Гуров не церемонится - читать онлайн книгу. Автор: Николай Леонов, Алексей Макеев cтр.№ 17

– А где здесь Савельев? – спросил Лев Иванович.

– Вот он, Колька. – Погодин ткнул пальцем в молодого, самой обычной внешности, парня. – Это единственная его фотография, потому что после того пожара, когда ему лицо изуродовало, он уже не фотографировался – стеснялся.

– Скажите, Леонид Максимович, а с кем из вас всех Николай Степанович был особенно близок? С кем он дружил? Побеседовать бы мне с ним надо.

– Так я же говорил, что с Димкой, – напомнил Погодин. – Сейчас я ему позвоню, потому что он с мужиками вряд ли прилетит – куда ему, болезному?

Поговорив с Дмитрием, Лев Иванович призадумался. Как оказалось, с друзьями у Николая Степановича было до армии негусто, то есть совсем не было: то ли в городе его не любили, то ли он сам никого не любил, потому что даже с девушкой по имени Света расстался прямо перед призывом, приревновав ее к другому парню. Ну, с ней-то дело понятное, потому что молодое: характер, амбиции и все прочее, но вот друзья? Не оттуда ли, из далекого Чарджоу, родом ненависть Лариски с братом к нему? Судя по возрасту, ее он действительно мог не помнить, а вот ее старший брат? Но она родом из какой-то деревни Николаевки Тамбовской области, а откуда сам Григорий, пока неизвестно. А вдруг он когда-то переехал в Россию именно из этого туркменского города? Или это вообще вендетта по-среднеазиатски, в смысле, если не можешь отомстить, предположим, погибшему отцу Николая Степановича, то отомсти его сыну? Или у этой ненависти какие-то другие мотивы, в которых предстоит разбираться и разбираться? В общем, работы предстояло – вагон и маленькая тележка. Выписав себе в блокнот все, что могло ему пригодиться в дальнейшем, Гуров собрал бумаги и убрал в сейф, хотя теперь сильно сомневался в его надежности. Себе же он оставил только снимок родных Савельева и групповую фотографию «лесорубов», а потом спросил у Погодина, который все это время просидел тихонько неподалеку от него и, даже если разговаривал по телефону, то шепотом:

– Ну, где ваши доморощенные сыщики, которые в прошлом Ларисы Петровны копались?

– Звонили они, только вы заняты были, вот я и не стал беспокоить. Сейчас я им звякну, – сказал Погодин.

В течение следующего получаса Лев Иванович выслушивал подробности похождений Ларисы Петровны до замужества, от которых его воротило так, что он временами морщился и записывал то, что казалось ему полезным. Закончив, он захлопнул блокнот и спросил:

– Так, где компьютер-то? Мне бы там посмотреть кое-что надо.

– В пробке ребята с компом стоят, – зло сказал Леонид Максимович. – И как только вы в этой Москве живете?

– Дело привычки, – объяснил Гуров и сказал: – Пойду по саду пройдусь – мне многое обдумать надо.

– Только пообедайте сначала, а то все уже поели, а вас я тревожить запретил.

Гуров поколебался – не очень-то удобно получалось, но потом согласился – есть хотелось страшно.

– Что я еще пропустил? – спросил он.

– Магнитофон нашли, который горничные в глаза никогда не видели, только в нем кассета чистая – видать, эта паскуда стерла запись, – сообщил Погодин и спросил: – А может, восстановить можно?

– Не знаю, – покачал головой Лев Иванович. – Я не специалист. Где у вас тут кухня?

– Да уж поешьте вы как человек – в столовой, – предложил Погодин. – Да и потом, чего девчонкам мешать? Они же там сейчас к ужину уже готовят – мужики-то голодные будут. Скоро уже должны быть, – посмотрев на часы, сообщил он. – Они же спецрейс заказали, чтобы всем вместе прилететь.

– К ужину? – удивился Лев Иванович и посмотрел на часы – было около пяти. – А я и не заметил, как время пролетело. И как вы обедать уходили – тоже.

