МИД. Министры иностранных дел. Внешняя политика России: от Ленина и Троцкого – до Путина и Медведева - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 109

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - МИД. Министры иностранных дел. Внешняя политика России: от Ленина и Троцкого – до Путина и Медведева | Автор книги - Леонид Млечин

Cтраница 109
читать онлайн книги бесплатно

Молотов отвечает, что здоровье генералиссимуса хорошее, и просит Бирнса не верить никаким слухам на этот счет.

Бирнс отвечает, что в США было так много слухов о здоровье генералиссимуса Сталина, что он, Бирнс, был вынужден опровергнуть их на основании сообщения, полученного от Гарримана… О хорошем состоянии здоровья генералиссимуса Сталина говорит хотя бы тот факт, что он в течение пяти часов стоял на физкультурном параде на Красной площади.

Молотов подтверждает, что у генералиссимуса Сталина хорошее здоровье.

Бирнс говорит, что одной из причин распространения слухов послужил тот факт, что генералиссимус Сталин был в течение двух дней нездоров в Потсдаме. Однако это очень короткий срок, так как, например, если он, Бирнс, простужается, то ему обычно требуется больше двух дней для выздоровления.

Молотов говорит, что и тогда, в Потсдаме, генералиссимус Сталин после выздоровления чувствовал себя хорошо…»

В конце марта 1947 года в Москву приехал видный в ту пору американский политик Гарольд Стассен. Губернатор Миннесоты, он во время войны служил на флоте. Стассен представлял либеральное крыло Республиканской партии и на будущий год собирался баллотироваться в президенты. Считалось, что у Стассена были шансы победить Трумэна, в Москве его воспринимали как возможного будущего президента Соединенных Штатов.

Стассен очень хотел встретиться со Сталиным, это придало бы ему политического веса. Молотов ответил, что вождь болен гриппом и в течение семи — десяти дней не сможет принимать посетителей. Объяснил:

— Грипп сейчас очень распространен в Москве ввиду резкого перехода от зимы к лету.

Уинстон Черчилль уже произнес в Фултоне свою знаменитую речь о железном занавесе, который разделил два блока. И Молотов пожелал прощупать Стассена.

— Вероятно, проехав железный занавес, вы увидели, что все идет вверх дном и люди ходят на голове в то время, как на Западе от железного занавеса они ходят на ногах.

— Люди во всех странах похожи друг на друга, — ответил Стассен. — Вероятно, вы знаете, что я выступил против Черчилля немедленно после того, как тот произнес свою речь в Фултоне.

Стассен удостоился аудиенции у вождя, который воспользовался этим случаем, чтобы высказаться о цензуре. Он принял Стассена поздно вечером 9 апреля 1947 года.

Американский политик заговорил о том, что печать, торговля и культурный обмен — вот те сферы, в которых две системы должны найти средства наладить свои взаимоотношения. Сталин с ним согласился.

— Если не было бы цензуры на сообщения корреспондентов, — продолжал Стассен, — это стало бы лучшей основой для сотрудничества и взаимопонимания между нашими народами, чем какая-либо другая основа.

— В Советском Союзе трудно будет обойтись без цензуры, — ответил вождь. — Молотов несколько раз пробовал это сделать, но ничего не получилось. Всякий раз, когда советское правительство отменяло цензуру, ему приходилось в этом раскаиваться и снова ее вводить. Осенью позапрошлого года цензура была отменена. Я был в отпуске, и корреспонденты начали писать о том, что Молотов заставил меня уйти в отпуск, а потом стали писать, что я вернусь и выгоню Молотова. Таким образом, эти корреспонденты изображали советское правительство в виде своего рода зверинца. Конечно, советские люди были возмущены и снова должны были ввести цензуру…

Тогда Сталин вроде бы простил Молотова. А в 1949 году вдруг взял и разослал членам политбюро всю переписку по этому поводу — без объяснений. В политбюро были новые люди. Они с интересом узнали, что Молотов, один из столпов Советского государства, оказывается, совершает такие серьезные политические ошибки. Но худшее для Молотова началось, когда Министерство государственной безопасности с санкции Сталина арестовало его жену.

Полина Семеновна Жемчужина (Карповская) была на семь лет моложе Молотова. Она родилась в Екатеринославе и с четырнадцати лет работала набивщицей на папиросной фабрике. В мае 1917 года заболела туберкулезом. Не могла работать, лечилась и жила у сестры. После революции вступила в Красную армию. В 1918 году ее приняли в партию, в 1919 году взяли инструктором ЦК компартии Украины по работе среди женщин. С Молотовым они познакомились на совещании в Петрограде.

В 1921 году она вслед за Вячеславом Михайловичем перебралась в Москву и стала инструктором Рогожско-Симоновского райкома. В том же году они с Молотовым поженились. После свадьбы Жемчужина пошла учиться. В 1925 году она окончила в Москве рабочий факультет имени М.Н. Покровского, в 1927 году — курсы марксизма при Коммунистической академии. Летом 1927 года Жемчужина стала секретарем партячейки на парфюмерной фабрике «Новая заря». Год проработала инструктором Замоскворецкого райкома. В сентябре 1930 года ее назначили директором парфюмерной фабрики «Новая заря».

В те годы Сталины и Молотовы дружили семьями. В последние часы жизни Надежды Аллилуевой, жены Сталина, рядом с ней находилась Полина Жемчужина. Это произошло в 1932 году на ноябрьские праздники. 8 ноября Сталин и Аллилуева были в Большом театре. Надежде вроде бы показалось, что муж уделяет слишком много внимания одной из балерин. Увлечение балеринами считалось модным в советском руководстве. Потом они пошли ужинать к Ворошилову, у которого было много приглашенных.

Сталин пребывал в превосходном настроении. Потом говорили, что он вроде бы уделил особое внимание жене одного из маршалов. Это не прошло незамеченным для окружающих, прежде всего для Надежды Аллилуевой. Увидев, что она недовольна, Сталин бросил ей в тарелку корку от апельсина и в своей грубоватой манере обратился к ней:

— Эй, ты!

Надежда Аллилуева вспылила:

— Я тебе не «эй, ты»!

Потом она вскочила и вышла из комнаты. За ней последовала Полина Семеновна Жемчужина. Аллилуева и Жемчужина долго вдвоем гуляли по осеннему Кремлю. При Сталине он был закрыт для посетителей. Никого, кроме охраны, там не было.

Жемчужина расскажет потом, что Надежда жаловалась на мужа. Она ревновала Сталина и считала, что у нее имеются для этого основания. Дочери Сталина Светлане Полина Семеновна говорила:

— Отец был груб, ей было с ним трудно — это все знали; но ведь они прожили уже немало лет вместе, были дети, дом, семья, Надю все так любили… Кто бы мог подумать! Конечно, это был не идеальный брак, но бывает ли он вообще идеальным?

Но позднее Аллилуева вроде бы успокоилась и пошла домой — семья генерального секретаря располагалась в Потешном корпусе Кремля. Сталин и Аллилуева спали в разных комнатах. Она — у себя. Он — в кабинете или в небольшой комнате с телефоном возле столовой. Там он и лег в ту ночь после банкета. Это значит, что в те роковые часы, часы отчаяния, тоски, сжигавшей ее ревности, Надежда Аллилуева осталась совсем одна. Если бы Сталин, вернувшись, захотел объясниться или вообще посмотреть, что там происходит с его женой, она, возможно, осталась бы жива. Но он вернулся от Ворошилова в прекрасном настроении и, надо полагать, не хотел его портить неприятными объяснениями с женой.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению