в Албании, Лепанто, Патры, Аргос и Нафплион в Морее; кроме того, Афины, земли вокруг Негропонте и несколько островов в Эгейском море (см. карту 5).