Утерянные победы. Воспоминания фельдмаршала - читать онлайн книгу. Автор: Эрих фон Манштейн cтр.№ 119

19 января я в первый раз совещался с Мильхом, который был легко ранен, так как накануне по пути ко мне его легковая машина столкнулась с паровозом. Я подчеркнул, что крайне необходимо с помощью самых решительных мер улучшить снабжение 6 армии, несмотря на то, что положение уже стало безнадежным. Это наш долг по отношению к нашим товарищам, и мы должны выполнять его до последнего часа. Кроме того, я указал, что армия сковывает, как и прежде, 90 соединений противника и тем самым выполняет важную оперативную задачу. Каждый день, в течение которого удастся сохранить боеспособность армии, будет иметь решающее значение ввиду крайне тяжелого положения на фронте группы армий «Дон» и в особенности на ее незащищенном стыке с группой армий «Б». Мильх обещал использовать для этой цели все имеющиеся в тылу средства, последние резервы транспортных самолетов, а также людей и средства, необходимые для их ремонта. Это было особенно важно теперь, когда аэродромы в Морозовском и Тацинской были в руках противника и транспортные самолеты должны были базироваться на Ростов и Новочеркасск и даже на еще более удаленные аэродромы. Из сказанного Мильхом было ясно, что если бы ему было поручено обеспечивать снабжение 6 армии на несколько недель раньше, это, может быть, существенно облегчило бы положение, так как в его распоряжении в тылу были средства, которые все же были недоступны для Рихтгофена. Но тем большая ответственность ложилась на Геринга в связи с тем, что он не позаботился, чтобы эти средства были своевременно использованы.

24 января штаб группы армий получил следующее сообщение от начальника Генерального Штаба сухопутных сил генерала Цейтцлера:

Ответ ОКХ:

В связи с этой радиограммой Паулюса я хотел бы сказать об эвакуации отдельных лиц следующее. С чисто деловой точки зрения, естественно, было бы желательно спасти возможно большее число ценных специалистов, конечно, независимо от их звания. И с человеческой точки зрения понятно, что хотелось бы и надо было стараться спасти каждого. Но эту эвакуацию необходимо было рассматривать и с точки зрения солдатской этики. Нормы солдатской этики требуют, чтобы в первую очередь были эвакуированы раненые. Меры к их эвакуации предпринимались, и эффект их в столь сложной обстановке был разителен. Но эвакуация специалистов могла быть произведена только за счет эвакуации раненых. Кроме того, неизбежно большинство эвакуируемых специалистов составили бы офицеры, так как они благодаря их подготовке и опыту представляют большую ценность в войне, чем рядовые солдаты (если речь не идет о специалистах, имеющих совершенно особую техническую или научную подготовку). Но в той обстановке, в какой находилась 6 армия, по понятиям немецкой солдатской этики, когда речь шла о спасении жизни, офицеры должны были уступить первую очередь солдатам, за которых они несли ответственность. Поэтому командование группы армий не предприняло ничего, чтобы добиться принятия Гитлером предложения командующего 6 армией.

Что касается попытки пробиться в последний момент через фронт противника мелкими группами, то «окончательное решение», право принять которое оставил за собой Гитлер, так никогда и не было принято.

Командование группы армий предприняло, однако, попытку обеспечить всем необходимым те группы немецких солдат, которым, возможно, удастся пробиться через фронт окружения. Для этого оно приказало сбросить с самолетов продовольствие в различных пунктах в тылу противника и дало разведывательной авиации задание разыскивать подобные группы. Но ни одна такая группа не достигла нашего переднего края и не была обнаружена авиацией.

Во всяком случае, радиограмма генерал-полковника Паулюса свидетельствует о том, что, по крайней мере, те из солдат храброй армии, которые еще сохранили остатки сил, не потеряли воли к сопротивлению. Штабу группы армий было известно также, что в первую очередь молодые офицеры и солдаты, способные еще сражаться, были полны решимости, несмотря ни на что, в последний момент предпринять попытку пробиться через фронт окружения противника. Поэтому мы и приняли упомянутые выше меры, которые, к сожалению, оказались тщетными.

22 января русские подошли к аэродрому Гумрак, так что посадка самолетов, обеспечивавших снабжение 6 армии, стала невозможной. Генерал-полковник Паулюс доложил, что он не имеет возможности ликвидировать брешь, образовавшуюся в районе Гумрака. Боеприпасы и продовольствие были на исходе. Он просил у Гитлера разрешения начать переговоры о капитуляции. По этому вопросу я вел длительные переговоры по телефону с Гитлером. Я просил, чтобы армии немедленно было разрешено капитулировать. Хотя с каждым днем, приближавшим капитуляцию армии, общая обстановка на фронте группы армий и осложнялась, я все же был того мнения, что настала пора прекратить агонию 6 армии. В отчаянных боях она из последних сил сковывала намного превосходящего ее по численности противника и тем самым оказала во время этой зимы решающую помощь в спасении германского Восточного фронта. Но отныне страдания армии не компенсировались уже той пользой, которую она в состоянии была принести, продолжая сковывать силы противника.

После долгих и резких споров Гитлер отклонил просьбу, исходившую от Паулюса и от меня, и отдал армии приказ продолжать бой до последней возможности. Он обосновал свою точку зрения тем, что каждый день, на который удастся задержать находящиеся под Сталинградом дивизии противника и оттянуть их переброску на другой участок фронта, будет иметь решающее влияние на общую обстановку на фронте. Но обстановка и без того была критической, так как русские разгромили тем временем и венгерскую армию на Дону, вследствие чего группы армий «Б» практически больше не существовало. В нашем фронте образовалась брешь, простиравшаяся от Ворошиловграда на Донце до Воронежа на Дону. Крупные силы противника, наступавшие здесь, имели почти полную свободу действий. Представлялось более чем сомнительным, удастся ли в этой обстановке спасти группу армий «Дон» и группу армий «А», отходившую в это время с Северного Кавказа.