Черчилль быть лидером - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Медведев cтр.№ 62

Несмотря на подобную оценку, первый лорд Адмиралтейства продолжал разделять позицию Асквита, считавшего, что Великобритания может избежать участия в кровопролитной войне. В субботу, 25 июля, Черчилль покинул Лондон и присоединился к своей семье, отдыхавшей на побережье в Кромере, северный Норфолк. Однако, узнав в воскресенье, что Австрия, признав ответ Сербии неудовлетворительным, разорвала с этой страной дипломатические отношения и объявила мобилизацию, политик первым же поездом выехал в столицу. В понедельник он принял участие в заседании кабинета министров.

«Кабинет был категорически против войны, – констатирует он. – В тот момент министры ни за что не согласились бы вступить в войну» [631] .

По мере развития событий Черчилль одним из первых в британском правительстве все больше стал склоняться к мысли о возможном военном разрешении конфликта. Как всегда деятельный, он принял ряд важных решений. В частности, на следующий день после заседания кабинета, Черчилль заручился поддержкой Асквита в усилении охраны у нефтяных резервуаров и складов с боеприпасами. Одновременно он санкционировал укрепление противовоздушной обороны в устье Темзы против вражеских цеппелинов, а также отдал распоряжение о переброске 1-го флота в Северное море. Все эти меры создавали серьезное препятствие на пути вторжения предполагаемого противника.

Поведение Черчилля было настолько уверенным, а принимаемые меры настолько решительны, что это не могло не произвести впечатления на его менее активных коллег. Бывший премьер-министр Соединенного Королевства Артур Бальфур чуть ли не со слезами на глазах благодарил (в присутствии адмирала Фишера) Господа за то, что в столь критический для страны момент Адмиралтейство возглавляет именно Черчилль [632] .

Тридцатого июля Черчиллю доложили, что линейный крейсер «Гебен», имевший в арсенале десять 11-миллиметровых пушек, вышел из австрийского порта Пола и направился в Средиземное море. В случае войны между Германией и Францией «Гебен» мог доставить союзнику Великобритании по Антанте немало неприятностей, направив артиллерийскую мощь своих орудий на военные корабли, перебрасывающие солдат из североафриканских колоний. Реакция британского военно-морского министра последовала незамедлительно. Он в тот же день связался с главой 2-й эскадры линейных крейсеров адмиралом сэром Беркли Милном:

«В случае войны вашей первоочередной задачей должна стать транспортировка и прикрытие французских войск из Северной Африки. Также вам следует вступить в бой с немецкими судами, особенно „Гебеном“, которые будут мешать транспортировке».

Кроме того, Черчилль рекомендовал не вступать в бой с превосходящими силами противника без поддержки французского флота [633] .

Первого августа, после объявления Германией войны России, Черчилль санкционировал полную мобилизацию военно-морского флота Великобритании. Причем сделал он это до того, как получил одобрение своих действий от премьера и кабинета министров. По мнению Черчилля, ситуация не требовала отлагательств. Он был настолько уверен в важности принимаемых решениях, что, отдавая указ привести флот в боевую готовность, нисколько не сомневался в поддержке главы правительства.

В тот же вечер Черчилль написал жене: «Мир сходит с ума. Мы должны позаботиться о нас и наших друзьях. Сладкая кошечка, моя нежная любовь. Целую твоих котят. Твой преданный У.» [634] .

На следующий день, в воскресенье, 2 августа, Германия вторглась в Люксембург, что стало главной темой обсуждения на срочно собранном заседании кабинета. Ни для кого не было секретом, что ввод немецких войск в Люксембург – всего лишь преамбула перед вторжением в Бельгию и последующего массированного удара по Франции. При подобном сценарии Великобритания уже не могла избежать участия в военных действиях. С одобрения главы Форин-офиса и военного министра Асквит отдал распоряжение о немедленной мобилизации британской армии.

Несмотря на разворачивающийся хаос, Черчилль сохранял олимпийское спокойствие. Он не испытывал ни страха, ни сомнений, хладнокровно реализуя комплекс антикризисных мероприятий.

...

Вернувшись после заседания кабинета в Адмиралтейство, Черчилль приказал главнокомандующим всех флотов установить прямой контакт с французскими коллегами.

«Ситуация критическая, – сообщалось в послании. – Всем быть готовым к неожиданной атаке. В случае если Великобритания станет союзником Франции против Германии, для организации совместных действий вам следует установить контакты со старшими французскими офицерами, находящимися вместе с вами на базах» [635] .

У Асквита и Грея Черчилль запросил согласие на проведение немедленных совместных действий англофранцузского флота по защите Ла-Манша [636] . Одобрение было получено.

Одновременно 2 августа Черчилль срочно связался с Милном, попросив направить два линейных крейсера «Неудержимый» и «Неутомимый» «неотступно следовать за „Гебеном“ и быть готовыми действовать в случае объявления войны, которая неизбежна» [637] . Также первый лорд Адмиралтейства распорядился присматривать за легким крейсером «Брейслау», сопровождавшим «Гебен».

Третьего августа, после вторжения Германии в Бельгию, Великобритания направила ультиматум о немедленном выводе германских войск из иностранного государства; в противном случае Великобритания объявляла войну.

Срок ультиматума истекал в полночь 4 августа, но Черчилль опасался, что немцы предпримут атаку на флот Его Величества, не дожидаясь его окончания. В связи с этим он направил указание капитанам всех военно-морских судов:

«После полуночи мы находимся в состоянии войны с Германией. Принимая во внимание условия ультиматума, Германия может атаковать в любой момент. Будьте готовы» [638] .

Меры Черчилля заслужили лестные отклики прессы. «Он один из тех министров, который прекрасно понимает ситуацию. Предпринятые им действия – выше всяких похвал», – восторженно писали журналисты The Times – «в обычных ситуациях не самые теплые сторонники Уинстона среди прессы», как верно заметил Рой Дженкинс [639] .

Как и предполагал Черчилль, условия ультиматума приняты не были, и Великобритания объявила Германии войну. Мир вступил в новую фазу, которая могла навести ужас на кого угодно, но только не на военно-морского министра.

«Весь лучистый, Уинстон ворвался в комнату, – описывает поведение Черчилля в ту ночь будущий глава военного кабинета Ллойд Джордж. – Его лицо сияло, движения были резки, слова вылетали один за другим. Он говорил, что собирается послать телеграмму в Средиземноморье, на Северное море и еще бог знает куда. Было видно, что он действительно счастливый человек» [640] .

Аналогичное впечатление Черчилль произвел и на супругу премьер-министра Марго Асквит, которая записала в тот день в дневнике:

«Мы вступили в войну. Я покинула комнату и отправилась спать. Когда я спускалась с лестницы, то увидела Уинстона Черчилля. Со счастливым выражением лица он направлялся к двойным дверям, ведущим в зал заседаний кабинета министров» [641] .