Первая конная армия - читать онлайн книгу. Автор: Семен Буденный cтр.№ 57

В Царицыне были брошены несколько бронепоездов при полном и исправном вооружении. Лишь в некоторых бронепоездах по инициативе бойцов были изъяты замки артиллерийских орудий.

Узнав об отходе стрелковых частей из-под Царицына и о том, что этим отходом, по существу, никто не руководит, мы вынуждены были выделить специальные отряды заграждения, приказав им задерживать всех бегущих с фронта, как отдельных бойцов, так и подразделения, останавливать обозы и возвращать их в свои части. Эта мера многих привела в чувство. Прежде всего она дала знать бойцам и командирам стрелковых частей, что Конный корпус никуда не ушел и в случае тяжелого положения придет на помощь своей пехоте. Весть о том, что наш корпус действует на правом фланге, быстро облетела все части армии. Бойцы, даже те, которые были уже давно в тылу и которых отряды заграждения не могли задержать, стали возвращаться в свои части. Артиллерия стрелковых частей потянулась к нам, так как в создавшейся обстановке только Конный корпус был способен прикрыть ее. За два дня отступления от Царицына в расположении корпуса сосредоточилась почти вся артиллерия стрелковых дивизий 10-й армии.

В результате принятых мер отход всех стрелковых дивизий: 32-й, 37-й, 39-й, Коммунистической, Отдельной кавалерийской бригады Курышко и сводной бригады Жлобы был приостановлен.

После этого было созвано совещание командиров и комиссаров стрелковых полков, бригад и дивизий совместно с командирами и политработниками Конного корпуса, на котором мною была дана следующая характеристика создавшегося положения: беспорядочное отступление ведет к развалу армии; некоторые стрелковые части и соединения находятся уже на грани разложения, однако есть еще возможность предотвратить катастрофу — все зависит от самих бойцов и главным образом от командиров и политработников, которые должны разъяснить всем, что если мы и вынуждены отходить, то отходить следует с боями и организованно. На востоке Красная Армия разгромила Колчака и оттуда идет к нам на помощь; 8-я и 9-я армии сражаются с противником, и если мы сейчас не имеем с ними соприкосновения, то лишь потому, что временно произошел разрыв между флангами армий.

Затем выступил комиссар корпуса А.А. Кивгела.

Когда он сказал, что Красная Армия разгромит Деникина, так же как и Краснова, кто-то крикнул с места:

— То же и мы все думаем!

По выступлениям, репликам с места и выражениям лиц присутствующих можно было определить, что оснований для паники нет.

Выслушав всех собравшихся на совещании командиров и политработников, я принял и объявил следующее решение: ввиду того, что связи с Реввоенсоветом армии нет, в целях сохранения единства действий все части армии будут подчиняться в оперативном отношении мне как старшему по должности командиру, а Отдельная кавалерийская бригада Курышко войдет в непосредственное подчинение штаба Конного корпуса.

Все присутствующие согласились с этим решением. Дивизиям были даны участки обороны, а также установлен порядок взаимодействия между ними и Конным корпусом. Тут же было приказано всем начдивам немедленно приступить к подготовке оборонительных позиций на своих участках.

По предложению комиссара корпуса на совещании было принято решение выделить из стрелковых дивизий специальные отряды для оказания помощи в эвакуации беженцев, следующих из Царицына.

Эти отряды, возглавляемые преимущественно политработниками, приступив к выполнению своих задач, помогали беженцам транспортными средствами, организовывали переправы людей на левый берег Волги и указывали основное направление движения потока беженцев.

Захват Царицына окрылил белогвардейцев. 3 июля генерал Деникин отдал в Царицыне так называемую Московскую директиву, в которой объявлял своей конечной целью захват Москвы. Уверенные в своей окончательной победе, белогвардейцы устраивали в городе пышные празднества и балы. А тем временем наша 10-я армия, которую они считали деморализованной и не способной уже к сопротивлению, готовилась к упорной обороне на линии высоты 111, Давыдовка, Оленье. Стрелковые соединения армии рыли окопы, оборудовали огневые позиции для артиллерии, приводили в порядок свои части. Политработники крепили боевой дух бойцов и их организованность. Мы с комиссаром Кивгелой объезжали участки обороны дивизий, давали на месте указания.

