Мародеры. Как нацисты разграбили художественные сокровища Европы - читать онлайн книгу. Автор: Андерс Рюдель cтр.№ 58

Однако очень вероятно, что похищенные произведения искусства все-таки попадали в Швецию разными другими путями. В литературе на эту тему Швеция упоминается лишь изредка, например в работе Мартина Дина «Ограбление евреев: конфискация еврейского имущества во время Холокоста в 1933–1945 годах» ^[19]. Автор анализирует случаи хищения еврейской собственности в каждой отдельно взятой стране. Произведения, оказавшиеся в Швеции, попали сюда усилиями частных лиц и в сравнительно небольшом количестве.

В черном списке частных лиц и арт-дилеров, составленном союзниками после войны, Швеция и шведы встречаются несколько раз. В частности, есть подозрения, что массажист Генриха Гиммлера Феликс Керстен, проживавший на Линне́гатан в Стокгольме, по приказу лидера СС провозил и прятал украденное искусство. Немка по имени Эдита Людмилла Лоппих Лундквист, эмигрировавшая в Швецию и получившая шведское гражданство, подозревалась в том, что исследовала возможности для продажи в Швеции китайского фарфора, награбленного во Франции, Голландии и Германии. Сообщалось также, что она была любовницей Геббельса. Имеется несколько подобных упоминаний о подозрительных частных лицах, однако ни в одном случае нет документальных подтверждений факта преступления.

Шведская комиссия решила, что более тщательного изучения требует и вопрос о депозитах в зарубежных представительствах Швеции. Во время войны шведские посольства и консульства в разных странах принимали на хранение имущество частных лиц — иногда это были люди с двойным гражданством — по самым разным причинам, но часто исключительно из гуманитарных соображений. Какова судьба этих депозитов, остались ли они до сих пор в собственности Швеции?

В 2000 году по инициативе министра иностранных дел Анны Линд было начато расследование. В 2002-м — получены результаты. Оказалось, что шведские зарубежные представительства действительно принимали на хранение собственность лиц еврейского происхождения. После войны почти все вещи и произведения искусства были возвращены владельцам. Но один случай стоял особняком.

В 1938 году, после аншлюса Австрии, некая Франциска Ротенберг, гражданка Польши еврейского происхождения, проживавшая в Австрии, передала сорок пять картин и пять ковров на хранение в польское консульство в Вене, а сама бежала в Краков. После нападения Германии на Польшу в 1939 году все имущество Ротенберг было передано в шведское консульство, так как эта дипломатическая миссия представляла теперь интересы граждан оккупированной Польши.

Пятнадцать лет спустя, в 1954 году, в консульство поступил запрос из Парижа от Антуанетты Корн — единственной выжившей родственницы Франциски Ротенберг. Корн интересовалась, что стало с коллекцией. Оказалось, консульство еще в октябре 1939 года передало картины и один ковер управляющему недвижимостью Ротенберг, который был оставлен следить за имуществом хозяйки (в том числе он должен был сдать в аренду ее венскую квартиру). Управляющий потребовал выдать ему имущество, объяснив это тем, что квартиру проще сдать, если в ней есть картины. Картины были выданы под расписку экономке Франциски Ротенберг. Расследование, проведенное консульством в 1950-е годы, показало, что собственность Ротенберг в 1942 году была конфискована властями под предлогом неуплаченного налога на наследство.

Антуанетта Корн, считавшая, что шведское консульство не имело права отдавать картины, потребовала денежного возмещения. И спрашивала также, что стало с остальными четырьмя коврами. Ответить на этот вопрос консульство не смогло. В письме Корн 1957 года министерство иностранных дел признает, что не знает точно, куда девались ковры. Возможно, их также передали нацистским властям, поскольку позже, после прекращения существования польского государства, Швеция заключила соглашение, по которому обязывалась передать всю польскую собственность Германии.

Если же ковры остались в консульстве, то, возможно, они были уничтожены во время бомбежки или украдены мародерами в конце войны, когда помещение дипмиссии пустовало. Министерство иностранных дел отклонило требование Корн о возмещении убытков, настаивая, что решение передать картины человеку, который официально управлял имуществом Ротенберг, было верным. Антуанетта Корн не получила ни денежного возмещения, ни извинений.

Исследование материалов Мюнхенского центрального пункта сбора в архиве Немецкого исторического музея показало, что одна из картин Франциски Ротенберг попала к Гитлеру и была отложена для его будущего музея в Линце. Это был «Двойной портрет мужчины и женщины» немецкого художника XIX века Франца фон Ленбаха. В каталоге работ, предназначенных для Линца, портрет обозначен как «Гитлер 3066»; указано, что он был приобретен у Главного управления по опеке (Haupttreuhandstelle), проводившего конфискацию, за восемьсот рейхсмарок, то есть приблизительно за 3000 евро. Цена удивительная, учитывая, что Геринг на одном из аукционов купил другую картину Ленбаха за 74 000 рейхсмарок (и подарил ее потом Гитлеру на день рождения). Гитлер любил Франца фон Ленбаха и держал в своей коллекции несколько его работ. В Бергхофе, альпийской резиденции Гитлера, висел портрет Отто фон Бисмарка кисти Ленбаха.

В 1957 году Германия вернула «Двойной портрет» Антуанетте Корн. О том, что произведения, которые шведское консульство выдало нацистам, попали в коллекцию Линца, ранее не было известно.

После отчета «Швеция и еврейское имущество» Шведский совет по научным исследованиям запустил исследовательский проект «Отношение Швеции к нацизму, нацистской Германии и Холокосту». Исследование, завершенное к 2006 году, представило новые факты активного соучастия Швеции в нацистских преступлениях. Германия, к примеру, вела политику «ариизации» и в Швеции, вынуждая шведские предприятия, сотрудничавшие с Германией, увольнять евреев. Клас Омарк, ссылающийся на это исследование в своей книге «Жить по соседству со злом», делает вывод, что «шведская политика уступок зашла слишком далеко». Приведем один трагикомический пример: шведская цензура вырезала из фильма «Касабланка» сцену, в которой один из персонажей отшвыривает ногой бутылку минеральной воды «Виши», — ведь этот эпизод мог быть истолкован как критика в адрес вишистского режима.

После презентации результатов проекта многие заговорили о том, что исследования отношений Швеции и нацистской Германии необходимо продолжать. В статье, опубликованной в разделе «Дебаты» газеты Svenska Dagbladet, тогдашний председатель Народной партии Ларс Лейонборг и его коллега по партии Эрик Улленхаг писали, что «мы так и не разобрались со своим отношением к нацизму — причина же в том, что эта позорная часть истории не сочетается с официальным образом Швеции как Народного дома и апофеоза добра». Улленхаг и Лейонборг говорят о необходимости создания новой комиссии, которая ответит на вопрос, «почему Швеция так часто шла на поводу у нацизма».

Однако никаких новых комиссий образовано не было. И мало кто проводил параллели с тем, что́ в те же самые годы происходило в Музее современного искусства. Странно, что ни одно расследование до сих пор не было посвящено вопросу о том, не оказались ли похищенные нацистами произведения в шведских коллекциях в послевоенный период. Например, если говорить об американских музеях, то сотни работ, предположительно украденных нацистами, оказались там не во время войны, а много позже.