Первая конная армия - читать онлайн книгу. Автор: Семен Буденный cтр.№ 46

Действиями корпуса генерала Улагая противник рассчитывал не только перерезать железнодорожную магистраль Царицын — Тихорецк, на которую опиралась 10-я Красная армия, но и отвлечь силы ее в этот район с тем, чтобы подготовить возможность удара на правом фланге нашей армии.

Располагая данными о намерениях противника, командарм приказал нашему конному корпусу выйти в район Граббевской и разгромить корпус генерала Улагая.

Мы выступили из Орловской 10 мая и 13 мая в 5 часов вечера на подступах к Граббевской завязали бой с двумя дивизиями противника (третьей дивизии корпуса Улагая тут не оказалось).

Появление в этом районе конницы красных было для Улагая очень неприятной неожиданностью. Дивизии его не выдержали нашего удара и начали поспешный отход. До глубокой темноты мы продолжали преследование. Противник, спасаясь от полного разгрома, в беспорядке отошел за реку Маныч в направлении села Приютное, бросая по пути отхода орудия, пулеметы, лошадей.

К ночи корпус прекратил преследование противника и расположился на ночлег в станице Граббевской. Отбросив корпус Улагая за Маныч, мы тем самым ликвидировали попытку противника захватить железнодорожную магистраль Тихорецк — Царицын и выйти в тыл 10-й армии.

15 мая Конный корпус возвращался в станицу Орловскую. Весна была в разгаре. Вокруг простиралась необозримая степь, усыпанная цветущими тюльпанами. Бойцы восхищались густой, сочной травой — сколько корма для лошадей, сколько сена можно было бы накосить! И тяжело вздыхали, осматривая своих сильно похудевших коней. Я очень хорошо понимал их, знал, как они близко к сердцу принимают заботу о лошади. Уже около месяца в корпусе не было ни сена, ни соломы. Непрерывные бои и большие форсированные переходы не позволяли выгонять лошадей на выпасы. Правда, зернофуража было достаточно, но для лошади без сена или свежей травы все равно, что для человека без горячей пищи. Кони сдали в телах, и это тревожило бойцов. Ведь лошадь в бою для кавалериста, пожалуй, не столько средство передвижения, сколько оружие. Если лошадь худая, значит, на нее так же мало надежды, как и на неисправное оружие. Хорошая, сытая, выносливая, резвая лошадь придает кавалеристу смелость в атаке и уверенность, что в трудном положении она спасет его. Вот почему наши люди беспокоились о лошадях, кормили и поили их прежде, чем сами поедят, а иной боец подчас даже делился с лошадью своим пайком. Наш боец так заботился о своем коне не только потому, что он любил его, но и потому, что он хотел во всем превосходить противника, и прежде всего в таком оружии кавалерии, как конь. Благодаря отличному состоянию лошадей мы могли совершать стремительные броски, форсированные переходы на большие расстояния и появляться там, где белые нас не ожидали, внезапно нападать, стремительно преследовать противника и быстро отрываться от него в случае неудачного для нас исхода боя.

Вот почему, когда мы проезжали степью, поросшей высокой, сочной травой, у всех, начиная от бойца и кончая командиром дивизии, стояла в глазах безмолвная просьба — сделать привал, накормить лошадей.

К сожалению, я не мог разрешить привала. Ставя задачу на разгром корпуса генерала Улагая в Граббевской, командующий армией информировал меня о том, что 8-я и 9-я армии отступают и правый фланг нашей армии остается открытым. В связи с этим командующий высказал предположение, что 10-я армия, возможно, вынуждена будет отойти на рубеж реки Сал, и приказал корпусу, не задерживаясь в Граббевской, после выполнения задачи возвращаться в станицу Орловскую, чтобы можно было перебросить его на любой из угрожаемых флангов армии. Вот почему пришлось отказать в привале. Не исключено также и то, думал я, что корпус Улагая был брошен в Граббевскую с целью отвлечь Конный корпус с главного направления наступления белых. Не случайно же корпус Улагая оказался в составе двух, а не трех дивизий. Возможно, третья дивизия была придана на усиление какой-то группировки белогвардейцев, и Улагай заранее решил отходить, увлекая за собой наш корпус в сторону от этой группировки.