Главные силы Конного корпуса расположились на правом фланге армии, в районе Лозное, Заварыкин. Такое расположение диктовалось необходимостью прикрытия правого фланга армии от мятежных белоказаков верховья Дона, Медведицы и Хопра, но не только этим. Мы имели в виду встретить с фронта группировку генерала Врангеля упорной обороной стрелковых дивизий, дать возможность нашей пехоте по-настоящему проявить себя в бою, а в случае прорыва нашей обороны противником нанести ему контрудар Конным корпусом во фланг из-за правого фланга армии.

Чтобы укрепить веру стрелковых частей в наши силы, а также дать им возможность лучше подготовиться к обороне, решено было нанести Конным корпусом контрудар по противнику, выдвинувшемуся в хутора Широков, Ерзовка, Пичуга.

При подготовке к этой операции решено было оставить в тылу армии все, что могло тормозить маневр корпуса. Наши кавдивизии усиливались артиллерией стрелковых соединений. Тщательно организовывалось взаимодействие частей в интересах выполнения задачи корпуса.

С рассветом 2 июля из района Лозное, Заварыкин корпус стремительно атаковал противника.

В хуторе Широков под удар корпуса попала 3-я дивизия корпуса генерала Покровского. Белогвардейцы не ожидали нашего нападения и поэтому не смогли оказать сколько-нибудь организованного сопротивления. Бросая артиллерию и пулеметы, они бежали в направлении Царицына. В Ерзовке была атакована 4-я дивизия Покровского. Опрокинутая корпусом, она начала поспешный отход в Пичугу, где вместе с казачьей дивизией корпуса генерала Шатилова была прижата нами к Волге. Здесь-то мы и использовали на полную мощь свою артиллерию. В течение нескольких часов артиллерийские батареи корпуса громили противника. В итоге этой успешной операции Конный корпус взял в плен до шестисот казаков, захватил семь орудий, тринадцать пулеметов, несколько десятков подвод с боеприпасами и различным имуществом и восемьсот лошадей с седлами. Но главным результатом операции явился подъем боевого духа 10-й армии. Наши стрелковые части увидели, что можно не только успешно обороняться, но и бить противника.

После налета на Широков, Ерзовку и Пичугу Конный корпус сосредоточился в районе Давыдовки, за позициями стрелковых частей армии, продолжая обеспечивать отход 10-й армии к Камышину и далее к Саратову.

Ошеломленные контрударом нашего корпуса, части Кавказской армии генерала Врангеля несколько дней не проявляли особой активности, и поэтому на фронте 10-й армии было относительно спокойно. Зато на правом фланге армии казаки верховьев Дона и станиц, расположенных по рекам Медведица, Хопер и Иловля, все больше свирепели. Побуждаемые общими успехами деникинских войск, они стремились поскорее разделаться с советской властью, и не только в Донской казачьей области, но и везде, где она существует. Их ярость росла по мере отхода советских войск из пределов Донской области и пополнения белоказачьей армии мятежными казаками-стариками, поставившими своей задачей восстановить казачью «честь*, которую, как они считали, уронили молодые казаки в период боевых действий армии Краснова. Донские мятежники дрались куда ожесточеннее, чем кубанские и терские казаки армии Врангеля. Если у терцев и кубанцев их родные места были далеко позади, то казаки верховья Дона, рек Медведицы, Хопра и Иловли сражались непосредственно за свои станицы и хутора, их толкала вперед лютая ненависть к иногородним и коренным крестьянам Дона, составлявшим основной костяк 10-й армии. И теперь, когда эта армия, причинившая, по их мнению, наибольшее зло казачьему Дону, была ослаблена, они торопились добить ее, или, как говорил мне один пленный офицер, изрубить на куски и потопить в Волге.