Дарвин - читать онлайн книгу. Автор: Максим Чертанов cтр.№ 48

* * *

Блит в 1850-х годах отказался от своих идей и был близок к тому, о чем писал Дарвин: виды в природе не неизменны, есть переходы от одного к другому, у разных животных мог быть общий предок. Переписка началась в феврале 1855 года: Дарвин просил сведений об индийских животных, Блит прислал ответ на десяти страницах и задал робкий вопрос: «Не кажется ли Вам, что ламы и альпаки происходят от гуанако?.. На севере есть арктический волк, незаметно переходящий в эскимосскую собаку…» Но для Блита это означало отказ от идеи естественного отбора, возможно, поэтому он, сбитый с толку, не написал больше ни одной теоретической работы. Жаль: интереснейший был человек.

Весной 1855 года у Дарвина было немало забот: обострился конфликт со «скотиной» Эйнсли, приходской совет занимался обустройством пруда, открыли школу (по системе Джозефа Ланкастера, в 1798-м учредившего первую в Англии светскую школу), отбирали учителей и учебники (в 1870-х дети в Дауни будут учить биологию по книге Гукера). Лето прошло в переписке с Гукером и Эйсой Греем; Дарвин заинтересовался перекрестным опылением и самоопылением растений, делал расчеты — при каком способе вырастет больше здоровых растений; при его неспособности к математике было тяжко. В сентябре ездил с Эммой в Глазго на съезд БАРН, на обратном пути посетили Шрусбери. Он не знал, что в те дни в журнале «Анналы естественной истории» появилась статья «О законе, регулирующем возникновение новых видов». Написал ее молодой путешественник Уоллес, которого, по мнению Дэ-виса, Дарвин ограбил «с особым цинизмом».

Альфред Рассел Уоллес (1823—1913) родился в небогатой семье, в 14 лет оставил школу, был учителем, строительным подрядчиком, систематического образования не получил, но интересовался естествознанием; прочтя «Путешествие на "Бигле"», решил последовать примеру Дарвина и в 1848 году с энтомологом-любителем Генри Бэйтсом отправился за свой счет в четырехлетнюю экспедицию по Амазонке. По итогам путешествия опубликовал шесть статей и две книги, имевшие успех, в 1854-м уехал в экспедицию на Малайский архипелаг. К этому времени он уже был эволюционистом — в основном под влиянием «Следов» Чемберса. Летом 1855-го в местечке Саравак на острове Борнео он написал статью о происхождении видов.

Убеждение в том, что одни живые существа произошли от других, Уоллес, как и Дарвин в записных книжках 1830-х годов (по Дэвису, Дарвин книжки сочинил задним числом, специально испачкав, чтобы были непохожи на новые, писал нарочно разными почерками и старинными чернилами), основывал на схожести найденных в определенных местах ископаемых зверей с живущими в тех же местах. Он сделал выводы: «…появление каждого нового вида в природе соответствует во времени и пространстве тем близкородственным видам, которые существовали до него»; «нынешнее состояние Земли и населяющих ее организмов есть последняя стадия длительной и непрерывной серии испытанных ими изменений». Дивергенция, хотя он не употреблял такого термина, тоже пришла ему в голову — как частный, но преобладающий случай: «Серии родства выглядят в пространстве как простой переход от вида к виду или от группы к группе, но, как правило, такие серии непродолжительны. Обычно возникают две или более модификации… что приводит к образованию двух обособленных серий видов, со временем накапливающих различия между собой и образующих особые роды». Употребил он и сравнение с деревом: «Огромное число видов и вариаций формы и строения, происходящих от почти бесчисленного количества предковых видов, образуют сложно разветвленные линии родства, наподобие сплетения ветвей сучковатого дуба».

