Ликвидатор с Лубянки. Выполняя приказы Павла Судоплатова - читать онлайн книгу. Автор: Николай Хохлов cтр.№ 152

Тем более что он, может быть, – последний.

Начались совещания. В воскресенье и понедельник они происходили на основании мнений местных «специалистов». Кое-кто сразу заявил, что Государственный Департамент США не разрешит воспользоваться посольством как местом для политического убежища. Выдвинули было вариант с Клубом Иностранных Корреспондентов в Москве. Мне этот вариант не нравился. Я считал, что в Клуб могут спокойно приехать из МВД и забрать мою семью силой. Споры шли до понедельника. В понедельник появился Чарльз Маламут, один из директоров европейского отдела Голоса Америки. Он был много лет в Москве корреспондентом одной из американских газет и заявил с места в карьер, что разговоры о Клубе – чушь. Или посольство, или ничего. И нечего огород городить, если не посольство. Это единственное место в Москве, откуда мою семью МВД не сможет вырвать силой. Пошли долгие дискуссии, не оборвутся ли дипломатические отношения между двумя странами, не смогут ли блокировать посольство, и так далее. Но Маламут стоял на своем – «посольство или ничего». Я присоединился к нему. Затем возник вопрос – заезжать ли за Яной домой или бросить ей письмо в форточку? В этом письме я просил бы ее подойти в определенный день и час к Собачьей Площадке. Там должна была стоять машина с таким-то номером. Яна не знала, что машина американская. Когда она садилась в машину, ее везли в посольство и по пути объясняли, в чем дело. Затем в газеты можно было дать сокращенную версию о том, что она села в иностранную машину и попросила политического убежища. Все эти варианты обсуждались с такой страстностью и такими деталями, что мне все более становилось ясно: они действительно поставили себе задачу – спасти мою семью. Я продиктовал им подробное описание моего дома в Москве, подходов к нему и образа жизни Яны, час за часом. Затем от обсуждения технических проблем перешли к проблемам стратегическим. Возник вопрос: как сделать, чтобы Яну не обвинили в сотрудничестве с иностранными разведками? Как объяснить общественному мнению мира, откуда она узнала об американской машине, или откуда американский посол узнал о существовании Яны. Получается своеобразный заколдованный круг: я не хотел выступать перед прессой до того, как Яна была бы уже в посольстве, а Яну нельзя было брать в посольство до той поры, пока не было официальных сведений о моем появлении на Западе.

Все эти вопросы получили свое окончательное разрешение во вторник. В этот день прилетел из Вашингтона специальный уполномоченный Государственного Департамента мистер X. Он заявил, что приехал в Германию специально для руководства спасением моей семьи, и рассказал о плане, разработанном в Вашингтоне.

После согласования с высшими инстанциями американского государства было официально разрешено пригласить мою жену в американское посольство в Москве, чтобы предложить ей там политическое убежище. Для того, чтобы избежать обвинения моей жены в шпионаже, к ней домой должны были приехать корреспонденты американской прессы в Москве. Для них организовывался специальный предлог для посещения моей квартиры. Делалось это следующим образом: я записываю на пленку краткое обращение к мировому общественному мнению. В нем обрисовываю в общих чертах моральную проблему, возникшую перед Яной и мной. Рассказываю о решении, принятом нами. Причем вставляю в текст несколько подлинных слов Яны и моих, которые известны только нам обоим. В первые строчки своего обращения я включаю точный адрес нашей московской квартиры.

В четверг 21 апреля, то есть через два дня, в Бонне созывается пресс-конференция. Созывает ее американский Верховный Комиссар и приглашает всех корреспондентов, аккредитованных в Бонне. Однако причина и тема пресс-конференции хранятся в абсолютном секрете до момента ее открытия. Несмотря на то, что обычно такие пресс-конференции назначаются на утро, в этот раз Госдепартамент решил установить время начала в 14 часов. Причину мистер X. объяснил так: в расписании Яниного дня я указал московское время 16 часов как час, когда Яна всегда кормит Алюшку обедом. А весь план и заключался именно в том, чтобы в момент начала пресс-конференции Яна была бы дома.

В 13.45 по боннскому времени радиостанции Голоса Америки начинали передавать мое обращение, записанное на пленку. Одновременно в Москве, в американском посольстве, у радиоаппарата сидели заранее предупрежденные корреспонденты. Как только по радио передавался адрес моей квартиры, а это произошло бы в первые же секунды, корреспонденты получали легальное право ринуться к моей квартире, чтобы «интервьюировать» Яну. Внизу уже стояли бы заведенные машины. Через пять минут они были бы у дверей нашей квартиры в Кривоникольском переулке.

– А если корреспонденты не ринутся? – спросил я.

– Ну, кое-кому из них можно и приказать. Заранее, конечно, – вмешался присутствовавший полковник американской разведки. Он посмотрел вопросительно на англичан, как бы ожидая, что они согласятся с ним, но те промолчали. Мистер X. продолжал развивать план:

Корреспонденты скажут моей жене, что я выступаю по радио. Они предложат ей послушать мой голос в американском посольстве. Можно так составить текст их обращения к моей жене, что она поймет необходимость пойти в посольство. Поскольку Голос Америки будет передавать мою запись на пленке каждые пятнадцать минут в течение нескольких часов, то Яна наверняка услышит мой голос. Слова, известные только нам двоим, докажут ей, что это действительно говорю я. В то же время эти фразы послужат своеобразным сигналом, что она должна рассказать прессе все, что могло бы подтвердить мои слова.

Я же на всякий случай, проводя пресс-конференцию в Бонне, должен буду обратиться к корреспондентам с просьбой позвонить в Москву и попросить своих коллег там съездить на квартиру к моей жене и взять у нее интервью. Как бы фантастически это ни прозвучало для общественного мнения, мы выигрываем еще один официальный предлог для объяснения, почему иностранные корреспонденты появились у дверей нашей квартиры в Москве.

После этого Яна остается в посольстве, и мы начинаем мобилизовывать общественное мнение в ее защиту. Американское государство обязуется держать Яну «до победного» в посольстве.

Мистер X. замолчал, а потом, как бы вспомнив что-то, добавил:

– Все это мы гарантируем вам только в том случае, если корреспонденты застанут вашу жену дома. Они, конечно, будут ждать или искать ее. Но если какими-нибудь путями секретная полиция Советов уже знает о вашем переходе и арестовала вашу семью, мы уже ничего не сможем сделать. Но и в этом случае лучше привлечь внимание всего мира к вашей жене. Ей это только сможет помочь. В конце концов, ее судьба решает в какой-то степени моральный облик советского правительства. Они должны об этом беспокоиться.

Все звучало довольно логично. И, судя по деталям, в Вашингтоне отнеслись к плану серьезно. Одно обстоятельство смущало меня: что я должен был выступать на пресс-конференции, не зная, в посольстве ли уже Яна. Я сказал, что мне нужно посоветоваться об этом с НТС.

– Мы не сумели связаться с ними сегодня. Можно устроить встречу завтра. Но вообще-то мы все время держим их в курсе того, что происходит с Вами.

Я согласился на план, добавив, что резервирую себе право внести поправки в него или даже отказаться после разговора с представителями НТС.