Дзержинский. От "Астронома" до "Железного Феликса" - читать онлайн книгу. Автор: Илья Ратьковский cтр.№ 65

Очевидно, что покушение на Ленина было лишь поводом для ареста, а главным была активная деятельность указанных лиц накануне открытия Учредительного собрания. Сами же арестованные, в частности Питирим Сорокин, впоследствии крайне скептически относились к истории покушения на Ленина, считая, что все покушение состояло в «лопнувшей шине» и испуге Ленина, принявшего хлопок камеры за пистолетный выстрел ^[609]. Свой арест они обоснованно объясняли приближающимся открытием Учредительного собрания. Спустя непродолжительное время, уже после разгона Учредительного собрания, члены редколлегии были отпущены, за исключением Питирима Сорокина, освобожденного только после почти двухмесячного заключения в Петропавловской крепости. Предъявленные в начале января обвинения не подтвердились, но атмосфера подозрительности оставалась, и «превентивные» аресты потенциальных террористов продолжались.

Различные слухи о приезде в город многочисленных террористов еще не раз будут основанием для проведения арестов в Петрограде. Так, число предполагаемых приехавших террористов накануне созыва Учредительного собрания достигало, по мнению ЧК, мифической, но всерьез воспринимаемой чекистами цифры в 5000 человек ^[610]. Для того чтобы предотвратить возможные акции террора в Петрограде, одновременно с предотвращением возможных иных акций протеста, в эти дни в городе была усилена охрана ключевых учреждений, в том числе здания Таврического дворца (матросы с «Авроры» и «Республики» во главе с А. Г. Железняковым) ^[611]. Усилена была охрана и Смольного института — штаба большевиков.

Утром 5 января 1918 г. ВЧК и Комитет по борьбе с погромами произвели аресты группы ударников батальона смерти на квартире у прапорщика В. Н. Синебрюхова на 5-й Рождественской, дом 10 и в помещении курсов Лесгафта ^[612]. Добровольческий 151-й Пятигорский «батальон смерти», составленный преимущественно из студентов и гимназистов, под командованием прапорщика В. Н. Синебрюхова, был сформирован незадолго до Октябрьского вооруженного восстания. 12 декабря 1917 г. несколько солдат явились в полевой штаб Петроградского военного округа и сообщили, что ударники из батальона Синебрюхова производят вербовку на Дон, в отряды атамана А. М. Каледина, одновременно производя сбор средств в пользу «батальона смерти».

15 декабря наряд солдат с комиссаром «Полевого штаба прибыл в кафе Филиппова и задержал там бывшего юнкера, младшего офицера «батальона смерти» 17-летнего Ф. Г. Малахова. Дело передали в ревтрибунал.

Через несколько дней Малахова освободили. Он дал такую подписку:

«Я, нижеподписавшийся, обязуюсь под честным словом явиться к петроградскому воинскому начальнику не позже 12 января 1918 г., причем заявляю, что отныне никакой контрреволюционной деятельностью заниматься не буду» ^[613].

Арест ударников 5 января 1918 г. на квартире Синебрюхова положил конец этой деятельности. Арестованные (прапорщика Синебрюхова в квартире не было) признались, что явились по приказу Синебрюхова, чтобы участвовать в выступлении «в защиту Учредительного собрания». Позднее, уже после роспуска Учредительного собрания, ВЧК освободила всех арестованных ударников, а дело о них передала в следственную комиссию революционного трибунала.

30 апреля 1918 г. туда явился с повинной и сам В. Н. Синебрюхов. Он показал: «Я принадлежал к организации ударников, которые должны были принять участие в охране Учредительного собрания, когда оно соберется. Вся эта организация находилась в ведении «Союза защиты Учредительного собрания». Я исполнял ответственную функцию в организации ударников — получал деньги от Анатолия Сомова, вольноопределяющегося, который пригласил меня в эту организацию, для раздачи остальным членам организации ударников. Сомов говорил, что предстоит выступление против большевистской власти и против тех, кто посягает на Учредительное собрание». Далее Синебрюхов рассказал, что все время после ареста его подчиненных он скрывался вне Петрограда. «За время моих скитаний я пережил очень много, со мной произошел полный душевный перелом, взгляды мои совершенно изменились. Мне 21 год, и взгляды мои еще не сложились прочно и окончательно. Я решил добровольно явиться в Следственную комиссию и предоставить себя в ее распоряжение» ^[614].

Массовые аресты перед созывом Учредительного собрания были и в Москве, где в этот день было задержано 63 эсера во главе с МК ПСР ^[615]. Проведенные мероприятия значительно ослабили лагерь сторонников Учредительного собрания, деморализуя их накануне 5 января 1918 г. Способствовало этому и предрешение вопроса о власти в «Декларации прав трудящихся и эксплуатируемого народа», в которой Россия объявлялась Республикой Советов, а Учредительное собрание ставилось в подчиненное, вспомогательное положение. В Постановлении ВЦИК от 3 января 1918 г. за советской властью оставалось право применять вооруженные силы в случае сопротивления этому решению ^[616].

В этих условиях демонстрация в защиту Учредительного собрания не представляла уже серьезной угрозы советскому режиму и была относительно быстро разогнана красногвардейцами и матросами. В момент роспуска собрания чекисты по личному указанию В. И. Ленина выключили всю телефонную сеть Петрограда. Этой операцией руководил чекист, заместитель председателя ВЧК В. В. Яковлев (К. А. Мячин) ^[617]. Использование оружия при разгоне демонстрации привело к жертвам среди демонстрантов. Данные о погибших в воспоминаниях и исторической литературе противоречивы. Было убито не менее семи — двенадцати человек в Петрограде и шести — пятнадцати в Москве ^[618]. Среди жертв в Петрограде были эсеры Е. С. Горбачевская, Г. И. Логвинов, А. М. Ратнер (брат члена ЦК ПСР Евгении Ратнер и Григория Ратнер) и А. Ефимов. Через несколько дней они были похоронены вместе с другими погибшими на Преображенском кладбище.