То, что мы называем эволюцией, Уоллес считал само собой разумеющимся: «Переход от рыб к рептилиям и млекопитающим, а также от низших млекопитающих к высшим не может быть оспорен»; как и Дарвин, он настаивал на постепенности такого перехода: «Чтобы возникли высшие позвоночные, потребовалось много промежуточных шагов…» Причин того, что животные изменяются, Уоллес пока не назвал, лишь констатировал, что этому помогает изоляция.

Лайель прочел текст Уоллеса в ноябре 1855 года и заинтересовался, прочел и Блит, писал Дарвину 8 декабря: «Хорошо! Но что сказать о таких существах, как жираф, лось? Мы можем предположить потерянный ряд градаций, соединяющих эти роды с типом оленей? Уоллес, я думаю, поставил вопрос хорошо; и согласно его теории, различные домашние породы животных были развиты в виды… А что Вы думаете о статье? Имеет она отношение к Вашей проблеме — не новизной аргументов, а ясным сопоставлением фактов и явлений? С другой стороны, посмотрите, как европейская улитка сохраняет неизменность на протяжении многих веков…»

Дарвин на это ничего Блиту не ответил. Статью Уоллеса он прочел той же осенью, судя по заметкам в записной книжке 1855 года: «Ничего особенно нового. Его закон — каждое существо связано временем и территорией с существовавшими ранее видами…» Он написал Уоллесу в конце 1855-го или начале 1856 года: письмо не сохранилось, из заметок Уоллеса явствует, что Дарвин просил привезти птиц из Малайзии.

Зима 1856 года прошла в работе; в апреле гостил Лайель с женой, которая с удивлением узнала, что Эмма вновь беременна, — в ее возрасте это было неприлично. Лайель завел разговор об Уоллесе и советовал Дарвину опубликовать труд о происхождении видов, пока его не опередили. Зять Лайеля, Банбери, писал Дарвину: «Я надеюсь, что Вы не откажетесь от идеи издать Ваши взгляды на этот вопрос… работа человека, так долго, глубоко и философски изучавшего вопрос, не может не иметь большого значения для науки».

Публиковать сырые заметки Дарвин не хотел, но друзья подстегнули честолюбие; он решился представить работу на суд коллег. 22 апреля в Дауни прибыли Хаксли, Гукер и энтомолог Томас Уолластон с женами; к обеду пришел Лаббок. Хозяин демонстрировал голубей и цветочки, потом изложил свои идеи. Визит длился четыре дня. Неизвестно, что сказали гости: есть лишь заметка Дарвина, датированная 28 апреля, о том, что Уолластон с ним не согласился. Но слухи поползли. Лайель — Банбери, 30 апреля: «Они (все четверо) скрестили копья из-за видов и зашли, мне кажется, дальше, чем намеревались… Мне пока неясно, как далеко они зайдут и как избежать ламарковщины». Банбери — Лайелю: «Дарвин идет дальше в своих представлениях о превращении видов, чем я думал, но даже он, думаю, не станет утверждать, что эта изменчивость безгранична; вряд ли он считает, что мох может превратиться в магнолию или устрица в олдермена ^[15], хотя он, кажется, считает, что все формы каждой группы, возможно, возникли из первоначального предка, даже, например, что вереск Европы и мыса Кейп-Мей имеет общее происхождение: этому я не верю».

1 мая Лайель вновь настойчиво рекомендовал печататься. 5-го Дарвин поехал в Лондон, 6-го делал в Линнеевском обществе совместный с ботаником М. Беркли доклад о том, как семена путешествуют по морю, 7-го был на заседании Королевского общества. 9-го и 11-го писал Гукеру, что не решается последовать совету Лайеля: «Публиковать теоретический очерк без фактов? Это ужасно ненаучно». Гукер советовал написать очерк, а там видно будет. 14 мая Дарвин начал делать очередной краткий вариант. Закончил фрагмент о географическом распространении: отверг теорию Форбса о «мостах» и заявил, что даже ледниковый период не помеха тому, чтобы живые существа путешествовали. Летом начал второй фрагмент — о домашних животных.