– А я и не ел – у меня от этих новостей аппетит пропал, – покривился Леонид Максимович. – Вот уж с мужиками и повечеряю.

Погруженный в свои мысли, Гуров даже не понимал, что ел, но вот то, что все было очень вкусно, все-таки заметил. Когда он уже допивал чай с необыкновенно вкусной ватрушкой, то обратил внимание, что Олеся как-то странно на него посматривает, а в глазах у нее пляшут смешинки.

– У меня что-то не в порядке с внешним видом? – спросил он.

Женщина смутилась, но потом все-таки сказала:

– Да нет, все в порядке. Просто я разговор один слышала. У друга вашего один тут спросил: «И как ты только работаешь с таким каменным идолом, как Гуров?» – а он жалобно так вздохнул и тоскливо ответил: «Я с ним уже чертову прорву лет мучаюсь. А что делать, если он самый лучший, и выше его – только звезды? Вот и вы терпите, мужики! Не святые, чай! Не все мне одному страдать, а в компании как-то веселее». А вы правда лучший?

– Говорят, – пожал плечами Лев Иванович, сразу понявший, что этим спрашивавшим был Погодин.

Выйдя в запущенный сад – муж няни, он же якобы садовник, им явно не занимался, – Гуров начал бродить по дорожкам, обдумывая все, что успел узнать к этому моменту, и даже пришел кое к каким выводам, когда его нашел Крячко.

– Что? Компьютер привезли наконец?

– И это тоже, – кивнул Стаc. – А еще мужики приехали. Так что пошли знакомиться, Лева.

– И ты с ними всеми, конечно, уже успел подружиться, – съехидничал Гуров.

– Ну, должен же кто-то из нас двоих заниматься public relations, – пожал плечами Крячко.

– Сложные слова ты выучил, – подколол приятеля Гуров. – Долго тренировался выговаривать?

– Пошли! Каменный идол! – хмыкнул Стаc.

Они направились к дому, и Лев Иванович предупредил Крячко:

– Скажи сам Погодину, что за столом я с ними сидеть не буду. Они обязательно выпивать начнут, а мне, сам знаешь, нельзя. Я лучше в ноутбуке поковыряюсь, а потом с ними побеседую, если вопросы появятся.

– Нелюдимо наше море, – фальшиво пропел Крячко.

– Стаc! – Гуров даже остановился. – Ты пойми: Погодин мне не нравится, и ничего я с собой поделать не могу! Да и не хочу! А остальные наверняка ничем не лучше, чем он! Вот и все!

– Знаешь, Лева, – Крячко тоже остановился и обернулся к нему, – на тебя не угодишь! Они простые русские му-жи-ки! Да, в отличие от тебя они в театры не ходят, книг не читают, нож и вилку правильно держать не умеют, но они нормальные, честные работяги! И что бы ни было у них в прошлом, то давно быльем поросло! И деньги свои они не украли, никого не обманули, на большой дороге не стояли! Они в любое время года и при любой погоде вкалывали – лес валили! А вот как твой разлюбезный Болотин первоначальный капитал сколачивал, большой вопрос! Так что фильтруй базар, как теперь говорят интеллигентные люди! И сейчас, когда одного из них тронули, они все на его защиту горой встали! А вот с попустительства твоего разлюбезного Болотина ни в чем не повинного мальчишку в «черную» зону закатали! И если бы не ты, то он там все три года как миленький отсидел бы! Не хочешь с ними за одним столом сидеть? Так ты со своей замороженной вежливостью и высокомерием им тоже не больно-то симпатичен! И вообще, тебе не кажется, что ты зазвездился? Что ты всех остальных людей начал за недалекое быдло держать? Короля, конечно, играет свита, но ведь, знаешь, мне и надоесть может распевать тебе дифирамбы да исправлять твои косяки! Вот плюнем мы с Петром, он уйдет на пенсию, я в отставку, а ты сиди себе перед зеркалом, изображай короля и наслаждайся собственным отражением.