Словом, надо было спешить, так как белые могли в любой момент перейти где-то в наступление. И действительно, во время движения корпуса к Орловской в районе хутора Кондрю- ченского разведка донесла, что у станицы Великокняжеской противник перешел в наступление, охватил с флангов 32-ю и 37-ю стрелковые дивизии и распространяется в район станции Ельмут. Я немедленно изменил направление марша корпуса с целью нанести контрудар прорвавшемуся противнику. Удачным маневром дивизии корпуса вышли в тыл противнику и, развернувшись из походных колонн, внезапно и одновременно атаковали 1-ю Пластунскую, 4-ю и 5-ю Кубанские конные дивизии белых.

Внезапность удара корпуса предрешила исход боя. Конные дивизии противника, преследуемые частями нашего корпуса, отступили за Маныч. Положение на фронте 32-й и 37-й стрелковых дивизий было восстановлено.

В этом бою корпус разгромил 1-ю Пластунскую кубанскую дивизию, частью уничтожил, частью пленил, захватил шестнадцать орудий, два автоброневика и один грузовик. Захваченные машины были переданы автобронеотряду корпуса, в составе которого теперь уже находились шесть автоброневиков и три грузовые автомашины.

Послав донесение командующему армией о результатах боев под Граббевской и Великокняжеской, я отдал приказ о сосредоточении корпуса в хуторах севернее Великокняжеской.

2

Группировка деникинских войск, наступавшая против 8-й и 9-й Красных армий, стремилась захватить Донбасс и своим левым крылом выйти на Украину. Главной же задачей правого фланга деникинских войск был разгром 10-й Красной армии и овладение Царицыном.

Потерпев поражение под Великокняжеской, противник особой активности на левом и центральном участках фронта нашей армии не проявлял. Но в связи с тем, что 8-я и 9-я Красные армии отошли и правый фланг 10-й армии остался открытым, Егоров отдал приказ стрелковым соединениям армии отойти на рубеж реки Сал. Конному корпусу было приказано занять оборону на широком фронте по правому берегу реки Маныч и обеспечить стрелковым соединениям армии планомерный отход на новый рубеж обороны, а выполнив эту задачу, отходить вдоль железной дороги.

18 мая дивизии корпуса заняли оборону по берегу реки Ма- ныча. Штаб корпуса расположился в Великокняжеской. В течение нескольких суток на фронте корпуса противник не предпринимал активных действий. Стрелковые соединения армии спокойно отошли и к 20 мая заняли оборону по северному берегу реки Сал. То, что белые не пытались преследовать их, вызывало у меня предположение, что они собираются нанести удар в другом направлении. С целью выяснения группировки и направления главного удара противника мы организовали разведку на широком фронте. Разведподразделениям было приказано непременно захватить пленных. По данным разведки и особенно по показаниям пленных и местных жителей, нам удалось установить, что белые, пользуясь успешным продвижением своей левофланговой группировки, наступавшей в районе Донбасса, сгруппировали конный корпус генерала Покровского в составе трех дивизий в районе хутора Казачий Хомутец и форсировали Маныч на участке Жеребков, Дальний с задачей наступать в направлении Большая Мартыновка, Романовская, станция Котельниковская, чтобы, прикрываясь рекой Дон, обойти правый фланг 10-й армии и перерезать в районе Котельниковской железную дорогу на Царицын. Я немедленно донес командующему армией о предполагаемом намерении Покровского и вскоре получил приказание сосредоточить корпус в резерве командующего армией на северных скатах высот севернее населенных пунктов Кудинов, Тарасов, Андреевская, Плетнев.